Дао. Три сокровища. Беседы о «Дао Де Цзин» т. 1 - Бхагван Раджниш

Я слышал анекдот о том, как ученики Дьявола пришли к нему очень озабоченные и сказали ему: «Что вы здесь сидите? Все наше дело находится под угрозой. Какой-то человек снова стал Буддой, просветленным. Нам нужно что-то делать, иначе он преобразует людей и наш мир опустеет, кто придет в ад? Немедленно сделайте что-нибудь! Нельзя терять время. Какой-то человек снова стал Буддой!»

Дьявол отвечает: «Не беспокойтесь. Я работаю через учеников. Некоторых я уже отправил, они уже в пути. Они окружат его и создадут организацию. Нечего беспокоиться, организация сделает все то, чего не можем сделать мы, и сделает лучше нас. Я узнал это из истории. Я создам церковь и вовсе не буду в нее вмешиваться. Они сделают это сами. Я просто поддерживаю и помогаю».

Как только появляется Папа Римский, Христос забывается, как только появляется церковь, убивается Будда. Религия всегда стоит на трупе какого-нибудь Будды.

Это аналогии. Женщины легко могут достигнуть своей женской таинственности, в этом причина почему все больше женщин привлекает религия. Они не создают религию, но все больше женщин, почти в четыре раза больше чем мужчин, интересуются религией. Из учеников Махавиры сорок тысяч было женщин и десять тысяч мужчин, и такая же пропорция была среди учеников Будды. Придите в любую церковь, в любой храм и посчитайте — и вы всегда найдете четырех женщин и одного мужчину, и этот один пришел может быть потому, что пришла его жена, его могло здесь и не быть.

Женщин легче настроить, они матери и находятся ближе к природе.

Мужчине несколько труднее вернуться: у него свои затруднения, обязательства, вклады в свое беспокойство и напряженность. Даже если он придет, он создаст беспокойство вокруг религии.

Я это наблюдаю каждый день: ко мне приходят женщины — если они сдаются, они сдаются полностью. Если они вообще медитируют, они медитируют полностью. И тогда они просто начинают расти.

Ко мне приходят мужчины — если они сдаются, они не могут сдаться полностью, часть они всегда оставляют. И если вы сдаетесь нерешительно, это вовсе не есть сдача. Потом они медитируют, но медитация становится беспокойством. И тогда они приходят и говорят: «Эта медитация порождает беспокойство. Я не могу спать. Я постоянно думаю об этом — как это должно произойти, как мне удастся это сделать».

Это не связано с умением делать. Вы не можете этим управлять. Вы должны быть в состоянии некоего освобождения, величайшего освобождения. Для мужчины это трудно, он настолько обучен беспокойству, настолько натренирован быть напряженным. С самого детства общество принуждает мужчину быть мужчиной — агрессивным, насильственным, всегда чего-то домогающегося, пытающегося чего-то достигнуть, честолюбивым. Если они начнут играться с куклами, родители спросят: «Что вы делаете? Вы что, девочки? Это для девочек, а не для мальчиков. Дом и куклы для девочек, не для мальчиков. Мальчики должны выходить из дома и пробивать себе дорогу в жизнь. Борьба — вот что им нужно».

Если дом для девочек, тогда нахождение у себя в доме тоже для девочек. Тогда вас никогда нет дома, а нахождение у себя дома есть медитация.

«Постепенно и непрерывно

Кажется, что он остался.

Приблизьтесь к нему,

И он легко вам послужит»

Женская таинственность, дух долины, пустота —

«Постепенно и непрерывно

Кажется, что он остался»

Он всегда есть.

«Приблизьтесь к нему,

И он легко вам послужит»

И он делает вас всеобъемлющим, наполняет вас свободой, нахождением у себя дома. К вам приходит расслабление.

Смотрите на бытие не как на борьбу, а как на наслаждение, не как на конфликт, войну, а как на празднование. И это празднование бесконечно, бесконечна возможность блаженства — блаженства в блаженстве.

Глава 4

ПУСТОТА

14 июня 1975

Первый вопрос:

«Знаете ли вы кто есть я?»

Нет, совсем не знаю. Потому что вас нет. Вы есть пустота — анатта. На поверхности вы можете быть кем-то, но ваша поверхность меня не интересует. В глубочайшей сердцевине вы просто никто, даже не никто, а никтость. Как же мне знать, кто вы есть?

