Измена. Ты будешь моей - Алиса Коршунова

— парфюм, помаду, тюбик и тому подобное. И в этот момент тебя моментально озаряет пониманием — она, как и все предыдущие, пытается застолбить территорию.

Благо, что со мной подобные номера не проходят. Все-все такие "вещички" безжалостно выкидываются в урну, а возомнившие "невесть что" девушки на мой траходром второй раз не допускаются. Ну, так скажем, в целях предосторожности. Чтобы у кого-то не возникло повторного соблазна остаться.

Ну, так вот. Единственное время, когда Камилла была недоступна для меня — это выходные. Данное условие было обозначено еще в самом начале наших отношений. Она проводила их с дочерью. Ребенок Милки вряд ли радовал ее.

Перед встречами с дочерью и после них она ходила раздражительная, дерганная, порой даже злая. И трогать ее было неразумно. Да я, в общем — то, и не трогал. Даже как выглядит ее дочь, я не знал — в квартире не было фотографий девочки. Я бы сказал, что намека на ребенка не было вообще. Ведь там даже мое присутствие в ее квартире чувствовалось намного больше.

По сути, Камилла никогда не говорила о ней, а я и не спрашивал. Зачем? Ее ребенок для меня был чем — то абстрактным и, короче говоря, ненужным. Не, ну а что?! Я был молод, свободен и периодами получал кайф от жизни. Какие могут быть дети?! Тем более чужие!

Такое положение вещей сохранялось год. Это были целые двенадцать месяцев, когда я жил и радовался. А почему бы и нет? Все было просто и легко. И что было бы… А впрочем, зачем теперь об этом думать? Впредь Мила… Нет. Вообще все, что ее касалось и касается, ко мне никоим образом больше не относится. Теперь в ее жизнь вернулся бывший муж. И мне нет там места.

19. Максим

Я прикрыл глаза, и вспомнил усталые улыбки сидящей за компьютером Камиллы, которыми она встречала меня по утрам. Ее маленькие и нежные ладошки, ласкающие мои… прозрачные глаза, осеннего стылого цвета воды, в которых я отражался таким сильным и надежным… из — за чего чувствовал себя чертовым покорителем Вселенной.

Все это слишком быстро пронеслось и пропало. Как оказалось теперь — безвозвратно…

Я подошел к дереву, росшему на берегу, прижался к нему лбом. А потом, болезненно застонав, врезал по стволу со всей силы, надеясь, что боль отвлечет меня от мыслей, которые упорно лезли в голову. Пусть будет проклят день, когда меня понесло в тот гребаный ресторан…

Я постоял так какое — то время. Потом отстранился, открыл глаза и сжал кулаки. Приступ собственного бессилия перед реальностью, вдруг оказавшейся не такой, как мне хотелось бы, начал проходить. Он сменился злым азартом.

…Да, я опять не могу ничего изменить. Но жизнь — то не закончена. Хватит ныть!..

…Не она — так других вагон и маленькая тележка наберется. Хотя и искать не надо. Уже есть. Вон, Катьку взять хотя бы, например! Как она ждет меня, волнуется…

Меня ждет, а не…

Я резко развернулся, и пошел обратно к своей компании. Почему это я должен себе хоть в чем — то отказывать?!

Все. Решено. Камилла — это нездоровое помутнение. Оно пройдет.

Вернувшись к своим, я некоторое время буравил взглядом “свою” Катюху. Где — то внутри, несмотря на все самоубеждения, возникало чувство неправильности происходящего. Но думать не было сил. Да и злость, разлитая в крови, требовала действий, а не рассуждений. Хотелось сделать хоть что — то для того, чтобы Миле стало так же больно как мне самому.

Камилла вдруг решила, что ей нужна семья? Вон оно как?! Даже с бывшим сошлась…

Так и мне подавно уже, получается, пора остепениться. Дом я построил. Вернее, квартиру купил. Но это не важно. Остались дерево и сын. С деревом потом придумаю. Найду, где посадить. А сын? Сын сам собой на свет не появится.

Впрочем, кандидатка в матери есть. Симпатичная, женственная, мягкая и, в общем — то, вполне мне подходит. Как и многие до нее, будет заглядывать в глаза, нежно улыбаться и млеть от каждого моего жеста и знака внимания. Почему бы и не воспользоваться этим в своих целях? Раз уж все само идет мне прямо в руки. Ха-ха! Даже усилий особых прикладывать не придется.

Катюха поймала мой изучающий взгляд. Улыбаясь, она сама подошла ко мне. Я притянул ее на колени и поцеловал. Где — то позади раздались умилительные женские “ахи” и вздохи.

20. Максим

Время перемен мне не пришлось по вкусу. Однозначно нет.

С Катькой в моей жизни появились какие — то обязательства. Ей всегда надо знать, где я. Она даже не устает допытываться, с кем я.

Меня дико бесит этот гребаный постоянный контроль. Сколько можно?! Нужно же знать меру, в конце концов. А то иногда так и хочется плюнуть на подобное дерьмо и обрубить все концы… Но вот только смысла менять одну, ничего не значащую для меня женщину, на другую, причем такую же, я не вижу.

Так или иначе, какой бы ни была следующая, Милку мне никто не заменит. А так… Подойдет и Катька, которая уже у меня есть под боком. Как говорится, от добра добра не ищут. Катерина, конечно, далеко не мой идеал. Но она ничем и не хуже любой другой.

Собственное упрямство и желание доказать что — то Камилле заставляли меня терпеть все происходящее. Я изо всех сил пытался приспособиться и жить дальше. А еще…

Еще мне отчаянно хотелось сделать Милке как можно больнее. Уколоть ее так, чтобы она все это дерьмо на собственной шкуре испытала. И для этого одна постоянная девушка, да еще и практически поселившаяся у меня в квартире, подходила в разы лучше, чем череда подружек на одну ночь…

Я принял решение. И отступать от него не собирался.

Постепенно моя квартира стала кладбищем бесчисленного количества косметики и женской одежды. Каждый божий день мне на глаза попадается хренова туча вещей, которые мужчинам не нужны, но для женщин являются какой — то гребаной необходимостью.

Еще появились рамки с модельными фотографиями Катьки. Даже какие — то картины из наших совместных снимков. В гардеробной стало уже не так просторно. Вроде и жить вместе мы пока еще не начали. А у меня уже складывается ощущение, что все свои шмотки она перевезла ко мне. А Катюха на это все мне только обиженно заявляет: “Максик, ну ты