Парад теней - Анатолий Степанов

- Мы хорошо ему заплатим, очень хорошо.

Махов то ли хмыкнул, то ли фыркнул. Как недовольный конь. Дал понять, что знаменитая дамочка рванула не в ту степь.

- Если вы начнете с этого разговор с ним - пиши пропа ло!

- Бессребреник?

- Почему же? Вполне нормальный человек. Только цену себе знает и без вас.

- Тогда очарую, - решила Анна. - Ход?

- Ход, - согласился Махов. - Если только без эстрадных переборов.

- Ох и пораспустились вы, Леонид! - озадаченно удивилась Анна. - Или я вас распустила?

- Вы так добры и терпимы, Анна, - произнес Махов, глядя на нее с подчеркнутым восхищением. Анна умело всплеснула своими знаменитыми руками.

- Что же это за время такое? Кого ни возьми, каждый - ну прямо каждый! - весь-таки изгаляется в иронии и подначке!

- А если по третьей? - тихо напомнил он о ее хозяйских обязанностях.

Она поспешно разлила и подняла свой стакан.

- За вашего уникального человека.

- Он - не мой, Анна.

- А чей?

- Он - ничей.

- Кошка, которая гуляет сама по себе?

- Кошка - это про дамочек. Он - мужик.

- Ну все равно за него! - настаивала на своем Анна.

- За то, чтобы он согласился, - поправил ее тост Махов.

8

- Я очень надеюсь, что вы согласитесь, Георгий, - взволнованным контральто просительно завершила свой отчет о положении дел в поп-музыкальном мире достойная представительница этого мира и, беззащитная в слабовольности своей, робко улыбнулась.

Ее неукротимой волей десант в составе ее самой и полковника Махова был заброшен в тихую однокомнатную квартиру Георгия Сырцова в тот же поздний вечер.

Георгий Сырцов (был он в фуфаечке с короткими рукавами) в задумчивости почесал правой рукой под левой подмышкой и, часто моргая, посмотрел на молчавшего Леонида. Еще час назад он, оттрубив положенное в качестве преподавателя в Академии (так звучно именовали курсы по подготовке детективов и охранников честолюбивые владельцы-учредители) контрразведки и сыска, задремывая с книжкой, мечтал о том, как он замечательно побездельничает три дня. Но явились полковник с Анной и потянули в маету. Хотел ли он в маету? Жаль ли ему трех свободных дней? Леонид смотрел в пол и продолжал молчать. Когда они пришли, Сырцов предложил выпить кофе, но они отказались. Сейчас он счел нужным предложить вторично:

- Кофейку?

Анна выдала из арсенала своего обаяния чистосердечную улыбку.

- Теперь можно, не правда ли?

- А раньше почему было нельзя? - осведомился Сырцов на ходу. Вот и попался. Анна невинно захлопала длинными ресницами широко раскрытых в неподдельном смущении очаровательных глаз.

- Я поначалу очень стеснялась, - по-детски простодушно призналась она и судорожно вздохнула. Получилось убедительно. Сырцов первый поддался, расплылся у дверей в довольной улыбке. И исчез.

- А он замечательно обжил свою квартиренку, - поделилась своими впечатлениями Анна, придирчиво осмотрев сырцовское жилье. - Молодец. Резко, смело, без бабской игры все в тон.

Ей бы это самому Сырцову сказать, тогда уж наверняка его поборола, ибо он своим гнездом гордился.

- Он - вообще молодец, - лениво заверил ее Махов.

- А как бы умаслить нашего молодца?

- Уже умаслила, раз не прогнал.

- Думаете, уговорила?

- Еще нет. Почти уверен, что ответ - положительный или отрицательный он даст вам завтра.

- Тугодум?

- Чего нет, того нет! - убежденно не согласился Махов.

- Тогда зачем ему тянуть резину?

- Вот у него и спросите, - посоветовал Махов, увидя, что в комнате объявился хозяин с подносом в руках.

- О чем вы хотите меня спросить? - вежливо поинтересовался Сырцов, снимая с подноса и поочередно ставя на журнальный столик безшнуровой электрический чайник, непочатую бутылку "Энесси" с тремя пузатыми рюмками, банку растворимого кофе, тарелку с нарезанным лимоном, тарелку с сыром и три темно-коричневого стекла кофейные чашки с такими же блюдцами. Он еще не знал, как называть знатную гостью: просто по имени или по имени-отчеству.

- О многом, дорогой Георгий, - вывернулась многоопытная певица.

- Кофе, к сожалению, растворимый, - формально огорчился Сырцов, третьим усаживаясь в кресло у журнального столика. Устроился поудобнее и приступил к разговору: - Меня-то спрашивать, по сути дела, не о чем. При определенных условиях расспрашивать надо вас.

- Не мучайтесь, - пожалела его прозорливая певица. - Зовите меня просто Анна, можно даже Аня. А то Анюта или Нюрка.

- А мне дальше Анны идти не позволялось! - заметил Махов. Он, отколупнув мягкую фольгу, вытаскивал пробку из бутылки "Энесси".

