Инструктор спецназа ГРУ - Андрей Воронин

Она постояла немного, видимо, что-то такое припомнив, спохватилась, махнула в сторону Иллариона тряпкой и продолжала прерванный рассказ.

— В общем, оставила она мне постреленка этого, Вовку, значит, своего, а сама куда-то ускакала — известно, дело молодое. Вот он меня, паршивец, и спрашивает: ты, говорит, баба, где работаешь? Известно где, говорю, по квартирам хожу, прибираться помогаю, кому недосуг. А, говорит, бабуля, так ты домушница! Илларион расхохотался.

— Вера Гавриловна, — воскликнул он, — вы-то откуда знаете, кто такие домушники?

— А как же, — с достоинством отвечала пожилая женщина, — я детективы очень даже уважаю, да и телевизор смотрю опять же. Да что телевизор! — воскликнула она, воодушевившись. — Ты посмотри, милок, что кругом-то творится! Я уж про воров, про домушников этих, да про хулиганов всяких и не говорю. Люди ведь пропадают, и ни следа от них, ни весточки!

— Все-то вы ужасы рассказываете. Вера Гавриловна, — не меняя легкого тона, отмахнулся Илларион. — Что там ваши подружки опять выдумали?

— Зря вы так, — поджала губы домработница. — Позавчера из новых домов один пропал… да что я говорю — один, с дочкой он вышел погулять, три годика девочке, так оба и пропали.

— Что значит — пропали? — спросил Илларион, не донеся до рта вилку с куском яичницы.

— Вот и пропали, — сказала старуха. — Да убили их, конечно, только найти не могут, вот и говорят — пропали, мол. Давеча милиция приезжала — не видали? Опять душегуб какой-то в городе завелся. То там слышишь, то тут: пропал человек, как и не было. До сих пор все эти пропадали, которые не нашей национальности.

— Кавказцы, что ли?

— Да какие кавказцы! Евреи, вот кто. А этот, который по соседству, тот русский. Военный в отставке, вот вроде вас. Жена у него, правда, еврейских кровей, так ведь ее не тронули. Убивается, бедная. Шутка ли — в одночасье и мужа, и дочку потерять! Сынок, правда, при ней остался, семь годиков ему, в школу идти пора. Вот горе-то!

— Постойте, Вера Гавриловна, — взмолился Илларион. — Вы что же, знакомы с ними?

— Знакома не знакома, а видеть приходилось. То в магазине столкнешься, то в сквере, у фонтанчика, где вы зарядку делаете, — они там любили с детишками гулять. Теперь-то уж не погуляют…

— А милиция что?

— А что милиция? Приехали с собакой, протокол составили, собака нюхала-нюхала чего-то, да надоело ей, видно, за кошкой побежала, насилу оттащили. Известное дело, чего она вынюхает, собака-то, когда уж сутки прошли. Не лес ведь кругом — Москва.

За окном шумел сосновый лес, потревоженный внезапно налетевшим ветром. Небо опять начинало стремительно темнеть, удушливая влажная жара становилась просто невыносимой. Сидевший за широким столом полированного дуба человек, раздраженно вертя головой, ослабил тугой узел неброского, но очень дорогого галстука и расстегнул верхнюю пуговку своей белоснежной цивильной рубашки, недовольно покосившись на кондиционер, который эти олухи из АХЧ не могли исправить уже третий день.

— Чертово пекло, — пробормотал он, глядя в окно, за которым уже упали первые капли надвигающейся грозы.

Снаружи не было ничего интересного — просто, когда он не смотрел туда, взгляд его, как магнитом, притягивало к молчащему телефону. Пока телефон молчал, он был подобен дремлющей под тонким слоем песка противопехотной мине. Когда он зазвонит, это может быть равносильно взрыву — прямо здесь, на столе, под носом. Результаты, по крайней мере, будут те же, разве что стол не пострадает.

Телефонов, строго говоря, было три, но взорваться мог любой из них или все сразу — тут уж как получится, да это и не имело ровным счетом никакого значения.

— Вот срань, — громко сказал человек за столом.

В самом деле, какой смысл иметь в своем распоряжении целую армию преданных тебе людей, если все они — бездари и тупицы, умеющие только набивать свои карманы за его широкой спиной и не способные выполнить самое элементарное поручение! Казалось бы, чего проще — перехватить курьера, забрать посылку и заставить засранца замолчать. Так нет же! И здесь обгадились, проворонили, упустили. Замочить-то они его замочили, да что толку? Посылку он где-то сбыл или потерял, а может, спрятал. Сиди теперь, гадай на кофейной гуще, вздрагивай от каждого телефонного звонка… Дошла посылка до адресата или не дошла? Любит — не любит… тьфу ты, дерьмо!

