Сказка про попаданца 2 (СИ) - Пантелей

нет, османы далеко, а воевать зимой даже лучше. Захватишь Алжир — сразу отбросишь османов далеко на восток, в Грецию, на Балканы. Только, для начала, тебе придётся разгромить флот Пири-реиса. Не знаю, насколько это реально, моряк из меня так себе, прямо скажем. По этому вопросу, тебе стоит посоветоваться с герцогом Васко да Гама де Гоа.

— Посоветуюсь обязательно. Но сразу так далеко османы не отойдут. Есть ещё Тунис.

— Нет, на самом деле, никакого Туниса, Гийом. То есть, он, конечно, есть, пока есть османский Алжир. Не станет Алжира, не станет и Туниса. Да и ливийский Триполи сопротивляться не будет. Не сильно в Магрибе берберы и арабы любят кочевников тюрок-османов, это я тебе по своему личному опыту говорю, а не понаслышке. Точнее сказать — сильно их не любят, подчиняются только силе. Османы в Магрибе — дикари с дикого Востока, кочевники, Орда варваров. Единственное, что их пока объединяет — это ислам. Пока объединяет. Мы слишком облажались с Крестовыми походами. То есть, не мы сами, конечно, но наши алчные и безмозглые предки. Мусульмане вам, Империи Франция — не враги. У меня, в Андалусии, мусульмане — лучшие из подданных, самые лояльные и законопослушные. Чего и твоему императору желаю. Пусть Франциск Первый пообещает магрибским берберам и арабам Медину и Мекку — и не будет у него более лояльных войск, чем Магрибские. А ведь там и сотню тысяч драгунов собрать можно.

— Перспектива заманчивая, только мы ещё не победили флот Пири-реиса. Не думаю, что у герцога де Гоа удастся получить план разгрома. Силы равны. Корабли у нас новее, но у османов на один «винджаммер» больше. Не говоря уже про сотни самоделок.

— Я готов подарить Франсуа свою яхту «Кёльн», Гийом. Прямо сейчас готов, домой меня потом, после чумы, кто-нибудь подбросит, — вдруг «открылся душой» король Западной Германии, — признаться честно, я вас здорово нагрел со Священным Препуцием из Хильдесхайма и Амстердамом. А ведь жизнь прожить нужно по совести. Правильно я говорю, Интико?

— Правильно, Энрике. Это очень хороший поступок. Королевский. Щедрый и великодушный.

— Спасибо, друг. Тогда теперь, по совести и будем жить. Куплю себе потом другую яхту, пароход на винтовом ходу, без мачт и парусов, деньги у меня на это есть. Я бы и войсками вам помог, Гийом, но тут уже увы, у меня имеются союзнические обязательства.

— Они отлично обойдутся без твоих войск, Генрих, — продолжил имперский наместник Африки, — у моего нового приятеля, герцога Марокко, Абу-ль-Аббас Ахмада, сейчас под рукой десять тысяч отличных драгунов, которых он теперь, после вхождения в Империю, не знает куда девать. Три укомплектованные бригады, с боевым опытом. Хотел их в Южную Африку увезти, но раз у нас сегодня день щедрости и великодушия — уступаю. И даже сам оплачу им год службы.

— Спасибо, Паскуаль. Но что решат десять тысяч? На Балканах воевали четыреста с лишним тысяч с двух сторон.

— Десять тысяч — это скелет, на который нарастёт мясо. Очень быстро нарастёт, я в этом уверен. К победителям во все времена примыкали охотно, а они победители. И местность отлично знают, до самого Нила. Пехота вам понадобится только для взятия и после для гарнизонов в крупнейшие портовые города. Алжир, Аран, Тунис, Бизерту, Сфакс и Триполи. Может ещё в Аннабу. Семь городов, по бригаде трёхбатальонного состава — всего двадцать одна тысяча.

— Не много, — согласился король Хорватии, — только на десяти кораблях мы их будем целый год перевозить. А сколько кораблей у нас останется после сражения с Пири-реисом?

— Транспорты наймёте. — подсказал ход Савелий, — Сейчас они бездельничают из-за эпидемии, терпят убытки, так что возьмут недорого. В Портсмуте, у компании Лоренцо Саларино, семь десятков шхун простаивают. Имперского подданства у него нет, а значит нет и препятствий. Договоритесь. Очень толковый гражданин. У нас послом Республики служил, после наместником-прокуратором Далмации. За владение и титул сделает хорошую скидку. Пусть у вас будет герцог Венеции.

— Венеция сейчас у османов.

— А гражданин Саларино сейчас в Портсмуте. Но вы ведь собираетесь отбивать Венецию, Далмацию и Хорватию, когда закончится эпидемия? Так я и думал.

Король Хорватии, Гийом Гуфье де Бониве, отбыл в Европу девятнадцатого июня 1534 года, когда уже работали узлы связи в Гранаде, Лондоне и Царьграде, и новости приходили практически в режиме реального времени.

На Британский остров чума пока не проникла, но гражданин Саларино всё равно сидел без дела. Его транспортная компания занималась перевозкой переселенцев в Северную Инку, а какие сейчас могут быть переселенцы? Договориться с ним, королю Хорватии удалось по радиосвязи в телеграфном режиме. Пока только об участии в Алжирской кампании, а дальше видно будет.

Запасы оружия и боеприпасов в Европе имеются, большие запасы, хватит на три стотысячные армии, поэтому друг Гийом отбывал в Антверпен налегке. Отбывал в хорошей компании, герцог Васко да Гама де Гоа решил тряхнуть стариной и совершить ещё один эпический подвиг. Именно он, с разрешения императора Инков, и возглавит французский флот в сражении за Алжир.

Франциску Первому удалось остановить распространение эпидемии. Чума дошла до Парижа, Монпелье и Тулузы, охватив весь центр и юг Франции, но ситуация уже взята под контроль, и на север и запад заразу не пропустили. Драконовскими мерами, конечно, с отстрелом всех бродяг, но тут совсем не до гуманизма, это понятно, это разумно, это рационально. Подобными методами с эпидемией борются все — и русские, и британцы, и западные германцы, так что никого это не шокирует.

Много хуже обстановка в Италии, но там чума французам только на пользу, именно она сдерживает продвижение османов. Что творится на османской территории, достоверно неизвестно, все связи давно прекратились, ничего не знает даже посол Сулеймана Первого в Гранаде.

Догадаться можно. На Балканах наверняка сущий Ад, слишком много там хорошо вооружённых партизанских отрядов, которые не перестреляешь так же запросто, как бродяг. Да и горный рельеф сильно усложняет задачу. А с Балкан они проникают в Венгрию и дальше на север и запад — в Богемию и Остмарк. В азиатской части Османской Империи высокая плотность населения, так что и там наверняка не всё хорошо.

В той исторической реальности, вспышка чумы в Европе случилась немного позже, в сороковые-пятидесятые годы шестнадцатого века, и как считается, жертвами эпидемии стали двадцать шесть миллионов человек. Хотя, кто их считал, если разобраться? Может быть двадцать шесть, а может и все пятьдесят. Сейчас о чуме и эпидемиях известно гораздо больше. Известно — и что за болезнь, и как распространяется, и как с ней бороться.