Джульетта поневоле (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна

- Чтой-то вы бледная, голубка? – кормилица с беспокойством заглянула мне в лицо.

Я с готовностью изобразила невинную беспечность, плечиком повела:

- Ничего страшного, кормилица, просто немножко перед балом волнуюсь.

- И то, - с готовностью кивнула добрая женщина, обернулась к двери, словно боясь, что её могут подслушать, после чего подошла ко мне поближе и трубно зашептала:

- К батюшке вашему сам синьор Парис пожаловал.

Блин, точно, помимо Ромео есть ещё и Парис! Мрак, ну почему Александр стал моим братом, а не женихом, я бы быстро выпорхнула за него замуж, тем самым полностью и безвозвратно изменив всю историю и избежав печального финала. А теперь нужно думать и гадать, как встречи с Ромео избежать и жениху поводов для надежд не давать. Может, заболеть чем-нибудь, желательно надолго и заразным? Ой, нет, учитывая садистические способы лечения, лучше не надо. А то меня ещё, боже упаси, лечить будут, могу и не пережить подобного, тем более, что мне как-то вообще не очень везёт на лечителей-целителей. Помню, одна бабушка-терапевт весьма почтенного возраста, наверняка начинавшая практику ещё в Российской империи, выписала мне такой ядрёный сироп от кашля, что меня уже после первого приёма трясти начало. И это я ещё самовольно порцию в половину уменьшила. Ой, что-то я отвлеклась и прослушала, что мне кормилица говорила. Ладно, к импровизации мне не привыкать, в мире кино и театра она часто встречается. Я мило и одновременно смущённо улыбнулась, прощебетала, продолжая старательно играть роль беспечной молоденькой девчушки, чьи интересы не простираются дальше игр, нарядов да балов с кавалерами. Ах, нет, последнее убираем, Джульетта о кавалерах не задумывалась до встречи с Ромео (разумеется, если верить трактованию пьесы великого Шекспира нашим режиссёром).

- Прости, кормилица, задумалась-замечталась и ничегошеньки не услышала.

Добрейшей души женщина на мою невинную уловку клюнула, улыбнулась, рукой меня по щеке погладила, проворковала с нежностью, о которой родная мать, синьора Капулетти, и не помышляла:

- И то правда, голубка милая, день-то какой сегодня. Может, порезвиться, поиграть желаете, перед балом-то?

- Потанцевать, - я даже в ладоши захлопала от радости, что кормилица угадала мои намерения, - очень хочется перед балом потанцевать хоть немножечко. А то вдруг, я забуду чего или фигуры спутаю, матушка же тогда с батюшкой гневаться будут!

Милая женщина едва ли не прослезилась от моих слов:

- Не волнуйтесь, голубка, только платье примерите, сразу же все волнения вас оставят. Вы ведь красавица, воспитания самого нежного, у вас всё чудесно будет.

Эх, нет, поторопилась я со своими радужными выводами! Ладно, мы не гордые, если намёков не понимают, прямым текстом скажем. Я просительно округлила глазки, ручки молитвенно к груди прижала:

- Кормилица, миленькая, потанцуй со мной.

- Так стара я, милая, - рассмеялась моя воистину вторая мама, - уж годков десять, как в плясуньи не гожусь. Вы бы попросили кого помоложе, того же синьора Тибальта, например, он кавалер бравый, в его руках каждая себя павой ощутит.

Да кто бы сомневался в умениях данного синьора! Только вот проблема вся в том, что мы с ним из одного времени, а значит, не ему меня танцам обучать. Я наклонила голову набок, надеясь, что выгляжу сейчас невинным цветиком, а не пособием к симптому кривошея.

- Кормилица, миленькая, давай потанцуем. Я тебя очень прошу!

- И что это на вас нашло? – кормилица озадаченно нахмурилась, но тут же расплылась в широкой добродушной улыбке, хитро блеснув глазами. – А впрочем, мне ведь только в радость угодить вам, цветик вы мой ясный.

Зря моя помощница и советчица на себя наговаривала, танцевала она легко и воодушевлённо, в каждом её жесте, взгляде, взмахе руки чувствовалась неутолимая жажда жизни. Неудивительно, что Джульетта доверяла своей кормилице гораздо больше, чем родной матери, которая за всю совместную трапезу ни разу дочь родную даже не приголубила и не приласкала.

