На задворках галактики. Над миром - Сергей Сергеевич Эрленеков

И бот медленно полетел к громадной туше. Место проникновения я уже давно для себя наметил, это был огромный стометровый пролом в районе ангарной палубы, любезно подсвеченной моим личным ИскИном. Вообще такие вот проломы в корпусах местных обломков мне встречались довольно часто, и, скорее всего — это была «работа» дредноута, или чего-то сравнимого с ним. Все же предки умели не только корабли строить, но и оружие к ним соответствующее. Постепенно благоговейный трепет, уступал место жгучему любопытству, а потом и хомячьи инстинкты полезли наружу. И угнетало меня лишь одно, тачка у меня маловата, и та забита техниками-ремонтниками. Ничего существенного из этого огромного хранилища ништяков, я увезти не смогу. Так, только чего-нибудь по мелочи натырить.

Постепенно, мне во всем своем великолепии открывалась обширная летная палуба древнего авианосца! Хотя обширная она была только для меня. На самом же деле это был просто коридор, или место для пролета, не знаю, как его еще назвать, короче место куда вылетают со своих парковочных мест боевые космические дроны, после чего отправляются за пределы корпуса матки. Чтобы нести Великой Пустоте что-нибудь вечное, доброе и светлое. А что может более вечным и добрым чем смерть. И опять же, быстрая смерть, что же может быть светлее? А? Изнутри весь авианосец оказался похожим на улей с его ячейками-сотами, в которых и находились грозные боевые аппараты. А в блоки ячеек опутывались как паутиной техническими тоннелями для облуживания и ремонта. Отдельно находились столь же обширные трюмы с запчастями и запасными дронами-истребителями. И надо же такому случиться, что эти самые блоки ячеек-сот, оказались очень устойчивыми к повреждениям.

И даже с учетом расколовшегося при падении корпуса огромного корабля, сейчас я лицезрел десятки и сотни этих космических убийц, рядами висевшими в своих подвесных системах. Постепенно до меня стала доходить мысль, что это и есть путь к нашему спасению. Ведь, по словам Медеи, всего парочка тяжелых дронов, одного из которых я бережно хранил на своем космодроме, могла пусть и напрягшись, но справиться с тяжелым крейсером нынешнего Содружества. Внутри только этого ангара находились сотни дронов не только тяжелого класса, но и множество средних, легких и дронов поддержки. В число которых входили дроны-разведчики, дроны-ремонтники, дроны радио-электронной борьбы. Пролетая мимо этих ячеек я даже нашел несколько дронов-добытчиком, а также целый кластер дронов-демонтажников, задачей которых был сбор всего космического хлама, остающегося после масштабных боев, и либо разборка на уцелевшие компоненты, либо отправка к ближайшему перерабатывающему модулю, либо, если обломки совсем уж ни к чему не пригодные, то сбрасывание их на поверхность крупных планетоидов или спутников планет.

Я даже не удивился, когда понял, что засеянность поверхности Ночной Сестры сплошным ковром из обломков кораблей, скорее всего и есть результат деятельности таких вот дронов-трофейщиков. Вот, казалось бы, надо их просто вынуть, и тогда большая часть плана по защите системы будет реализована. Но это оказалось совсем не так. Ведь их надо не просто осторожно вырезать из цепких лап держателей, но и вместе с ними забрать содержимое самой ячейки-хранилища. В идеале со всей ячейкой, так как там было очень много полезно, типа систем диагностики и ремонта, системы заправки топливом и боеприпасами, и много чего еще. Первая проблема была в том, что даже малый дрон был больше моего космического бота, не говоря уже о стандартной ячейке для его хранения. Надо было что-то мутить с перевозкой этих сокровищ на станцию, желательно в неповрежденном виде. Второй же проблемой было то, что эти механизмы были боевыми, а еще квази-разумными. То есть привязанными к капитану авианосца. И при попытке оживить их, они моментально начнут искать врага.

Надо ли говорить кого они найдут? Следовательно, их ИскИны надо было взламывать и переподчинять. А единственный взломщик среди нас, способный это сделать — Медея. С ее слов, на взлом одного такого псевдо-разума, ей, используя половину своих мощностей придется затратить несколько дней, или даже декад. Можно использовать запасной, еще не привязанный кристалл, но это ненамного лучше, так как такой дрон будет подобен новорожденному младенцу, ну или ничему не обученному новобранцу, который погибнет в первом же бою. А те дроны, что сейчас находятся на борту нашего К.А.Ра, это опытные ветераны космических боев, прошедших не один десяток клановых войн. Поэтому пусть их будет меньше, но все же стоит делать ставку именно на них. К сожалению, задействование для взлома такого большого процента вычислительных мощностей сильно замедлит реконструкцию станции. И тут-то как раз в игру вступают мои люди, пусть и не сильно обученные, совсем не опытные, зато с безграничным потенциалом развития.

Но делать больше было нечего, основное я рассмотрел, а чинить что-либо, сейчас смысле не имело. Над было лететь на станцию, и думать над созданием из тех комплектующих что у меня были соответствующего задаче космического транспорта. Вернувшись на корабль, я решил лететь сразу на станцию, а полетать над поверхностью спутника, и посмотреть на то, что еще тут может быть. Все же кроме К.А.Р. а на поверхности было очень большое количество разного в потенциале вкусного. Я думал, что у моего хомяка будет сердечный приступ, когда он наблюдал этот клондайк космического масштаба. И все-таки Медея была права про параметр удачи, находящийся у меня на высоком уровне. После часа поисков, я увидел его! На посадочных опорах, что говорило о том, что корабль именно приземлился, а не упал, стоял почти целый торговый корабль. Из той самой серии транспортов прорыва блокады, пару из которых я нашел на поверхности Фелиции.

Глава 5. Изгибы истории

(11 день Е.Э.)

Если честно, то транспорт выглядел не очень. Его единственным достоинством было то, что он стоял на собственных посадочных опорах. На этом все, у меня даже закралось сомнение в том, смогу ли я его использовать. Уж очень броня грузовика была иссечена рытвинами и шрамами. Было похоже, что на него охотились либо с помощью легкого фрегата, либо при помощи легкого боевого дрона. Почему я говорю про легкое оружие, да потому, что если бы это были тяжелые дроны, то, боюсь, транспорт точно бы не уцелел. Так как дыры от выстрела тяжелых штурмовых фрегатов я уже видел на нескольких обломках, а Медея любезно просветила меня, что вот именно эта пятиметровая пробоина в корпусе полуразрушенного крейсера, это след от электромагнитного орудия класса «малое», поэтому сравнивать я мог. Но вообще, при виде таких последствий космических боев, у меня все