Недетские игры (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна"

Оля тушуется. Прошу счет. Быстро расплачиваюсь. Мы сидим еще минуту с момента ухода официантки. А меня так и подмывает спросить. В лоб, что называется.

— Ты в город из-за отца вернулась или…

— Если ты сейчас скажешь, что там семья, которую я могу разрушить…

— Не можешь, — сразу перебиваю. — Даже если очень этого захочешь. Олег связан бизнесом с Веркиным отцом и никуда никогда от нее не уйдет. Но если тебя устроит роль любовницы…

— Вот поэтому нам не нужна никакая дружба, Кирилл, — поднимается из-за стола. — Спасибо за кофе.

Олю вихрем выносит на улицу. Ее шаги медленно переходят на бег.

Следом иду только потому, что нам по пути. Ладно, вру. Не только.

Ускоряюсь, успевая схватить ее за руку у пешеходного перехода. Светофор уже несколько секунд как загорелся красным.

— Смотри не только под ноги, — получается резковато.

— Пусти, — дергается, оступается на правую ногу и едва успевает ухватиться второй рукой за мое плечо, чтобы не упасть.

— Все еще отпустить? — давлю на ее спину ладонью, притискивая поближе к себе. — Я тебя в чем-то обвинил? Откуда такая реакция? Я просто сказал как есть. Ты можешь делать все что хочешь, но повзрослей уже и открой глаза. Сказки ты давно переросла.

— Нет, ни в чем. Только ты, — упирается указательным пальцем в мою грудь, — прямое напоминание о моем прошлом. Может быть, тебе пора вырасти и понять, что сказки… — она сбивается.

Я и сам не слишком сейчас силен в том, чтобы что-то сказать, потому что как-то незаметно для нас обоих мы оказались друг к другу слишком близко. Несколько миллиметров до ее лица всего. Красивые мягкие губы, стоит только податься вперед, и я коснусь их своими. Почувствую ее вкус. Потому что запахом уже наелся. Ее духи въелись в кровь. Все легкие забили, я сегодня на полном серьезе в отделе к людям принюхивался, везде Олькин запах мерещился.

— Кончились? — завершаю предложение за нее. — Ты замерзла?

— Что? — вскидывает взгляд. Смотрит широко распахнутыми глазами. Такие они красивые.

— Дрожишь.

— Тебе кажется, — шепотом. — Я поверила ему, Кирилл. На секундочку, но поверила. И я так себя за это ненавижу.

Она продолжает смотреть мне в глаза. Ждет какой-то реакции, точно готова поставить мне диагноз.

— Он тебе что-то сделал?

Почему-то только сейчас в мою голову приходит мысль о том, что Олег мог применить силу. Он спокойный по жизни, но мало ли…

— Нет. Я испугалась своих реакций и закрылась в ванной. Он потом ушел. Мне так стыдно, Кирилл, — сжимает в кулак рукав моей куртки. — Так за себя стыдно. Ты думаешь, я не понимаю, что происходит? Думаешь, что я настолько больная на голову, что до сих пор не осознаю того, что было в прошлом? Того, что это ненормально? Такие отношения?

Она стискивает зубы. Ее потряхивает и заносит на словах.

— Все вокруг считают, что я дура. Больная, зависимая, слабая, никчемная идиотка. Я все это знаю и понимаю. Да, я такая. Вот такая! — взмахивает руками.

Сейчас, на удивление, без слез. Она просто кричит на пол-улицы.

— Мне теперь убиться, что ли? Пятно на всю жизнь.

— Тише, — обхватываю ее запястье. Сжимаю, но не сильно, так, чтобы не осталось следов. — Я так не считаю. Да и кто эти все? — оглядываюсь по сторонам. — Где эти все, а, Оль?

Она всхлипывает. Повторяет мои движения головой. Осматривается и поджимает губы.

— Прости меня, — закрывает глаза, робко обвивая руками мою шею.

11

"Никто не спешит сделать первый шаг, чтобы уйти". (с) Оля

Так тепло.

Я чувствую, как вздымается мужская грудь, а еще то, как горячее дыхание опаляет мою щеку. Жмусь к нему ближе.

Кирилл отвечает взаимностью, сжимает меня в своих руках так крепко, что дышать нечем становится.

Кажется, ничего более странного со мной еще не происходило. Мне совершенно не хочется, чтобы этот вечер заканчивался, ровно так же, как и момент такой вот спонтанной близости. Но всему хорошему всегда приходит конец.

