Пленница Лютого - Ая Кучер

– Я вполне серьезен. Я говорю – ты делаешь. Именно так всё работает, Кристина. Если ты забыла, то я напоминаю. И лучше всего обучает опыт, чем слова. В следующий раз ты подумаешь, чем отказывать мне.

Я кутаюсь в халат, не могу поверить, что мужчина говорит так ровно и уверенно. Действительно хочет это сделать? Как какую-то девку выставить на обозрение другим?

Чудесно.

Пусть.

Отталкиваю мужчину, проходя мимо. Силы бы не хватило, но Лютый сам мне позволяет. Ждет, пока я обуваюсь. Черные лодочки, которые служили тапочками здесь, вешаю пальто на руку.

Хочет так себя вести?

Перебьется.

На мне белье из тонкой ткани, а халат едва прикрывает ягодицы. Но я достаточно загорала на пляже, чтобы не стыдиться. Как купальник, чуть более откровенно. Но это ничего.

Я справлюсь.

– Ты хотя бы скажешь, куда меня везешь? – задерживаюсь возле двери, мнусь на месте. Лютый за моей спиной, чувствую его близость. Окутывает своей энергетикой, продавливает. А я всё жду, что мужчина остановит меня. Не станет так поступать. – Можно мне хоть это узнать? Мы возвращаемся в столицу?

– Пока нет. Но ты будешь жить в моем доме, а не здесь. Веди себя хорошо, моя девочка. Не заставляй придумывать новые наказания.

– Я постараюсь.

Огрызаюсь, забываю вовремя прикусить язык. Главное – не проиграть Лютому. Желание в венах жгло, появилось из неоткуда. А теперь преследует, не оставляет ни на секунду. Нарываться на неприятности, будто мне мало гнева Лютого.

Я отдаю себе отчет, что сдамся быстро. Стоит мужчине надавить, как вся смелость уйдет. Но пока это не произошло – мне хочется дать отпор. Хочется изменить правила игры.

Возможно, если я доведу его до белого каления, то Лютый бросит меня?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 10. Кристина

– Здесь никого нет!

Не понимаю, это радует меня или огорчает. Но в холе ни одного человека. Даже охраны Лютого не заметно, словно испарились все вокруг. Только мужчина и я направляемся к выходу.

И это… Бесит. Раздражает, лезвием нервы задевает. То, как Лютый себя ведет. Как легко играет с моим настроением, устраивает эмоциональные качели. Заставляет сомневаться во всем, бояться каждого движения.

Мне не понять сталкера, не забраться в его голову. Он как загадка, которую ни один психиатр не разберет. Остается только затаиться и ждать нового взрыва.

– Конечно, нет, - мужчина усмехается, натягивая сильнее маску на лицо. Плотную, черного цвета, через которую ничего не рассмотреть. – Ты правда думала, что я позволю кому-то смотреть на тебя? Ты моя, златовласка.

– А разве ты не пытался преподать мне урок?

Дура.

Глупая дура.

Кусаю губу, потому что желание нарваться растет в геометрической прогрессии. Как если бы кто-то отключил инстинкт самосохранения. И мне остается лишь испытывать выдержку сталкера. Когда он взорвется и поставит меня на место.

Я не могу сбежать от Лютого, не отпустит. И сдать его ментам тоже не получится, уже проходили. У меня нет ни одного варианта, как снова получить свободу. И раз это невозможно… То хочется творить глупости и ждать, что так надоем Лютому.

Если бы…

Горький смешок срывается с губ, когда мы выходим на улицу. Город встречает темнотой и холодом. Температура ниже нуля, щиплет кожу, вызывает желание ближе прижаться к Лютому, как к единственному источнику тепла.

Интересно, существуют ли способы стереть память? Под чистую убрать сталкера из головы, освободиться от него. Пусть даже опять приходит, только нормально, как обычный человек. Вдруг тогда всё получилось бы намного лучше, чем сейчас?

Лютый открывает мне дверь машины, терпеливо ждет, пока я забираюсь на переднее сидение. Всматриваюсь в кромешную тьму, но не вижу никого из охраны. Люди Лютого… как фантомы. Их не видно никогда, и возникает ощущение, что нас только двое.

Всегда только мы.

Мужчина заводит машину, оставляя ладонь на моем колене. Отбрасывает края пальто, ведет пальцами по внутренней стороне. Нагло, легко. Как всегда, обозначает свою территорию.

Собственник.

Псих.

Мой сталкер.

– Хватит, - прошу, когда мужчина добирается до пояса халата. – Я не хочу, чтобы ты меня касался. Разве это непонятно?

– Непонятно. В номере ты текла на мои пальцы.

– Тебе показалось.

– Ты сегодня удивительно смелая, Кристина. Есть повод?

– Конечно. Ты вернулся, с тобой можно ничего не бояться. Мой герой.

– Не зарывайся.

Рычит, дергая меня к себе. Сжимает пальцами мою шею, прижимает меня ближе. Так, что лбами упираемся. Даже сквозь маску чувствую горячее дыхание. Вижу, как сжимается челюсть мужчины, какая злость плещется в его глазах.

Впервые вижу глаза мужчины, единственное, что можно разглядеть на лице. Темные густые ресницы, прищуренный взгляд. Голубой цвет, с едва заметным зеленым отливом. Ледяные, холодные. И жестокие.

Лютый рассматривает меня, а я пытаюсь вспомнить.

Знаю его или нет? Знакомый или знаменитость, которого я могу узнать?

Сталкер скрывает свое имя и лицо. И я хочу, чтобы так продолжалось. Тогда он меня отпустит, наверняка. Лютый угрожал, что если я узнаю – тогда никуда не денусь.

Но я не знаю.

А шанса всё равно нет.

– Ты слишком много на себя берешь, моя девочка. Не путай мое отношение со вседозволенностью. Ты нарываешься. Если так хочется открывать рот, то я найду ему другое назначение. Более приятное.

Лютый даже не угрожает, а… Обещает. Напоминает, что будет дальше. В груди взрывается горячий шар, жжет под кожей. От мысли, что между нами действительно что-то произойдет. Остается только ждать.

Отсчитывать секунды до взрыва бомбы.

Сглатываю, когда мужчина касается моих губ. Обводит по контору, едва надавливает. Царапает нежную кожу, вызывая трепыхания. Сталкер усмехается, взглядом изучает.

А у меня дрожь по позвонку сползает.

– Так что, Кристина? Я не трахнул тебя в номере, но можем исправить это сейчас.

– Трахни.

Выдыхаю безразлично, потому что больше не вывожу. Сегодня не день, а полный кошмар. Новость о беременности, пусть и не существующей. Лютый. Встречи со старыми знакомыми…

От меня совсем ничего не осталось.

– Думаешь, что я этого не сделаю? – мужчина поглаживает мой подбородок, жжет своим взглядом. – Не сомневайся во мне, златовласка.

– Думаю, что мне плевать. Я так больше не могу. Я… Не могу больше, - ловлю его запястье, убирая руку от лица. – Я не знаю, чего ты от меня хочешь, но… Всё! Кристина закончилась, и послушность, и страх, и… Знаешь, мне кажется, когда смертнику говорят