Я так воодушевилась репетицией танцев, что предложила запыхавшейся кормилице немного поиграть. Мы вышли в длинную галерею, обвивающую дом по кругу, я, шаля, коснулась плеча кормилицы и отпрянула к узкому стрельчатому окну, а затем, звонко смеясь, поспешила дальше, не давая моей заботливой нянюшке себя поймать. Увы, наше веселье закончилось довольно быстро. Синьора Капулетти позвала кормилицу, чтобы она нашла меня и привела в покои матушки. Что-то мне подсказывает, что подобным приглашением дочка удостаивается чрезвычайно редко, только по очень и очень важным поводам. И мне, к сожалению, очень хорошо известно, что синьора Капулетти собирается сообщить. Парис, родственник герцога, правящего Вероной, просил моей руки, а значит, на балу мне придётся быть достаточно милой, чтобы синьор и синьора Капулетти не могли ни к чему придраться и при этом ухитриться не понравиться Парису, ведь выходить за него замуж я совершенно точно не планирую. Эх, ну почему Ярополк после перемещения остался котом, а не занял место Париса, скольких бы проблем можно было тогда избежать! Впрочем, история не знает сослагательного наклонения, а значит, мне пора прекратить витать в облаках и кусать с досады губы, ведь я как бы даже не представляю, что готовится сообщить мне матушка.

Кормилица, чей громкий голос легко мог поспорить даже с небесными трубами, возвещающими начало Страшного суда, нашла меня без проблем. Да я и не пряталась, прекрасно понимая, что меня позовут в покои синьоры Капулетти.

- Синьора Джульетта, - добрая нянюшка вытирала выступивший на лице пот, - идёмте скорее, вас матушка зовут.

Мысленно вздохнув и старательно изобразив волнение, смущение и робость, спешно поправив причёску и наряд, я потупив глаза поспешила за кормилицей. Покои синьоры Капулетти поражали одновременно роскошью и холодом, который источали и вычурные украшения на камине, и большое зеркало в блестящей раме, и холодная обивка стен, а пуще всего сама хозяйка, словно Снежная королева восседавшая на низком кресле в окружении трёх хлопочущих над ней служанок. Я в который уже раз искренне посочувствовала ещё молодой (с точки зрения нашего времени) женщине, которая так быстро увяла и потеряла интерес своего супруга. Если он вообще был когда-либо, этот интерес, ведь договорные браки заключают, не интересуясь мнением жениха и невесты, а такой подход редко бывает счастливым.

При моём появлении синьора Капулетти сделала небрежный взмах рукой, приказывая служанкам выйти. Горничные послушно скрылись за дверью, но кормилица осталась, переводя горящие любопытством глаза с меня на синьору Капулетти и обратно. Такое неповиновение благородной даме не понравилось.

- Выйди, кормилица, - тоном, не терпящим возражений, приказала синьора Капулетти и повернулась ко мне – Джульетта…

Я с готовностью подняла голову, но продолжения не последовала, моя матушка банально не могла подобрать слов. Можно подумать, мне об отправке в публичный дом хотят сообщить, а не о замужестве!

- Джульетта, - предприняла синьора Капулетти вторую попытку, - ты знаешь, кто сегодня приходил к твоему отцу?

А что, если ошарашить матушку подробным ответом, а потом ещё и прогнозом на будущее осчастливить? Э, нет, слишком рискованно, за такие чудеса на виражах меня и на костёр отправить могут, а я хоть шашлыки и люблю, но не с собой в качестве мяса.

- Нет, матушка, - я невинно хлопнула глазками.

- Парис, - выдав столь бесценную информацию, синьора Капулетти окончательно смешалась и умоляюще посмотрела на беззастенчиво подслушивающую кормилицу. – Кормилица, зайди.

Мою заботливую мамушку дважды просить не надо, она в комнату впорхнула, словно девчушка пятнадцатилетняя, поклонилась низко, благодаря за позволение присутствовать при разговоре и тут же зачастила со скоростью, какой и скорострельный автомат позавидует:

- Да неужто сам синьор Парис! Какая честь для всей семьи!

- Да, он пришёл просить руки Джульетты, - синьора Капулетти заметно расслабилась, что невероятные новости не надо сообщать мне напрямую.