В полночь упадет звезда - Теодор Константин

Все с сочувствием смотрели на разволновавшегося

беднягу- денщика, который хоть и был туповат, но славился своим добрым сердцем.

— Хорошо, Некулай, нам всё понятно, — сказал капитан Георгиу добродушно. — Иди спать. Теперь ты своего господина капитана нашел и можешь быть спокоен.

Некулай Сырмышан отступил на несколько шагов, но не ушел. Обогнув машину, он подошел сзади к капитану Смеу, потянул его за рукав и шепнул:

— Господин капитан, долго не задерживайтесь, а то пересохнет еда на плите. Квартира здесь близко. Как выйдете отсюда, завернете налево, это будет шестой дом по правой стороне.

— Хорошо, хорошо, Некулай, иди, я скоро приду!

Капитан Георгиу заглянул через забор в соседний двор, в котором гудела динамо-машина, снабжавшая электричеством дома, где расположились отделы и службы штаба. Возле мотора возился солдат.

— А ну-ка иди сюда, приятель! — крикнул ему капитан.

Из- за шума мотора солдат ничего не расслышал. Капитан позвал еще раз, теперь уже громче.

Наконец солдат услышал его и подбежал к забору:

— Здравия желаю, господин капитан.

— Ты давно уже здесь во дворе?

— Должно быть, с час, господин капитан.

— Ты не слышал звука выстрела?

Солдат немного подумал, прежде чем ответить:

— Никак нет, господин капитан!

— Ты уверен?

— Так точно, господин капитан!

— Как тебя зовут?

— Бургеля Штефан, господин капитан.

— Ладно, занимайся своим делом. Солдат откозырял и ушел.

— Параскивеску, запишите себе имя солдата! — Обращаясь к капитану Смеу, начальник Второго отдела добавил: — Я думаю, сейчас тебе всё ясно.

— Не очень!

— А ведь всё очень просто. Тот, кто убил Пантелеймона, действовал наверняка. Он знал, что шум выстрела будет покрыт гулом динамо-машины. Как мне кажется, убийца пользовался пистолетом. Он ведь, как-никак, производит меньше шума, чем другое оружие.

— Нельзя сказать, что убийца, кто бы он ни был, лишен смелости и хладнокровия. Светло здесь, как в театре. Эта лампа словно настоящий прожектор. Налево — солдат из группы электромехаников. Впереди — улица, по которой шныряют солдаты, а тут — дом, вероятно населенный, а может, в нем расквартированы наши солдаты.

— Это мы еще увидим. Параскивеску, разузнайте, кто занимает этот дом.

Через несколько минут младший лейтенант Параскивеску вернулся и сообщил, что в доме солдат нет. Два старика, которые тут живут, уже спали. С большим трудом ему удалось разбудить их. Конечно, выстрела они не слышали.

— Я этого и ожидал, — прошептал капитан Георгиу. — Вы, Параскивеску, позаботьтесь, чтоб до рассвета шофёра похоронили. А так как этот случай скрыть невозможно, придется распространить слух о том, что шофёр погиб из-за собственной неосторожности. — Потом он обратился к капитану Смеу: — Пойдем, Смеу! Мне кажется, что на сегодня с сюрпризами покончено.

По дороге капитан Смеу спросил с явным беспокойством:

— Ты думаешь, что существует какая-то связь между действиями агента, которого мы разыскиваем, и убийством шофёра?

— По правде сказать, не знаю! Есть доводы и за и против. Но сейчас, пока мы действуем на ощупь, трудно решить, какие доводы вернее. Впрочем, это было бы и неосмотрительно.

— Ты прав… Пока что мрак нас окружает со всех сторон.

— Слушай, Смеу! Кто из твоих людей охранял шифровальный материал во время передвижения? Может быть, от него мы могли бы узнать что-нибудь важное для нас?

Капитан Смеу щелкнул пальцами:

— И подумать только! Мне и в голову не пришло. Интересно…

— Что тебе не пришло в голову и что, собственно, интересно?

— Что шифровальщик, который обеспечивал охрану материала во время передвижения, возможно и был участником этого преступления. Тебе не кажется интересным, что «случайно» этим человеком оказался именно Барбу Василе?

— Тот, который попросился у тебя па передовую?

— Он самый!

Капитан Георгиу подумал минуту, потом ответил тоном, не терпящим возражения:

— Дорогой Смеу, твое предположение абсурдно. Я не понимаю, зачем надо было Барбу Василе убивать шофера здесь, с таким риском, когда он мог это сделать спокойно на дороге, скажем, во время остановки. Впрочем, если хочешь лично убедиться в своей ошибке, поговори со своими людьми, но я совершенно уверен в том, что между семнадцатью и девятнадцатью часами, когда, вероятно, был убит шофер, Барбу Василе находился с ними.

— Тогда что же ты надеешься узнать от него? Нельзя поверить, что ты сможешь напасть на след настоящего виновника, поговорив с Барбу Василе, которого ты считаешь абсолютно невиновным.

Капитан Георгиу с обычной улыбкой человека, совершенно уверенного в своем превосходстве, ответил:

— Мне это и в голову не приходило. Я хотел бы узнать от него другое: существует ли какая-либо связь между порчей мотора вашей машины и фальшивым регулировщиком, арестованным капитаном Раковицы.

Простившись с начальником Второго отдела, капитан Смеу Еуджен отправился искать лейтенанта Тымплару.

— Прошу вас, Тымплару, поставьте на эту ночь охрану у шифровального отдела.

— Не так уж у меня много людей. А потом шифровальщики разместились в том же здании, где и другие отделы.

— Это ничего не значит. Я не могу поставить их дежурить, — у них достаточно работы днем. Впрочем, на этот счет есть приказ.

— А кто его отдавал?

— Господин генерал.

— В таком случае, приказ будет выполнен, — вздохнув ответил лейтенант Тымплару.

Немного успокоенный этим обещанием, капитан Смеу отправился искать свою квартиру. Когда он, наконец, нашел ее, было уже далеко за полночь.

Солдат Некулай Сырмышан ждал его на дороге. Капитан отправил его спать и, быстро раздевшись, лег в постель. Измученный работой и волнениями этого дня, он тотчас же заснул.

ЧЕЛОВЕК СО ШРАМОМ

День занимался угрюмый. Серое небо, угрожая дождем, низко нависло над землей. Во всей деревне не нашлось здания, в котором могли бы разместиться вместе все отделы и службы штаба дивизии. Шифровальщики заняли дом зажиточного крестьянина. Одну из трех комнат оставили хозяевам, в двух других устроились сами.

В это утро все спали дольше обычного. Давала себя знать усталость с дороги, да и с имуществом отдела пришлось повозиться до полуночи, пока всё было распаковано и приготовлено к работе.

Бурлаку Александру, самый усердный и аккуратный, успел уже умыться и, войдя в комнату, обнаженный до пояса, с полотенцем на плече, принялся тормошить товарищей: