Запретный огонь - Дон Мактавиш

— Насколько я знаю, графиня никогда этим не интересовалась, милорд, но нельзя сказать, что она находится в неведении относительно того, что происходит вокруг, — ответил камердинер, прерывая его мысли — Вы посвятите ее в новый поворот событий?

— Боже милостивый, я так далеко не загадываю, старина.

Фрит шумно прочистил горло.

— Подумайте об этом в дороге, милорд, — сказал он. — Нехорошо, если ее сиятельство узнает это из вторых рук Вы ведь знаете, как распространяются новости. Вы могли бы послать записку.

— Жаль, что я не уехал из Лондона прежде, чем они повязали меня, — пожаловался Кинг.

— Разве вы не могли отказаться, милорд? В конце концов, вас демобилизовали.

— Отказаться?! Фрит, никто не отказывается от предложения Адмиралтейства, не рискуя быть осужденным за измену.

— Вы преувеличиваете, милорд.

— Короне не отказывают, особенно теперь, учитывая шаткое положение правительства, с тех пор как безумие короля привело к регентству. В наши дни ждут всеобщей лояльности. Если бы я попробовал отказаться, то навлек бы на себя подозрение, а я не могу себе этого позволить.

— Я вам не завидую, милорд, — пробормотал камердинер. — Что вы станете делать? К тому же вы собрались жениться! С этим нельзя повременить?

— Нет. Брак — это ширма, которой я воспользуюсь, чтобы выйти сухим из воды. Моя женитьба вынудит мать перебраться в дом, составляющий вдовью долю наследства. Он достаточно далеко, чтобы держать ее в неведении относительно происходящего в Грейшир-Мэноре. Леди Энн не так умна, как мать. Тут никакой опасности нет. С другой стороны, мать…

— Значит, вы решили не говорить ее сиятельству, — вставил камердинер, отвечая на собственный вопрос.

— Я решил, Фрит, поиграть в игру, которую мне предложили. Все остальное — предположения.

Глава 6

Подходил к концу последний отрезок пути, а Ларк понимала своего странного благодетеля не больше, чем в тот день, когда он поднял ее из грязи во дворе Маршалси. Граф сидел напротив нее на роскошном бархатном сиденье и развлекал беседой, которая ничего не давала для понимания этого человека. Он часто спрашивал, удобно ли ей, и отвечал на банальные вопросы относительно корнуоллской погоды, которая интересовала Ларк, никогда не бывавшую на побережье. Грейшир рассказывал ей о шутках матушки-природы, когда все расцветало в иные сроки, чем в глубине страны, о непрекращающихся ветрах. Больше, всего очаровывали Ларк леденящие кровь рассказы о неистовых ураганах, терзающих побережье. Она вздрогнула от перспективы стать свидетельницей разгула стихии, который, как мрачно заметил граф, был неизбежен.

Агнес не участвовала в этих беседах. Она внимательно слушала и говорила только тогда, когда к ней обращались. Ларк поразилась, как быстро она освоилась с новой ролью, но по собственному опыту понимала, что после трех, лет в Маршалси эта женщина сделает все возможное, чтобы доказать свою состоятельность.

В сумерках они приближались к Айвибриджу. До Грейшир-Мэнора оставалось лишь несколько часов пути, когда разразился шторм. Не такой ужасный, о которых рассказывал граф, но достаточно сильный, с дикими порывами ветра, дождем и змеящимися молниями. Казалось, какое-то мифическое существо, разгневавшись, метало пылающие копья в их карету. Узкие дороги быстро залило водой, возможно, поэтому кучер Грейшира не заметил большую выбоину, и карета, накренившись, завязла правым передним колесом в грязи, От внезапной остановки Ларк, вскрикнув, полетела вперед, бесцеремонно столкнув Агнес, и оказалась в сильных руках графа. Фрит быстро помог Агнес, но граф не сразу отпустил Ларк. Его руки были сильными и теплыми, его быстрое движение уберегло ее от ран, хотя у него не было никакой причины держать ее так долго.

Ларк уткнулась лицом в его плечо. Его дорожное пальто было из отличного материала. От него исходил отчетливый, очень мужской аромат, в котором таинственным образом переплетались лайм, кожа… и табак Она не видела, чтобы граф курил, но шерстяная ткань не скрывала улики. В его теплом дыхании, щекотавшем ее щеку, чувствовался запах недавно выпитого вина. Ее сердце почти остановилось, когда их лица на миг соприкоснулись, потом граф отстранил ее и пристально посмотрел в глаза.

— Вы пострадали? — спросил он, все еще не отпуская ее.

— Н-нет… — запнулась Ларк, нащупывая сиденье. Он быстро поднял ее и усадил.

— Держитесь за ремень, — сказал граф. — Мне нужно посмотреть, что произошло. Фрит!.. — Он кивнул на дверцу.

Только тогда Ларк поняла, что карета опасно накренилась. Что-то невероятно пугающее произошло с ней. Пока Грейшир держал ее, она не замечала ничего, кроме его гипнотического аромата. Этот миг породил что-то скандальное, странная жаркая волна захлестнула самые потаенные уголки ее тела. От прикосновения его щеки с пробивающейся щетиной кровь бросилась Ларк в лицо. Склонность к быстрому румянцу была ее бедой, Ларк заливалась краской и в более невинных обстоятельствах и благодарила Бога, что в карете было темно. Ее щеки пылали.

Кучер, спрыгнув с козел, быстро справился с лошадьми. Громкое ржание и стук копыт правого коренника сливались с раскатами грома и криками мужчин. Фрит тем временем снимал сверху багаж.

— Вам придется выйти, — сказал граф, просунув голову в открытую дверцу кареты. Капли дождя падали с полей его касторовой шляпы и блестели на лице. — Нет-нет, — поспешно добавил он, когда Ларк послушно шевельнулась на сиденье. — Когда дождь утихнет. Я просто вас предупредил. Чтобы освободить колесо, нам нужно поднять карету, а это гораздо легче сделать, когда она пустая.

— Вы промокли, — заметила Ларк, окинув его взглядом.

Грейшир расхохотался. Его тело содрогалось от безудержного смеха. Какие у него белые и ровные зубы, как искрится глаз!

— Вы действительно промокли, — надулась она. — Не вижу в этом ничего смешного.

— Я десять лет прослужил во флоте его величества, миледи, — сквозь смех сказал граф. — Уверяю вас, мне доводилось помокнуть.

— Ох! — Щеки Ларк снова запылали, несмотря на холодный дождь. — Разве вы не можете подождать внутри? — спросила она.

Грейшир покачал головой, рассыпая вокруг капли дождя.

— Мы завязли в глубокой колее, которую к тому же тлило водой, — объяснил он. — Изнутри я не могу оценить повреждения. Да и нагрузку на лошадей увеличивать ни к чему.

— Если лошади вскоре не успокоятся, придется их выпрячь, милорд! — крикнул кучер. — Я их долго не удержу, иначе они губы порвут.

— Я не против помокнуть, — сказала Ларк, — и уверена, что миссис Гарвуд тоже не возражает. Лошади нам еще понадобятся. Так что помогите нам выбраться.