Высматривая путь. Том II (СИ) - "JohnLemon"

Комментарий к Часть 6. Незримая идиллия

Бечено

========== Часть 7. Любовь коренится в поле ==========

Александэ̀р заявился ранним утром на третий день. Кейра и сама не ожидала такой резвости от столь медлительного чародея, но, видимо, ее слова об исследованиях и небольшой рецепт эликсира, который она приложила — сделали свое дело. Появился он ровно в центре комнаты, заставляя Деру, сидящую за столом, вскрикнуть от громкого хлопка, с которым открылся портал, а Эскеля прикрыть ее своей спиной и выставить перед собой серебряный меч, который он любовно натачивал.

Чародейка выскочила из комнаты и завидев перед собой знакомое лицо, округлила глаза. Мгновенно взмахнула руками, и ее домашний наряд превратился в красивое, длинное, голубое платье с отделенными красными, расшитыми рукавами. Дере показалось, что декольте у нее стало еще глубже, оттого при каждом движении, грудь Кейры так и норовила вывалиться, но что-то магическим образом удерживало ее сокрытой. Что поражало, учитывая, ничем не стесненные движения чародейки. Взмахнув руками еще раз, она привела в порядок растрепанные волосы и, наконец, расплылась в крайне дружелюбной улыбке, от которой даже у Фредерики пошли мурашки по коже.

— Александэ̀р? Вижу, ты как и всегда, любишь являться без предупреждения, — пролепетала она елейным голосом.

Ведьмак нехотя убрал меч, а Дера, бросив непонимающий взгляд на его смурной профиль, снова вернулась к рассматриванию спины чародея. Сам Александэ̀р представлялся Эскелю немного другим. По крайней мере то, что это щуплый, лысый и невысокий индивид с выдающейся беспардонностью, в его сознании совершенно не стыковалось с тем, кого могла бы выбрать в качестве друга или возлюбленного такая девушка, как Кейра. Он подозревал, что в ее симпатии может быть подвох или какой-то иной интерес, но, чтобы вступать в связь с таким неприятным мужчиной — отнюдь. Это было слишком даже для нее.

Чародей улыбнулся, заставляя щеки Кейры вспыхнуть, а потом обернулся, рассматривая Деру и Эскеля.

— Здравствуйте, — тихонько пролепетала та и едва заметно кивнула.

Ведьмак же просто кивнул, сугубо ради приличия, и положил меч на стол. Но не слишком далеко, чтобы в случае чего можно было легко схватиться за рукоять. И если от общения с чародейками он всегда ждал подвоха, то от чародеев — враждебности, а в худшем случае — агрессии быстро перетекающей в открытое противостояние.

— Дорогая, ты не предупреждала, что у тебя тут целая компания.

Несмотря на такую несимпатичную внешность, голос у него был глубокий и пробирал до костей.

— Это та девушка, которую я лечила, — заговорила чародейка, указав рукой на Деру. — Ну и… и ее напарник.

— Ведьмак? — фыркнул Александэ̀р и повернулся лицом к Эскелю. — Ты хоть осознаешь, сколь мало в тебе осталось человеческого? Альбумины бледных вдов изменили не только твои зрачки. Хотя… — он с нескрываемым отвращением всмотрелся в яркие, янтарные глаза. — Что ты вообще можешь осознавать… мутант.

—Ничего. Я просто ведьмак и мутант, — хмыкнул тот и осмотрел чародея с ног до головы.

Крючковатый нос, морщинистый лоб, тонкие губы и маленький шрам на гладковыбритом подбородке. Вроде бы ничего необычного, не считая явного отвращения во взгляде маленький карих глаз, словно у поросенка. А гонору-то сколько. Вот только, на него Эскель уже давно перестал реагировать.

— Как любопытно.

— Я очень рада, что вы обменялись любезностями, но наши дорогие друзья как раз собирались прогуляться. Так что…

— Да, как раз собирались, — ведьмак только потянулся за мечом, чтобы спрятать его в ножны и взять с собой на всякий случай, краем глаза замечая метнувшегося к Дере чародея.

Пришлось среагировать мгновенно. Лезвие сверкнуло, а острие прижалось к тонкой шее Александэ̀ра.

— Что ты задумал? — рыкнул Эскель.

— Опусти меч, — с устрашающей спокойностью проговорила Кейра, делая шаг вперед.

