История Энн Ширли. Книга 2 - Монтгомери Люси Мод

Энн тоже вспылила и разразилась весьма язвительной тирадой, которая пробила даже броню слоунского самодовольства: Чарли схватил шапку и выскочил из дому с багровым лицом. Энн же бросилась наверх, дважды споткнувшись о подушечки мисс Ады, и у себя в комнате упала на постель и залилась слезами. Неужели она унизилась до того, чтобы поссориться с этим самодовольным тупицей Чарли Слоуном? Неужели напыщенная чушь, которую он нес, способна задеть ее за живое? Господи, надо же так низко пасть! Это даже хуже, чем оказаться соперницей Нетти Блуветт.

— Как бы мне хотелось никогда в жизни больше не видеть этого надутого индюка! — прошептала она в мокрую от слез подушку.

Совсем не видеть его было невозможно, но оскорбленный до глубины души Чарли старался держаться от Энн подальше. Подушечкам мисс Ады больше ничто не угрожало. А когда Чарли сталкивался с Энн на улицах Кингспорта или в коридоре университета, он ограничивался ледяным кивком. Отношения между бывшими школьными товарищами оставались напряженными в течение года. Затем Чарли перенес свое отвергнутое чувство на толстенькую курносенькую голубоглазую студентку со второго курса, которая, в отличие от Энн, оценила его по достоинству. После этого он простил Энн и снизошел до того, чтобы опять с ней разговаривать. Правда, он усвоил в разговоре с ней снисходительный тон, который должен был дать ей понять, как много она потеряла.

— Прочитай, что пишет Стелла! — воскликнула Энн как-то утром, влетая в комнату Присциллы. — В следующем году она приедет учиться в Редмонд. И знаешь, что она придумала? По-моему, это замечательная мысль. А ты как думаешь, Присси?

— Я скажу, что думаю, когда узнаю, что это за мысль. — Присцилла отложила словарь греческого языка и взяла письмо Стеллы Мейнард, их подруги по Куинс-колледжу, которая все эти годы работала учительницей в школе.

«Но теперь я решила уйти из школы и в следующем году поступить в Редмонд, — писала Стелла. — Я проучилась в Куинс-колледже три года, и меня должны принять сразу на второй курс. Мне надоело учительствовать в этой Богом забытой деревне. Когда-нибудь я напишу сочинение на тему «Страдания сельской учительницы». Все считают, что жизнь учительницы — сплошное благоденствие и что нам нечего делать, кроме как получать жалованье. Чуть не каждую неделю кто-нибудь говорит мне, что я ловко устроилась: легкая работа и хорошая зарплата. «Тебе легко достаются деньги. Всего и дела-то — сидеть за столом да слушать, как дети отвечают уроки». Поначалу я с такими людьми спорила, но теперь поняла, что это бесполезно. Если факты — упрямая вещь, то заблуждения упрямее вдвойне. Так что я только высокомерно улыбаюсь и молчу. Подумай только — у меня в классе сидят ученики девяти различных уровней, и я должна всех чему-то научить — от устройства организма земляного червя до Солнечной системы. Моему младшему ученику четыре года — мать отсылает его в школу, чтобы он «не путался под ногами», а старшему — двадцать: этот решил, что легче ходить в школу, чем ходить за плугом. А какие записки присылают мне родители, Энн! Мать Томми жалуется, что ее сын не успевает по арифметике. Он только выучился делению, а Джонни Джексон уже изучает дроби. Джонни совсем не такой головастый, как ее Томми, так что не буду ли я добра объяснить, в чем дело. Отец Сьюзи хочет знать, почему Сьюзи не может написать письмо, не наделав полсотни орфографических ошибок, а тетка Дики просит меня пересадить его за другую парту, потому что мальчик, с которым он сидит, научил его плохим словам. А что касается жалованья — об этом я и писать не хочу.

Хуже, чем труд школьной учительницы, у нас, по-моему, не оплачивается никакой другой. Ну вот, я излила тебе душу, и мне стало легче. В общем-то не так уж мне было плохо учительствовать, но теперь я хочу учиться вместе с тобой в Редмонде.

А теперь, Энн, я хочу предложить тебе план. Ты знаешь, как я ненавижу жить в пансионах. Я прожила в них четыре года, и больше сил моих нет — еще три года я не выдержу. Так вот: что, если нам троим снять в Кингспорте небольшой дом? Это обойдется нам дешевле. Конечно, надо, чтобы кто-нибудь вел хозяйство, но у меня есть подходящая кандидатура. Помнишь, я тебе рассказывала про тетю Джемсину? Она ужасно добрая и милая, несмотря на кошмарное имя. Ее так назвали, потому что ее отец, которого звали Джемс, утонул в море за месяц до ее рождения. Я ее зову тетя Джимси. Так вот, ее единственная дочка недавно вышла замуж за миссионера и уехала в Индию. Тетя Джемсина ужасно страдает от одиночества. Она с радостью приедет в Кингспорт и будет вести наше хозяйство, и я уверена, что вы с Присциллой ее полюбите. Мне ужасно нравится мой план. Как нам было бы хорошо без всех этих квартирных хозяек!

Если вы с Присциллой согласны, попробуйте, поскольку вы уже на месте, подыскать подходящий дом уже этой весной. Мне кажется, откладывать на осень не стоит. Лучше снять дом с мебелью, но на худой конец какую-то мебель мы наскребем у знакомых и по чердакам. Так или иначе, жду от тебя скорого ответа, чтобы тетя Джемсина знала, на что ей рассчитывать».

— По-моему, прекрасная мысль, — одобрила Присцилла.

— По-моему, тоже, — радостно отозвалась Энн. — Правда, у нас не такой уж плохой пансион, но, что там ни говори, пансион — это не дом. Давай-ка начнем искать подходящий домик, пока на нас не свалились экзамены.

— Только учти, что подходящий дом найти нелегко — предупредила ее Присцилла. — Очень-то не обнадеживайся, Энн. Хороший дом в хорошем районе будет нам не по карману. Придется, наверно, смириться с паршивым домишком на паршивой улочке и утешаться тем, что нам хорошо вместе.

Они начали поиски дома, но вскоре обнаружили, что найти что-либо подходящее даже труднее, чем предполагала Присцилла. Домов сдавалось много — с мебелью и без, — но один был слишком велик, другой слишком мал, третий слишком дорог, четвертый стоял слишком далеко от университета. Пришла и прошла экзаменационная сессия, наступила последняя неделя семестра, а дом, о котором они мечтали, все еще оставался воздушным замком.

— Придется, видно, перенести поиски на осень, — устало сказала Присцилла Энн на прогулке в парке. Стояла чудесная погода: дул теплый ветерок, ярко светило солнце, голубело небо.