Вижу поле - Владимир Буров

– Вы помните, что мой отец был Первым Секретарем?

– Да, что-то такое было.

– Не надо. Вы все помните.

– Ну, допустим. Его расстреляли?

– Нет, он умер сам. На Зоне. Кто-то написал на него донос, что не додавал деньги, полученные из Москвы, исполнительной власти для строительства асфальтного завода, и в дальнейшем дорог. Вы сами видели, какие у нас дороги.

– Да…

– Да. Вот именно, да, а моего отца здесь нет уже почти десять лет. Ничего не изменилось, хотя асфальтный завод функционирует на полную мощность. Куда он девается, неизвестно.

– А что говорят?

– Мало асфальту. Говорят, надо строить еще один асфальтный завод! Ну, обнаглели, честное слово. И потому я хочу уехать отсюда.

– Почему?

– А вы не понял? Я устала критиковать эту администрацию.

– Боитесь, как бы и вас на… не посадили?

– Можете и так считать. Спасите меня тоже.

– Тоже? А кого еще я спас? Наверное, ты имеешь в виду Галю. Да, я обязан тебе, может быть даже жизнью. Я помогу тебе.

– Хорошо, что ты сказал это, прежде чем узнал, чего я на самом деле хочу. А хочу я быть рядом с ним, – Таня кивнула на задремавшего на черном пружинном диване Вову.

– Ну, окей, окей. Ты, конечно, намного старше его, но я тебе обязан.

– И не только ты, милый, – сказала Таня, побеждая и в этой партии.

– Другие долги меня не интересуют.

– Думаю, для моего желания понадобятся и другие долги. Государство реабилитировало моего отца. Посмертно, к сожалению. Но я теперь имею право попросить себе квартиру где-нибудь на окраине и достойную работу. Ну, чтобы было можно не только, где жить, но и чем жить. Мне предлагали деньги, но решила взять натурой.

– Это лучше, конечно, – сказал Олег. – Деньги-то можно не успеть истратить, а их поменяют. Пока ищешь, куда спрятал – пропадут, срок обмена закончится. Для этого, собственно, и делают обмены. Считается, что люди часто забывают, куда закопали свои кубышки.

– Квартиру мне предлагали в деревне, в Перово. Знаешь, где это? Впрочем, не важно, никто не знает. Я попросила сразу улучшения. И получила их в виде трехкомнатной квартиры в первой семиэтажке на Автозаводской. Дом Автозавода имени Лихачева. Ну, ты, наверное, знаешь?

– Да, я сам там получил квартиру.

– С работой мне тоже помогут. Но нужна твоя помощь, ты должен представить меня Морозову, которого скоро назначат старшим тренером Торпедо.

– З-зачем? – спросил Олег Бархатов, почему-то заикнувшись.

– Ты, что, боишься? – спросила Таня. – Как бить в меня мячом, ты не боялся.

– Так это не я, а Ворона. Кстати, где он сейчас? Больше в футбол не играет?

– Сидит, где же ему еще быть. На Зоне, наверное, в футбол играет. За сборную отрядов. Тем не менее, ты согласился, чтобы он бил в меня.

– Нет, пожалуйста, только кем? Врачом? Ты врач?

– Нет.

– Окончила Физкультурный институт заочно?

– Плехановский.

– Умеешь готовить мясо по-французски?

– Нет. Я экономист.

– Что экономишь?

– Товары народного потребления. Я вообще, Контролер. И да: – А если бы я окончила Физкультурный институт, ты бы кем меня порекомендовал?

– Массажистом. И знаешь почему? – спросил Бархатов, отбивая неточно очередной мяч.

– Массажисток в футбольные клубы не берут.

– Точно!

– Вот именно поэтому я хочу устроиться на работу футбольным тренером. – Олег споткнулся и наступил на фирменный китайский шарик, который искал под столом.

– У меня есть запасной, – сказала Таня, – не стоит расстраиваться по пустякам. – Даже два.

– Что два?

– Два шарика, – и она поиграла в согнутой ладони двумя шариками с красными фирменными китайскими иероглифами.

– Вам никто не поможет. Не возьмут, – резюмировал Олег. – Вы знаете, что в начале века в Англии женщины чуть не завоевали весь футбол? За один год там количество команд из двух увеличилось до пятидесяти. Мужики схватились за головы. Конец их любимой с детства игре. Даже не с детства, а еще раньше, в небесном проекте, мужчины получают этот неубиенный вирус, как подарок на Рождество:

Конец ознакомительного фрагмента.