Он бросил на нее злобный взгляд, нахмурился, но меч не убрал. А чародей уже бесцеремонно схватил Фредерику руками за голову, заставляя девушку ойкнуть и затаить дыхание. Ощупав лицо липкими, но холодными ладонями, он принялся большими пальцами оттягивать ее веки и всматриваться в чуть покрасневшие глазные яблоки. Затем насильно заставил открыть рот, надавив на нижнюю челюсть. Всмотрелся в темные недра и грубо запрокинул ее голову назад, заглянув в ноздри.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Холера! Какого черта ты вытворяешь? — ведьмак уже не выдерживал и только чудом сдерживался, чтобы не разрубить в край треклятого исследователя.

Но тот, неожиданно, бросил на него странный, однако очень жуткий взгляд, заставляя тело мгновенно оцепенеть.

— Что у нее была за хворь? — невозмутимо обратился он к чародейке. Словно избавился всего лишь от назойливой мухи, не более.

— Инфекция. Кишечная. Все симптомы холеры, к тому же, очень схожая симптоматика с Катрионой, — серьезно ответила та, метнув обеспокоенный взгляд на замершего Эскеля.

Ведьмак дернулся, но пошевелиться у него не вышло. Только медальон за пазухой скакал по груди. как заведенный. Раздраженный и полный искренней злобы вздох пронесся эхом по комнате, но как ожидалось, никто не обратил на него никакого внимания. Нет, краем сознания он понимал, что этот чудаковатый чародей ничего плохого не сделает, по крайней мере в присутствии Кейры, но инстинкты всегда срабатывали безотказно, заставляя бросаться на защиту.

— Ты зафиксировала перечень средств, которыми проводила лечение? Как давно она пошла на поправку?

— Да, зафиксировала, — кивнула Кейра, скрестив на груди руки. — Дня четыре уже.

— Прекрасно… — выдохнул Александэ̀р, осмотрев перепуганную Фредерику нечитаемым взглядом и сделал шаг назад. — Могу ли я взглянуть на записи?

Он немного помедлил, затем отошел еще немного назад, и только потом взмахнул рукой, позволив Эскелю снова пошевелиться. Тот, первым делом, бросил хмурый взгляд в сторону чародея, но поднимать меч больше не спешил. После взглянул на Деру, а когда понял, что она просто напугана, то даже чутка поуспокоился.

— Милый, что это мы сразу о делах и хворях? Давай вина выпьем, о жизни поговорим, а потом и о делах можно. Мы так давно не виделись, — Кейра тут же переменилась в лице, мазнув по воздуху рукой.

На стол перед Фредерикой, с хрустом упала корзина, набитая всяким. Девушка вздрогнула и вскочила на ноги, а ведьмак сокрушенно качнул головой, подхватил корзину и кивнул Дере в сторону двери, мол нечего медлить.

— Дорогая, я думаю, что упражнения на свежем воздухе тебе пойдут на пользу. Так что давай, выложись на все сто и не забывай об энергии — не пытаться черпать, а только ощутить и освободить разум, — чародейка назидательно пригрозила указательным пальцем своей ученице, а затем ненавязчиво, но в тоже время доходчиво, кивнула на дверь.

Дважды повторять не нужно было. Травница засуетилась, зачем-то поклонилась и выскочила из хаты вслед за ведьмаком. А когда оказалась во дворе, то тут же отыскала его взглядом и широкими шагами сократила расстояние между ними.

— Кто это? — шепнула она, боясь, что чародей ее услышит.

— Хахаль Кейры и ее коллега. Дера, — он поставил корзину на траву возле пасущегося Василька и повернулся к девушке, взглянув на нее очень хмуро, — он не сделал тебе больно?

Дера отрицательно мотнула головой.

— А тебе не обидно, что он так… ну… говорил такое? — она с неловкостью заломила пальцы.

— Нет, конечно, — хохотнул ведьмак. — За, почти девять десятков, я уже перестал обращать внимания на такое.

— А… — она сдавленно выдохнула и замолчала.

— Что такое? — Эскель удивленно вскинул брови.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Альбумины этих вот белых вдов…

— Бледных вдов. Это разновидность сколопендроморфов.

— Я знаю, что такое альбумины, но не уверена, что знаю, кто такие эти сколопендроморфы. Это те, кто рыл землю в Оброках? Сороконожки?

— Они самые. Так в чем дело-то?

— То есть… ну, если верить этому чародею, в тебе есть частички сороконожек?