Пляска дервиша (сборник) - Михаил Березин

У кого закупаю? У кого придется.

Следующим после Сидорова вошел Марк Немировский.

– В Германии уже 9 лет. Сюда попал из Израиля, куда, в свою очередь, прибыл из Москвы. Имеет магазин на Элизабет-Лазиусцайле. Весьма скользкий тип.

Маленький смуглый брюнет лет пятидесяти пяти. Упорно отказывается смотреть собеседнику в глаза. Хроника его разговора с Джаичем: махровое словоблудие (за бессодержательностью опускается); дела идут неплохо, хотя могли бы и лучше; что собирается предпринять, знает, но пока не скажет; версия случившегося – все это промысел некоего взбесившегося конкурента. Мол, подобными действиями взбесившийся конкурент пытается высвободить для себя максимальное пространство на рынке. Здесь и в Париже. Он даже догадывается, кто бы это мог быть, но предпочитает помалкивать, поскольку у него нет доказательств. А голословные обвинения суд квалифицирует как клевету.

Третий – Артур Ризе. Он почти не говорил по-русски, и Юрико пришлось выступить в роли переводчика. Коренной берлинец преклонного возраста. Весь его солидный вид с бородкой и усами никак не вязался с разноцветной наколкой на левой руке. Ризе имел целых три магазина в различных районах города, но сам работал в наиболее крупном из них на Гогенцоллерринг. Характеристика Юрико: наиболее лютый волчара из всех присутствующих. Хроника разговора с Джаичем: махровое словоблудие; дела идут совсем неплохо; собирается работать дальше как ни в чем не бывало, плевать он хотел…; конкретной версии происходящего не имеет, но считает это неким злым роком.

– В чьем обличье? – поинтересовался я.

– Если бы знал, тут же сообщил бы в полицию.

– А вы не боитесь продолжать как ни в чем не бывало? – поинтересовался Джаич. – Ведь и вас тоже могут прихлопнуть.

– В этом смысле я – фаталист. Нельзя избежать предначертанного судьбой. Я верую в карму.

– Ладно, – сказал Джаич и пустил жвачный пузырь. – Следующий.

Вошел Отто Горовиц – немец родом из Гамбурга, великолепно владеющий русским языком и постоянно оперирующий фразой «по гамбургскому счету». Блондин с розовым лицом и бесцветными глазами. Магазин его располагался в одном из самых оживленных мест на Кудаме. Характеристика Юрико: темная лошадка. Хроника разговора с Джаичем: махровое словоблудие; дела идут терпимо; что собирается делать дальше, еще не решил; версия происходящего – невидимка.

– Посудите сами: фотоэлементы, призванные реагировать на любой видимый движущийся объект, не срабатывают; полицейские, неоднократно пытавшиеся сфотографировать злоумышленника или снять на видеопленку, неизменно терпят фиаско, поскольку специально установленная для этого аппаратура фиксирует пустоту; никто из жителей близлежащих домов ни разу его не видел. Если рассуждать серьезно, то это мог быть только невидимка… Я, конечно, понимаю, что, на первый взгляд, сие звучит неправдоподобно, но, по гамбургскому счету, ведь то, что было придумано в свое время Уэлсом, не является какой-то несбыточной мечтой. Рано или поздно должен был появиться гений, способный сделать это реальностью. Ну а гении чаще всего бывают сумасшедшими.

Не знаю, издевался он над нами или говорил серьезно. В любом случае ему можно было возразить по крайней мере дважды: во-первых, не срабатывала сигнализация не только на движение, но и на взлом, а, во-вторых, вчера мне собственными глазами довелось увидеть тень того, кого мы разыскиваем. А невидимки, насколько известно, теней не отбрасывают. Даже по гамбургскому счету.

Вилли Гройпнер и Карлхайнц Бреме вошли вместе – они были приятелями. Оба – весьма упитанные ребята, с виду напоминавшие Бобчинского и Добчинского. Они добродушно улыбались. Гройпнер имел магазин на Франкен-Шанце, а Бреме – в пяти минутах ходьбы оттуда на Бисмаркштрассе Характеристика Юрико: наиболее приятные люди из всех собравшихся. Хроника разговора с Джаичем: махровое словоблудие; дела идут не так уж плохо, бывало и похуже; сейчас намерены спрятаться понадежнее. Версия же происходящего у каждого имелась своя, причем оба ссылались на информацию, конфиденциально полученную ими в Париже. Вилли Гройпнер упорно твердил о какой-то загадочной культурно-криминальной группе под названием «Фокстрот», намеревавшейся извести всех без исключения антикварщиков в мире, а Карлхайнц Бреме утверждал, что того же самого добивается некий преступник по прозвищу Дервиш, он же Шаман, он же Колдун. Причем побудительные мотивы как группы «Фокстрот», так и Дервиша, совершенно не были ими раскрыты.

