Шипы близкой дружбы - Наталия Николаевна Антонова

и подмигнула племяннику, мол, не слушай отца, он мужчина и ничего в этих делах не смыслит.

Эрнест тоже был мужчиной, но ему очень хотелось понимать свою невесту, и поэтому он внимательно относился ко всему, что она говорила и делала. Но только не на этот раз. Так как сам был в плену волнения, хотя и верил в то, что все перемены, которые суждены ему в жизни, будут счастливыми.

После загса проехались по городу, останавливаясь и фотографируясь в тех местах, где делают снимки на память практически все новобрачные их города.

Правда, и Эрнест, и Светлана категорически отказались слепо следовать пришедшей с Запада моде прикреплять замки на перила старинной ограды набережной, представляющей собой изысканное кружево из чугуна. Они оба не понимали, как только рука поднимается уродовать такую красоту.

Свадьбу справляли, как и было решено изначально, в большом зале ресторана «Серж». Светлана бы с удовольствием ограничилась малым залом, оформленным под ретро. Тем более у них и гостей было мало, только близкие родственники и свидетели. Но родители настояли на большом зале, и Светлане не захотелось их огорчать. Перед самой свадьбой Бакунина вспомнила о своём любимом дедушке и пожалела о том, что его уже несколько лет нет рядом с нею. Ему бы она, пожалуй, доверилась и поступила бы так, как он сказал. Одно «но» – Светлана не хотела признаваться даже себе самой в том, что ей было хорошо известно, что сказал бы её дед. Она даже представила, как он хмурится и отчитывает её. Но факт оставался фактом – деда рядом не было.

Свой «Свет в окошке» Светлана оставила на помощницу Ксению. К этому времени девушка успела завоевать её доверие. Она даже хотела пригласить её на свою свадьбу, но девушка мягко отказалась, сославшись на то, что надо же кому-то приглядывать за парикмахерской. Истиной же причиной, как подозревала Бакунина, было то, что девушка не хотела провести целый вечер в компании незнакомых ей людей.

Вопроса о том, кому быть свидетелем со стороны невесты, даже не возникало. Конечно, Елене.

Свидетелем со стороны жениха был бывший сокурсник Эрнеста, ныне доктор Игнат Ильич Свешников, смешливый молодой человек. Понимая серьёзность момента, он изо всех сил старался сохранять серьёзное выражение лица, но часто забывался и тогда смех сыпался из него, как горох из прохудившегося мешка.

Игнат пытался поближе сойтись с Еленой, но та сразу дала ему понять, что она птица высокого полёта и ему ничего не светит. Свешников не обиделся и утешился мгновенно, сосредоточив своё внимание на юной сестре жениха.

Василисе только что исполнилось четырнадцать лет. Она едва упросила родителей и брата взять её на праздник. «Совести у вас нет! – кричала она родителям. – У меня брат женится, а вы барьеры всякие выставляете».

Наконец с помощью брата ей удалось добиться своего. Правда, перед отправкой в загс с неё взяли честное слово, что пить Василиса будет только лимонад. Данное слово девочка держала. Внимание Игната льстило ей и возвышало в собственных глазах. Она с большим удовольствием принимала его учтивое ухаживание и радостно отплясывала с приятелем брата. Но когда он не пригласил её на медленный танец, Василиса расстроилась. Позднее она выговорила ему:

– Ты чего?

– Должен же я был потанцевать с твоей мамой, – небрежно ответил Игнат.

На самом деле он не пригласил девочку на медленный танец по той простой причине, что тот предусматривал близкий контакт между танцующими. Василиса же была в его глазах ребёнком, и он не хотел давать повода думать, что он преступает запретную черту.

Когда во время второго медленного танца Игнат просто-напросто исчез из зала, Василиса решила подкараулить его возле входа. И едва он вернулся, как нос к носу столкнулся с шустрой сестрёнкой Эрнеста.

– Ты чего тут делаешь? – спросил он.

– Тебя поджидаю.

– Зачем?

– Да вот, беспокоиться начала, вдруг у тебя диарея случилась и потребуется моя помощь, – заявила Василиса, сохраняя самый невинный вид.

Игнат не выдержал и расхохотался.

– Признавайся, чего ты от меня бегаешь! – потребовала девочка.

– Ладно, – согласился Свешников, – ты, конечно, уже взрослая девица и должна войти в моё положение.

– Какое ещё положение? – спросила она подозрительно.

– А в такое, – выпалил он, – что по закону ты малолетка! Неприятности мне не нужны.

– Ах, ты вот о чём, – весело расхохоталась девчонка и проговорила сквозь смех, тыча пальцем ему в грудь: – Ты что же, дурачок, подумал, что я во время танца стану вешаться тебе на шею?

Игната ещё никто не называл дурачком, и он собрался обидеться, но вовремя сообразил, что перед ним стоит малявка, и нехотя кивнул.

– Не дождёшься! – гордо произнесла Василиса, задрала нос и отвернулась, направившись в зал.

– Васька! Стой! – закричал он. – Ты не так меня поняла! И вообще… – Тут он замолчал, увидев, что разговаривает с пустым местом, так как девочка уже ушла. «Что за чёрт, – пробормотал он, – невеста не могла пригласить ещё кого-нибудь из своих подружек? А я теперь тут отдувайся. Ладно, пойду найду Ваську и помирюсь. Даже на медленный танец её приглашу. А если она перегнёт палку, щёлкну её по носу и брошу прямо посередине танца».

Он так и сделал. Вернее, выполнил первую часть своего обещания. Василиса приняла его извинения, сохраняя чувство собственного достоинства. Вторую часть выполнять ему не пришлось, так как девочка вела себе с подобающей её возрасту скромностью. Зато после танца девица с удовольствием отыгрывалась на Игнате, гоняя его то за лимонадом, то за соком, то за минеральной водой. Потом она захотела мороженого. Свешников давно догадался, что эта маленькая месть уязвлённой Василисы, но продолжал покорно исполнять её капризы.

– Ты знаешь, Васька, – сказал он, пожимая ей руку на прощание, – когда ты вырастешь, я, пожалуй, на тебе женюсь. – Он чмокнул её в нос. – Мне нравятся такие упрямые барышни, как ты.

– Конечно, женишься, – спокойно заявила она, – раз ты меня прилюдно целуешь.

– Я? – изумился Свешников.

– Ты, ты! – закивала она головой.

Игнат вспомнил, что чмокнул девчонку в нос, и весело расхохотался.

Елена ушла из кафе раньше остальных. Её уход прошёл незамеченным для гостей, и только мать Светланы Ирина Фёдоровна Бакунина спросила дочь:

– Чего это Лена так быстро ушла?

– У неё голова разболелась, – ответила дочь.

– А по-моему, – поджала губы женщина, – в нашей компании ей неуютно.

– Мама, не говори глупости, – попросила Светлана.

– Я, может, и глупая, – вздохнула Ирина Фёдоровна, – но хочу посоветовать тебе держать ухо востро и глаз со своей подруженьки не спускать.

– Это ещё почему? – сделала вид, что удивилась, Светлана.

– А потому, что