Легенда - Денис Куклин

  - Милый, что с тобой?- Моника прижалась к нему еще крепче.

  - Я так люблю вас, но только сегодня понял это...- Генрих заставил себя улыбнуться.- Где мой блестящий фрак, где моя бабочка?..

  - Идем, все уже готово,- Моника посмотрела в его глаза. И Генриху вновь захотелось сказать ей, что они будут вместе, несмотря ни на что будут вместе, и будут счастливы. И ему стоило усилий, чтобы не сказать всего этого. Но в этот момент воздух наполнился мелодией вальса, и над городом закружилась пара в бальных нарядах. "Мы ждем вас!"- раскатился под куполом знакомый баритон.- "Мы вместе!"

  - Вместе - вместе - вместе...

  И все, кого посетило это призрачное видение между двумя вздохами гимнов, замерли и улыбнулись, словно сквозь бряцанье ангельских кольчуг и крыльев услышали малиновый звон царства небесного. И в тот же миг Генрих ощутил такой мир и покой в своем сердце и в своей раненной душе, какой может быть дарован только свыше.

  Он подхватил жену и закружился с ней по брусчатке дорожки...

  Они кружились среди сотен тысяч пар. Под потолком сияли хрустальные люстры, их свет отражался в натертых до зеркального блеска колоннах, поддерживающих мраморные своды дворца "Европа". Два раза в год здесь собирались семейные пары и влюбленные. Здесь молодые люди делали предложение руки и сердца, стены дворца помнили всех счастливцев этого мира.

  Время уже перевалило за полночь. Подходило время фейерверка, и в какой-то момент музыка стихла, и знакомый баритон произнес: "Господа, время огня!" И после его слов человек в сверкающем белоснежном костюме ударил в огромный медный гонг в глубине зала, и своды дворца медленно раскрылись, подобно лепесткам на бутоне. Публика ахнула и принялась рукоплескать. Над дворцом с оглушительным треском взорвались первые гроздья салюта. И следуя традиции, все будущие мужья встали перед возлюбленными на колено и сделали им предложение.

  - И всякий раз я не могу сдержать слез,- супруга магистра Марта прикоснулась платочком к уголкам глаз.

  - Полно тебе, милая,- Свенсон обнял ее.- Здравствуйте, Моника. Рад видеть вас. Мы с Мартой уже не в состоянии без отдыха вальсировать весь вечер. Наблюдали за балом с балюстрады. Как чувствуете себя, Генрих?

  - Великолепно,- отозвался Штольц.- Рад видеть вас, Том. Вас, Марта,- Генрих прикоснулся губами к руке супруги магистра.

  - Вы обаятельный кавалер, Генрих,- в ответ улыбнулась та.- Господа, не желаете ли вина? Составьте нам компанию, управляющий дворцом пригласил нас в свои покои.

  - С удовольствием,- Генрих взял под руку Монику, и они поднялись на балюстраду. Здесь ждал их высокий, седовласый человек.

  - Азаров,- представился он, пожимая руку Генриху.- Вениамин Азаров,- улыбнулся, прикасаясь губами к запястью Моники.- Рад видеть вас, господа. Прошу за мной.

  Покои управляющего находились в одной из четырех башен дворца.

  - К сожалению, Тирца покинула нас два года назад,- говорил Азаров, распахивая перед гостями резные двери покоев.- Жена моя была замечательным человеком. Генератор идей. Сегодня на входе ударит фонтан вина. Ее затея. А еще она хотела ввести бал для детей. В свое время я был против такого праздника. Но сейчас склонен считать ее мысль разумной. Как это ни прискорбно, но общины отдаляются. Люди разных профессий почти не встречаются друг с другом. У людей нет возможности находить точки соприкосновения. Даже сейчас в залах "Европы" члены общин держатся особняком...

  - Но так было всегда,- Моника посмотрела на него с удивлением.

  - Мир должен меняться,- Азаров взял ее за руку.- Моника, честь заниматься этим вопросом мы предложили Марте Свенсон. Но она человек увлекающийся. Ей нужен помощник, надежный, ответственный человек...

  - Вениамин, не выбирайте выражений: за Мартой нужен присмотр, она - человек поверхностный и непостоянный,- с улыбкой произнесла супруга магистра, слова Азарова не задели ее.

  - Моника, мы просим вас принять эту ответственность на себя,- Азаров остановился перед портретом элегантной темноволосой женщины.- Такой она была, моя Тирца... - он продолжал держать Монику под локоток.- Я уверен, она была бы счастлива трудиться бок о бок с вами.

  - Вы предлагаете для этой роли меня?!- Моника недоверчиво улыбнулась.- Но я всего лишь домохозяйка. Я не могу...

  - Дорогая моя,- произнес Азаров, продолжая смотреть на портрет жены.- Вы - мать, вы готовы взять на себя куда более тяжкую ответственность. Поверьте мне, вы поможете многим. Очень многим.