Кирилл отстраняется, делает глубокий вдох. Мне даже кажется, ему приходится приложить для этого усилие. Смотрит на мои губы. Потом в глаза.

— Пойдем, я тебя провожу.

Мне так хочется ему что-нибудь сказать, но все, на что меня сейчас хватает, — это кивок головой.

Кирилл отстраняется, теперь уже на расстояние вытянутой руки. Сжимает мою ладонь, а я ежусь от ветра. Без мужского плеча рядом становится слишком холодно и неуютно.

Мы медленно переходим дорогу. Так же медленно и молча заворачиваем к подъезду.

— Спокойной ночи, — наблюдаю за тем, как шевелятся его губы, и снова киваю.

Да что ж такое-то? Язык словно к небу прилип.

— Оль?

Кирилл делает всего лишь шаг, и расстояние между нами сокращается до пары сантиметров. От него веет теплом, а у меня щеки горят.

— Ты извини меня…

— Все нормально, — обрываю его. — Спасибо за вечер. Я пойду.

Он кивает, но даже с места не двигается. Я, в общем-то, тоже. Стою как приклеенная, только в глаза ему заглядываю. Все пытаюсь прочитать там, что он сейчас чувствует. Выходит у меня плохо. Я всегда паршиво разбиралась в людях.

— Спокойной ночи, — повторяется. — Я позвоню, когда появится информация по работе.

— Спасибо, — встрепенувшись, тянусь за своим телефоном. — Запиши номер. Или продиктуй свой, я сделаю дозвон.

Бушманов забирает из моих рук смартфон и сам оставляет себе от меня «пропущенный».

Мы вроде уже все друг другу сказали. Поставили точку, даже вон номерами обменялись, но по-прежнему стоим не двигаясь. Никто не спешит сделать первый шаг, чтобы уйти.

Мы просто пялимся друг на друга как дураки, в полной тишине.

— Ты же бегаешь по утрам? — нервно сжимаю и разжимаю спрятанный в кармане телефон.

— Да.

— Можно напроситься составить тебе компанию?

Спрашиваю и сама себе поражаюсь. Кажется, Кирилл удивлен не меньше меня самой.

— Без проблем. Если ты готова просыпаться в такую рань.

— Ну, я все еще безработная, поэтому могу отоспаться днем, — пожимаю плечами. Улыбаюсь. Едва-едва.

— Тогда ставь будильник на шесть, — убирает руки в карманы куртки. Правда, когда это делает, тихонечко задевает меня локтем. Внутренне я вздрагиваю от этого мимолетного касания, внешне же никак этого не проявляю.

— Хорошо, — облизываю пересохшие губы, не упуская его взгляда. Кирилл прилипает взглядом к моему рту. Чуть прищуривается.

— Я позвоню, — бросает почти небрежно. Делает шаг назад и кивает на мой подъезд.

— Пока, — взмахиваю рукой, чуть привставая на цыпочки, чтобы развернуться и уйти. Но в самый последний момент Бушманов перехватывает мою ладонь. Немного резковато тянет на себя.

Я впечатываюсь в его грудь моментально. Даже сообразить толком ничего не успеваю. Только удивленно распахиваю глаза и почти сразу чувствую, как его теплые губы накрывают мои.

Упираюсь ладонями в его плечи не для того, чтобы оттолкнуть, скорее в поисках поддержки. Не очень хочется рухнуть на землю от накативших эмоций. Обжигающее тепло разливается по телу за какие-то секунды. В ушах звенит. Я вообще ничего не слышу. Теряюсь в ощущениях такой новой, но почему-то проникающей в живот жаром реальности.

— Кир, — отлипаю от его губ буквально на мгновение, — не надо…

Бормочу, а сама снова тянусь к его шее. Обвиваю руками и привстаю на мыски.

— Оль, иди домой, — говорит отрывисто, между поцелуями. Но сам не отпускает. Даже руки, которыми стискивает мою талию, не разжимает.

— Я иду, — часто киваю, трепеща от повторяющихся ласк, — иду.

— Я сейчас просто унесу тебя к себе.

В подтверждение своих слов Кир отрывает меня от земли. А в моей голове пролетает шальная мысль: «Пусть. Пусть он так сделает». Потому что я устала быть жертвой, устала быть несчастной. Устала быть прошлой собой.

Почему я не могу строить отношения с нормальным, адекватным парнем?