- От вас я никогда не зависела, Леонид. А вот от Георгия завишу, потупилась Анна и, резко сменив интонацию, отчаянно заблажила: - Жорик, давай на брудершафт!

- Такими шокинг-перепадами я всегда восхищаюсь в ваших песнях, вежливо признался Сырцов. Махов, разливавший по рюмкам, дважды икнул от сдерживаемого смеха и слегка промахнулся. На лакированной плоскости стола растеклась коньячная лужица.

- Что с вами, Леонид? - светски холодно спросила Анна.

- Анна, Леонид! Мы пьем или не пьем? - разрядил ситуацию Сырцов.

- "И пью, и пью, и пью я", - в самом низком регистре спел отрывок песни старого бурша из давно забытой оперы полковник Махов.

- И за что же ты пьешь, Леня? - задал вопрос Сырцов. За Махова быстро ответила Анна:

- Хотелось бы за почин.

- Для начала все-таки за знакомство, о котором я, как всякий российский обыватель, мечтал всю свою сознательную жизнь! - произнес тост хозяин дома.

Деваться некуда. Выпили. Закусив кусочком сыра, Анна, довольная комплиментом, сообщила Сырцову свои первые о нем впечатления:

- Вы - лихой паренек, Жора. Ни погладить, ни ухватить, ни ущипнуть.

- Это хорошо или плохо? - поинтересовался Сырцов.

- Да хорошо, хорошо! - Анна опять перешла в наступление. - Золотце вы мое, поработайте на нас, ну что вам стоит?

- Мне - ничего.

- Значит, нам? - обрадовалась Анна, но насчет того, что это будет стоить им, речи не повела: помнила маховский совет.

Но сам Махов, почувствовав, что разговор зависает, перевел его на сугубо деловую основу:

- Ну как, Жора? Соглашаешься? Да или нет?

- Подумать надо.

Махов, торжествующе глянув на Анну, беспечно спросил:

- Небось с Дедом посоветоваться хочешь?

- Неужто такая конфиденция, что и посоветоваться ни с кем нельзя? вопросом на вопрос ответил Сырцов.

- Тебе, именно тебе, с Дедом обязательно надо советоваться?

- Обязательно.

- А если я с ним уже посоветовался?

- Ну ты и мерзавец, Леонид! - восхитился Сырцов, и оба молодца, одновременно захохотав, хлопнулись ладонями.

- С кем вы посоветовались, Леонид? - тонким голосом напряженно осведомилась Анна.

- С Дедом, - малопонятно объяснил Махов.

- И о чем же вы советовались с неизвестным мне субъектом, так называемым Дедом? - ледяным тоном продолжила Анна.

- О вашем деле, о вашем предложении Жоре заняться этим делом.

- Когда же вы успели? С тех пор как мы сегодня с вами встретились, мы не расставались ни на минуту. И я не заметила, что вы с кем-либо общались хотя бы по телефону.

- Анна, радость моя, - задушевно почти пропел Леонид, - ну какой же я был бы сыщик, если еще до встречи с вами не знал бы о тайной сходке наших заме чательных певцов и певиц по поводу криминала в их кругу?

- Отстучали, следовательно, - догадалась Анна.

- Что значит - отстучали? - снисходительно не согласился с формулировкой Махов. - Известили, так будет точнее.

- Кто же эта скотина?

- К сожалению, выяснять, кто же все-таки скотина, вам придется без меня. Ничем, как говорится, не могу помочь.

- Ну, подлюки! Ну, говнюки! - горевала Анна. Ее тактично оставили в покое, тем более что Сырцову с Маховым было о чем поговорить.

- Что Дед, Леня?

- Дед твердо считает, что тебе надо этим заняться.

- Ты что - ему все в подробностях изложил?

- Не успел, Жора. Непонятно как, но он информирован не хуже нас, даже, можно сказать, много лучше.

- Откуда?

- Так он мне и сказал! Похохатывал только и кряхтел, стараясь внушить мне, что он старый.

- Вот ведь старый черт!

- Черт, конечно, но не старый.

Привыкшая к тому, что в ее присутствии все должны восхищаться только ею, Анна вмешалась в разговор:

- Вы не будете на меня в обиде, мальчики, если я на минуту отвлеку от столь захватившей вас беседы?

Как-то между прочим Махов уже налил по второй. Сырцов подхватил свою рюмку и произнес безотказно действующий тост:

- За бесценное здоровье присутствующих дам!

Анна в задумчивости нежно гладила пузатую рюмку.

- Мадам! - шутливо напомнил ей о том, что из рюмки надо пить, Леонид.

- Сейчас, временно, мадемуазель, - уточнила Анна.

- Тогда за здоровье самой очаровательной девушки! За вас, Анна! распоясался Сырцов.

- Девушка... - бормотала Анна. - Положь свое дитё на кровать, девушка...

Побормотала, побормотала и выпила. Мужчины - вслед за ней. Анна опять пожевала сыру и строго посмотрела сначала на Махова, а потом продолжительно - на Сырцова.