Мы еще находились под впечатлением искрящейся фантазии Бобчинского и Добчинского, когда к нам снова пожаловал бывший соотечественник – Анатолий Косых. Причем не один. Невысокий, со спортивной фигурой и вздувшимися на руках и на шее жилами, седоволосый, он привел с собой жену Марину – девчонку, которая была лет на двадцать моложе его.

– Ни на шаг теперь от меня не отходит, – пожаловался он на нее. – Боится остаться одна.

– Языка не знаю, законов не знаю, – затараторила та как по писанному. – Никого из знакомых здесь нет. Пропаду без него.

– С такими данными не пропадешь, – очевидно, уже не в первый раз говорил ей Косых.

Данные действительно были впечатляющими: глазищи – как у андерсеновских собак из «Огнива», тонкая талия, торчком стоящая грудь…

Косых с трудом оторвал от нее взгляд и перевел на Джаича. Характеристика Юрико: в принципе, парень неплохой, но пьет, как лошадь. Правда, ныне – молодожен, привез невесту из России. Может, хоть это спасет его от алкоголизма. Хроника разговора с Джаичем: махровое словоблудие; дела идут не ахти; собирался работать дальше, но теперь под влиянием супруги планирует лечь на дно; версий происходящего много, но все настолько бредовые, что не стоит и упоминать.

Анатолия Косых сменила Барбара Штилике – маленькая пышка на тонких кривых ножках. Владела небольшой лавчонкой в районе Линарштрассе. Она тоже не говорила по-русски, и Юрико снова пришлось поработать. Впрочем, на этот раз беседа длилась недолго. Характеристики Юрико Барбара не удостоилась, поскольку до этого он лишь однажды, да и то мельком, видел ее. Она приехала в Берлин недавно: бежала на родину из Парижа, где у нее тоже был небольшой магазинчик. И вот на тебе! Очевидно, придется бежать куда-нибудь еще, может быть, в Италию, если, конечно, ее примут в свой круг итальянские антикварщики. Постепенно она начинает ощущать себя кем-то вроде несчастного изгоя, которому нет места на земном шаре. Хроника разговора с Джаичем: словоблудие; дела идут не блестяще; собирается переезжать в Швейцарию или Италию; версиями происходящего пусть занимается полиция.

Среди присутствующих оказалась еще одна женщина – Маргарет Туник-Нитнер. Несмотря на жару, она была в строгом синем костюме, на носу – очки в толстенной оправе. Магазин ее размещался в идеальном с коммерческой точки зрения месте – прямо у ЦОО. Характеристика Юрико: очень изобретательная и толковая. Хроника разговора с Джаичем: махровое словоблудие; дела находятся в удовлетворительном состоянии; собирается нанять управляющего, и, если ей это удастся, на какое-то время исчезнет из виду; версия происходящего – люди из КГБ, или как там это теперь называется.

Я с улыбкой, даже игриво, посмотрел на Джаича и вздрогнул. Я понял, что Джаич и сам думает так же. Кому лучше знать повадки и почерк работы своих бывших соратников, как ни ему? Не зря ведь он подчеркивал, что подобные манипуляции с замками и сигнализацией не под силу даже самым лучшим медвежатникам. У меня перехватило дыхание.

Вошел Пауль фон Лотман. Магазин на Литценбургерштрассе. Лысый толстяк в очках с позолоченной оправой. Характеристика Юрико: напыщенный индюк и больше ничего. Хроника разговора с Джаичем: словоблудие, не менее махровое, чем прежнее; для коммерции бывали времена и получше; сейчас намерен драпать куда глаза глядят; своих версий происходящего не имеет, однако ему известна рабочая версия полиции. Откуда – это другой вопрос. А сама версия такова: недавно из советской армии, дислоцирующейся в Восточной Германии, дезертировали два прапорщика – Олег Никодимов и Ярослав Гунько. Место их нынешнего пребывания неизвестно. Как показала экспертиза, Фридрих Бенеке был убит из пистолета системы «Макаров», принадлежавшего Никодимову. Результаты экспертизы в отношении оружия, из которого был застрелен Крон, еще неизвестны, но предположительно пистолет тот же.

Это была первая конкретная информация, относящаяся к делу, но фон Лотман выложил ее сам, без каких-либо ухищрений со стороны Джаича. На мой взгляд, это несколько дискредитировало версию о причастности КГБ, хотя нельзя было исключать, что Никодимов и Гунько давно уже пойманы секретными органами, а пистолет использован специально, чтобы запутать следы.

Пауль фон Лотман обещал, что, как только ему станут известны результаты экспертизы в отношении оружия, из которого был убит Александр Крон, он немедленно даст знать.