  На тяжелых плотных портьерах играли отблески фейерверка. В углу зала горел камин. Стены были заставлены высокими книжными шкафами. Генрих подошел к одному из них и открыл стеклянные дверцы. Книги пахли чернилами и старой бумагой. Он не смог прочитать и четверти названий на их корешках, но и те, что прочел были ему незнакомы: "Метафизика" Аристотель; "Новый Органон" Бекон; "Критика чистого разума" Кант; "По ту сторону добра и зла" Ницше; "Апология Сократа" Платон; "Исследование о природе и причинах богатства народов" А. Смит; "Размышления" Марк Аврелий; "История" Геродот; "Государь" Макиавелли; "Утопия" Томас Мор; Сенека, Тайлор, Ньютон, Гегель, Фейербах, Дарвин, Эйнштейн, Вернадский, Гомер, Данте, Вольтер...

  - Кто он?- спросил Генрих подошедшего магистра.

  - Он один из них,- ответил Свенсон.- Его дом - единственное место за пределами верхней части городов, где можно прикоснуться к этим книгам. Генрих, от нас скрыли не только прошлое. От нас скрыли знания, накопленные людьми за тысячи лет. И они готовы пойти еще дальше. Мы уже говорили сегодня об этом...

  - Полагаю, женщины обговорят детали и без моего участия. Я не помешал вам, друзья мои?- Азаров остановился в двух шагах от них.

  - Мы ждали вас,- улыбнулся Свенсон.

  - В таком случае, прошу в кабинет,- кивнул хозяин покоев.- Генрих, конгломерат "Европа" не случайно выделен из общества,- произнес он, когда гости устроились возле камина.- Так было с момента основания городов. Стены этого дворца, стены всех дворцов "Европы" помнят не только блеск праздников, они помнят слезы детей оторванных от родителей. Здесь корни вашего народа, Генрих. А конгломерат "Европа" - одно из средств контроля. Мы отслеживаем тенденции, выявляем негативные аспекты спонтанных изменений, стараемся не допустить изменений. В какой-то мере мы обособлены от диктата верхней части городов. Но мы не распределяем ресурсы. А в данном случае, это имеет решающее значение. Впрочем, так было всегда. Несколько минут назад вы стояли перед книжными полками. Изложенное в большей части из них подтверждает подобный порядок вещей. Том, я полагаю, вы уже объяснили нашему другу суть происходящего?

  - Да,- кивнул магистр.- Но у Генриха появились вопросы, на которые я не смогу ответить.

  - Я вас слушаю, Генрих,- Азаров откинулся на спинку кресла.

  - Я не понимаю, что изменилось?- Штольц покачал головой.- Мы построили совершенный мир. Мир без болезней, без голода. И этот мир только расширяется, охватывая новые и новые территории. В последние годы мы начали строительство новых городов... Что изменилось, господин Азаров? Почему нас решили превратить в животных?

  - В животных - это не совсем верно,- покачал головой хозяин кабинета.- Но ваша мысль мне ясна. Вам с молоком матери прививают образ жителей верхней части городов. Это - духовные водители; люди, отдавшие себя служению Богу; люди Завета. Но этот образ разработан и поддерживается усилиями наших специалистов. Действительность иная. Генрих, вы не встречались с людьми оттуда,- Азаров красноречиво поднял вверх указательный палец.- Мы не в счет. Мы настолько прониклись нуждами вашего народа, что стали частью его, хотя признаем это с неохотой. Живущие там,- он снова показал на потолок,- следуют Завету. Его суть в создании нового мира, единения действий и помыслов, в единении божественного начала и человеческого... Но все что мы наблюдаем - это череда различных комбинаций условий и причин. Для этих людей наш совершенный мир всего лишь результат многочисленных экспериментов, заданных в определенной последовательности. Но исходные параметры этого процесса исключают существование совершенного мира для всех. Не обольщайтесь, Генрих, мы не сможем изменить позицию этих людей разумными доводами. Ибо они только свой род признали владыками мира. И власть свою, контроль над ресурсами не уступят никому.

  - Генрих, мы имеем право на жизнь,- произнес Свенсон.- Мы - люди! И мы должны сохранить этот мир. На самом деле все очень просто, либо мы истребим их, либо они нас...

  - Но почему, Том?..- Генрих осекся.- Почему вы вовлекли меня в свои планы? И не только меня, но и Марту, насколько я понимаю...

  Азаров со Свенсоном переглянулись.

  - Наш выбор не случаен,- кивнул хозяин кабинета.- И в разговоре с вами я снова и снова понимаю, что мы не ошиблись. Генрих Штольц, вы - потомок европейских аристократов. Этот факт не имеет решающего значения, но все же имеет вес.