Потревоженный его возгласом холуй в гражданском бесшумно приоткрыл дверь и так же бесшумно просунул в кабинет свое холеное розовое лицо.

— Вы звали, товарищ генерал?

— Нет… да! Когда кондиционер почините?

— Ждем техников из Москвы. Должны прибыть с минуты на минуту. Разрешите идти?

— Идите…

В Чечню бы тебя, подумал он, под пули. Ты бы жирок-то быстро порастряс. Камуфляж, небось, и не примерял ни разу… товарищ майор, мать твою так и разэдак, раздолбай…

Он с силой провел ладонью от лба к подбородку, искажая свое вечно недовольное лицо с маленькими, неопределенного цвета глазами и крючковатым острым носом. Ожидание было хуже всего. Как настоящий военный, он предпочел бы открытый бой, кровавую схватку без правил, но его соперник все тянул, выжидал чего-то, хотя, судя по всему, имел на руках все козыри. Или все-таки не имел? Что-то он притих — после такой-то активности! Ведь вздохнуть же не давал. Ни вздохнуть, ни это самое…

Возможно, конечно, что этот его капитан, так ловко обставивший всех этих доморощенных киллеров, навербованных Северцевым, все-таки не успел передать дискету своему хозяину. Тогда где она, черт бы ее побрал? Не под куст же он ее бросил, в самом-то деле. Если бросил, то это еще полбеды. Найти ее тогда могут разве что случайно, и будет это, конечно, совершенно случайный человек, который вряд ли сможет взломать защиту, не зная пароля. Но. Вот именно — но!

Слишком много неизвестных. Чересчур многое оставлено на волю случая, а это — верная дорога не в тюрьму даже, а гораздо дальше. Поэтому исходить надо из того, что дискета попала по назначению, и действовать соответственно… Где этот Северцев, мать его?..

Северцев, Северцев… Что-то заноситься стал в последнее время наш товарищ полковник. Силу почувствовал, властью запахло, о которой раньше и мечтать не мог, деньжата в кармане зашевелились. Слышно, хозяином стал себя величать, и идиоты эти его, у которых руки из задницы растут, а мозгов сроду не было, — те его так и называют: хозяин. Ну-ну. Все, однако, под богом ходим. Вот разберемся с этим делом — я тебе покажу, кто здесь хозяин, вонючка ты штабная.

— Майор! — крикнул он. В дверях снова бесшумно возник давешний холуй.

— Организуйте-ка мне кофе, майор, — сказал он, и холуй исчез, а через несколько минут возник снова, поставив перед ним подносик с дымящейся чашкой.

Генерал сидел, маленькими глоточками прихлебывая кофе и разглядывая уныло мокнущие за окном сосны. В отдалении, полускрытый сосновыми стволами, смутно серел бетонный забор, окружавший дачу с трех сторон и на три метра вдававшийся в реку. Дождь разошелся не на шутку, сверкнула молния, а через несколько минут раздался приглушенный удар грома.

И тут зазвенел телефон.

Рука дрогнула, и горячий кофе выплеснулся на рубашку.

— А, ч-черт! — в сердцах воскликнул генерал и, поставив чашку на стол, взял трубку. — Слушаю. А, Северцев, легок на помине. Докладывай. Посылку нашли?

— Никак нет, товарищ генерал.

— Хреново, полковник. Что думаешь делать? Учти, на этой дискетке не только про меня, там и про тебя много интересного, да и еще мало ли про кого. Суд у нас, конечно, гуманный, но до него ведь еще дожить надо.

— Я в курсе, товарищ генерал. А что делать… Виноват, товарищ генерал, звонят по другому телефону — возможно, мои люди что-нибудь нашли. Разрешите ответить?

— Валяй, я подожду.

В разговоре возникла пауза, во время которой генерал с невольным интересом прислушивался к тому, как его референт жестким, хозяйским тоном разговаривает с кем-то по другому телефону. Наконец Северцев снова взял трубку.

— Есть новости, товарищ генерал.

— Докладывай.

— Мои люди думают, что нашли машину курьера.

— Что значит — «думают»? Нашли или не нашли?

— В трех с половиной километрах от дачи интересующего нас лица есть болото. Дорога там проходит по насыпи, склон и края насыпи заросли кустарником…

— Постой, что ты мне тут клуб путешественников разводишь? Ты Северцев или Сенкевич? Докладывай толком: где машина?

— Похоже, что в болоте. В одном месте кусты на насыпи изломаны, словно что-то тяжелое прокатили по направлению к болоту. Обнаружены также следы протекторов. Они совпадают с теми, что остались на месте… ну, в общем, там, где курьера остановили в первый раз.

— Это менты твои, что ли?

— Так точно. Удалось нащупать что-то твердое на глубине около метра. По размерам вроде бы похоже на задний борт автомобиля.