Куртизанки дорог - Борис Мишарин

Позавчера она отпустила тех двоих, что сбежали с деньгами. Они отработали все с гаком и Диана даже поблагодарила их, заверила при всех, что не держит зла за совершенный проступок. А вчера менты обнаружили их трупы и опрашивали девчонок. Неведомый страх забрался под кожу, въелся в каждую клеточку и никто не мог объяснить даже себе — почему боялись ее.

Владимир точно знал, что смерть двоих была насильственной, менты считали ее обычной передозировкой и расследование прекратили. Но он не знал — кто из его людей вколол наркотик, кто оставил пустые пакетики из-под чистейшей геры. Обычная доза, но чистого, неразбавленного во много раз героина привела к смерти.

Диана молчала и это бесило Владимира, приводило его в ярость — кто работал на нее в его команде, кто считает ее настоящим лидером?

Он встал тихо и аккуратно с кровати, подошел к окну. Серое небо сыпало водяной пылью, ветер кидал ее временами на стекла и вода стекала вниз кривыми потеками. Конец июля, почти два месяца они живут вместе и с каждым прожитым днем он перестает понимать ее все больше и больше. Единственное, где все осталось по-прежнему — это постель. Другая женщина ему не нужна. В быту хотелось видеть иную. «Дуру»? Он сам усмехнулся своим мыслям, всмотрелся в серую и низкую облачность. Даже облаков, как таковых не было — сплошная грязная комковатая пелена.

«А, черт с ней, будь что будет… Чего я сам себя накручиваю. Не дал Бог таких мозгов — надо жить с тем, что есть. Обидно, конечно, сделала меня школьница… А может этим гордиться надо — такой ведь ни у кого нет». Он знал, что неизвестность и неопределенность пугают больше всего. Неизвестность в чем? Не вышибет ли она его из бизнеса? Девки таким делом не руководят, никто с ней не станет обсуждать важные деловые вопросы. Ей нужен мужик де юре, а де факто… Пусть так и будет.

Владимир вздохнул, на душе стало значительно легче. Он определился и свербящий червячок внутри умер, исчез и испарился. Захотелось выпить пивка и он налил себе полную кружку.

— По какому поводу пьянствуем сосранья?

Владимир чуть не поперхнулся от неожиданности.

— Ну, ты даешь, Дина! — Потом рассмеялся. — Слово то какое подобрала. И как в тебе все уживается вместе — и фольклор и классика? Просто поразительно! Где и когда ты успела всему набраться?

Диана потянулась истомно в кровати, потом села на краюшек, прикрывая грудь одеялом.

— Ты спрашиваешь — где и когда? Ты вечерами чем занимался? Данью сосок облагал, а днем спал. А я дома, когда мать с любовником развлекалась, телевизор смотрела, газетки, книги читала. Видака и компьютера у меня не было, поэтому не только фильмы, но и разные научно-развлекательные программки смотрела, новости обязательно. Ты и сейчас в политике человек дремный, а я с удовольствием смотрю несколько другие программы. Тебе что надо посмотреть — стрельбу и драку до упора. Все, в этом ты и разбираешься. Но даже рыцари учились галантности, этикету и старались быть образованными. Таких любили и уважали. Разве у нас плохой симбиоз получается — ты мой рыцарь, а я твоя образованность.

Диана улыбнулась широко и ласково, ушла в ванную.

«Так, наверное, и есть, — подумал Владимир. — Ум и сила, де юре и де факто». Он саркастически улыбнулся, но душа осталась свободной, принятое решение освободило от гнетущей неизвестной тяжести. Он понимал, что пришлось лечь под бабу, девчонку, но воевать не стал. Понимал, что проиграет, вернее уже проиграл. Можно было все еще вернуть назад, но только одним способом — убить, а этого не хотелось совсем.

Он отпил сразу полкружки, обнял вышедшую из ванной Диану.

— Чем займемся сегодня, родная? Погода мерзопакостная, может, посидим дома?

— Можно и дома посидеть, — ответила она, накрывая на стол завтрак. — Съезжу, один маленький вопрос порешаю и посидим дома. Отложить нельзя — пошла масть: надо действовать. С Ленчиком съезжу, ты дома сиди, твое присутствие необязательно, даже вредно нам обоим.

Владимир насупился.

— Что за дела, почему вредно?

— Помнишь, я тебе про одну веточку железнодорожную говорила. Маленькая веточка, около двух километров всего. Вот я и хочу ее выкупить, с потрохами и с землей, естественно. Договоренность есть уже, бумаги сегодня все оформим, а Ленчик со своими бугаями мне как охранники нужны. Для веса, так сказать, — она засмеялась. — Понимаешь, я вроде бы никто и уши твои там не растут. Замечательно!

— Зачем тебе эта ветка?

— Через месяц, даже гораздо раньше, эта веточка не золотой — бриллиантовой станет. Нефть там разливать станут. Там и только там. Можно ее и продать, конечно. Подороже раз в сто тысяч, но не выгодно это, хотя и над этим подумать придется. Слабы мы еще, не удержим веточку. Но если и придется продать — десяток миллионов баксов на ней поимеем. Это называется, миленький, экономической разведкой. Свои люди должны быть везде, особенно там, где денежки делаются. И, конечно, в администрациях разных. Информация… сейчас век информации.

Диана задумалась, положила подбородок на ладошку и уставилась куда-то в тарелку. Но настоящий взгляд пронизал пространство и время, бежал чуточку впереди его. Она усмехнулась.

— Ты знаешь, мне никогда в Законе не стать, но ты будешь и достаточно скоро. Официально я у тебя разведку и контрразведку возглавлю, бабу всегда недооценивать станут и обломаются успешно.

Диана оделась и уехала. Не спросила его ни о чем — согласен или нет. Бросила, как приговор, и исчезла.

Джип плавно затормозил и Диана вышла из машины. Поле с редкими березками просматривалось насквозь и охрана озабоченно осматривалась. Кое-где, подальше, кучками толпились люди, приехавшие по таким же делам, но охрану больше всего волновал лесок в конце кладбища — для снайперской винтовки каких-то 500 метров не помеха.

Диана подошла к свежезакопанной могилке без оградки и памятника. Лишь деревянный крест с номером стоял на глинистом бугорке. Бросила, не наклоняясь, пару живых гвоздик и осмотрелась — таких могил было не мало. Все поросли травой-бурьяном, где-то и креста не видать уже от времени. Никаких венков и только гвоздики выделялась на неуспевшей просохнуть земле. Никого не было на этом участке — немного вдалеке, где роились оградки и памятники, оплакивали умерших родственники и друзья.

Ничего не сказав и не перекрестившись, Диана вернулась к машине, села на заднее сиденье, сбрасывая туфли, испачканные свежей глиной, и смотрела куда-то вдаль. Может, хотела запомнить ландшафт, а может, вспоминала прошедшие годы. Прошептала про себя: «Зла не держу, спи спокойно».

Охрана подала ей протертые тряпкой туфли и джип покатил обратно. Завянут гвоздички, зарастет травой могилка и никто больше не придет попроведавать усопшего. Такова участь бомжей, зэков и, как видно, некоторых других.