Но в этом вся прелесть, потому что если бы я вас знал, я бы вас определил, я бы вас ограничил своим знанием. Если вас можно познать, вы сразу же становитесь объектом, вы уже больше не сознание. Если вас можно познать, вы не можете быть безграничным, а вы есть безграничны своей пустотой. Как же я могу знать, кто вы? Даже сами вы не можете этого знать. Не существует ничего похожего на самопознание. Когда вы осознаете это, оно оказывается неким не-самопознанием. Когда же вы примиряетесь с этим вы вдруг обнаруживаете, что познающий и познаваемое исчезли — осталась только пустота, огромное пространство, без начала и конца — бесконечность. Это то, что вы есть. Как можно это познать?

Познать невозможно. И это хорошо, что вас нельзя познать, иначе наука познает вас, и как только вы познаны, вы становитесь объектом, вещью. И пропадает таинственность. Поэтому я продолжаю повторять, что наука никогда не сможет познать внутреннюю сущность существа, потому что внутренняя сущность есть не-существо. Вы подобны луковице. Вы продолжаете снимать один слой за другим, и вдруг луковица исчезает — в руке пустота. Так же и с вами.

Но это не отрицательная пустота, не поймите меня неправильно. Само слово «пустота» выглядит как отсутствие чего-то. Это не так. Это присутствие чего-то бесконечного. Это не отсутствие, не отрицательное, подобное темноте; это положительное явление. Вы есть некое не-я. Эту положительность нужно помнить, потому что слово «пустота» может дать вам неправильное представление об этом, вы можете подумать, что это просто пустое. Я не говорю о пустоте чего-то или отсутствии чего-то. Это пустота, та самая пустота, сама пустота. Пустота используется как положительный термин, а когда он положительный, он имеет совершенно иное значение.

Вы понимали пустоту отрицательно. Вы входите в комнату, в которой нет мебели и говорите, что комната пуста, в ней ничего нет. Вы выходите из нее и если я вас спрашиваю что, вы там видели, вы говорите что, она пуста — ни мебели, ни картин на стенах, ничего. Вы вошли в комнату и заметили только негативную сторону. Эта комната наполнена комнатностью, которую вы не заметили. Комната — это пустота, комната значит пространство. В нее можно что-нибудь внести, потому что в ней есть пространство, пустота. Можно внести мебель — потому что есть куда. Вы не посмотрели с этой точки зрения. Иначе вы бы пришли и сказали ,что комната совершенна, что в ней нет ничего, только пустота, комната готова принять все — у нее есть пространство. Тогда бы вы увидели положительную пустоту.

Взгляните на небо. Когда на нем нет облаков, это положительная пустота. Если вы смотрите на небо и видите отсутствие облаков, тогда вы смотрите на него с отрицательной точки зрения. Если вы смотрите на него как на наличие пространства, голубой пустоты, из которой может возникнуть все, эта точка зрения не может быть отрицательной. Это наиболее положительная вещь в мире, сама основа бытия. Не-бытие есть сама основа бытия. Все вышло из него и постепенно возвращается обратно к нему. Вы из него родились и, умерев, возвратитесь к нему.

Как я могу вас знать? Познание станет определением, а вы неопределяемы.

Нет, я не знаю кто вы, я даже не знаю кто я.

Я бы хотел рассказать вам анекдот. Я рассказывал его уже тысячи раз, но он мне настолько нравится, что как только я его вспоминаю, он для меня кажется новым и свежим.

Бодхидхарма, человек, который нес в своих руках пустоту Будды, отправился в Китай. Бодхидхарма нес в Китай сущность Буддизма, произведя там явление величайшей важности. Благодаря Бодхидхарме точка зрения и образ жизни Лао-цзы столкнулись с осознанием Будды и в результате родилась одна из красивейших вещей на свете. Ничего похожего в мире не существует: это Дзэн. Дзэн — это встреча, перекресток между Буддой и Лао-цзы. Бодхидхарма был повивальной бабкой, который доставил семя в чрево Лао-цзы.

Отправляясь в Китай, он был уже известным мистиком, весь Восток знал его имя. Когда он достиг Китая, сам Император приехал чтобы встретить его на границе. Император спросил Бодхидхарму: «Я выстроил тысячи буддийских храмов. Какую добродетель я приобрел?»

Если бы он спросил это у любого буддийского монаха, тот бы ответил: «Император, вы обрели безмерную благодетель. Рай вам непременно гарантирован». Но он задал вопрос не тому человеку. Бодхидхарма ответил: «Добродетель? Никакую! Наоборот, вы совершили большой грех».

Император был шокирован и не верил своим ушам. «Как? Что вы говорите? Я построил тысячи храмов, издал и распространил высказывания Будды миллионам людей. Каждый день я даю пищу тысячам монахов, а вы говорите что я совершил большой грех. Что вы имеете ввиду?»