Любовь на палубе - Кейси Стоктон

не должно было всплыть. Если уж они решили тайно пожениться, то тайна должна быть надёжно защищена.

Я поспешно взял ситуацию в свои руки:

— Мы встречаемся с компанией на ужине, так что…

— Тогда бегите, — Энни сжала мою руку. — Не пропадай, Джек.

— Увидимся, Джексон, — с ухмылкой добавил Леви.

Почему это прозвучало как угроза?

— Всё ещё не моё имя, — пробормотал я сквозь зубы.

Мы двинулись дальше по коридору — в противоположном от лифтов направлении. Длинный обход к стойке информации, но мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями.

Я чувствовал, как Лорен сверлит меня взглядом, но ждал, пока мы окончательно скроемся из виду. Наконец я взглянул на неё.

Она улыбалась так широко, как я её ещё никогда не видел.

— Ну, давай, сахарок, тебе есть что объяснять.

Глава 10

Лорен

Джек молчал весь ужин. Он включил обаяние, пока Шерил помогала нам с переносом вещей и заменой ключей от номеров, но когда дело дошло до подготовки к ужину в нашем теперь общем номере и самого ужина за большим круглым столом с остальными, он оставался на удивление тихим. И только когда мы отправились на поиски клуба, где сегодня должна была быть «ночь 90-х», он и вовсе исчез.

Он ничего не сказал о том, почему столкновение с членами его семьи его так выбило из колеи. Хотя, наверное, мне просто было не понять — у меня ведь не было кузенов.

— Джек ушёл? — спросил Лукас, присаживаясь рядом со мной за барной стойкой, пока девушки и Кевин зажигали на танцполе под «Baby One More Time». Его пиджак остался где-то в стороне, а загорелая шея поблёскивала от пота. Он танцевал с ними, пока не зазвучала Бритни Спирс.

— Может быть? Я давно его не видела.

Он взглянул на меня с подозрением.

— Разве вы не встречаетесь?

— Я не его мама, — отрезала я, делая глоток коктейля. Если бы я правда встречалась с Джеком, я бы, конечно, пошла за ним и выяснила, что случилось. Но сейчас это выходило за рамки нашей договорённости.

К тому же, когда я пошутила раньше, что он явно скрывает что-то личное, столкнувшись с Энни и Леви, он сразу закрылся. Я не собиралась снова лезть в его душу.

— Не любишь танцы? — спросил Лукас.

Я скривилась.

— Не моё.

Он облокотился на стойку, наблюдая за нашими.

— А вот это точно её. — Он кивнул на Амелию, потом неожиданно начал подпевать Бритни и раскачиваться в такт.

— Почему ты сам не танцуешь?

Лукас замялся.

— Я, эм… — Он снова взглянул на меня, потом на танцпол, и виновато улыбнулся.

У меня неприятно заныло в груди.

— Ты пришёл сюда потому, что тебе меня жалко?

— Нет! — поспешил он, хотя звучало это совсем неубедительно.

Я уставилась на него, и Лукас, вздохнув, поднялся со стула, его высокая фигура возвышалась надо мной, как небоскрёб. Он точно пожалел меня.

Я стиснула зубы.

— Я сижу здесь по собственному выбору.

— Конечно, — пробормотал он, выглядя ещё более неловко.

Я смотрела на него, пока он не встал со своего стула, возвышаясь надо мной всем своим ростом. Его попытки заставить меня чувствовать себя не такой уж бабушкой были милыми, на самом деле, в совершенно унизительном смысле. Не отвращение к танцам или музыке 90-х удерживало меня на этом барном стуле — это моя неспособность танцевать перед другими людьми и при этом хорошо выглядеть. Амелия получила все эти гены. Я застряла с отсутствием ритма.

Лукас прокрался обратно к группе, которую становилось все труднее разглядеть, поскольку толпа расширялась с каждой проходящей песней. Сколько мне нужно было сидеть и смотреть на толпу людей, выкрикивающих слова песни Bye Bye Bye группы NSYNC, прежде чем я смогла бы сделать пару зевков и уйти? Это был долгий день. Притворяться, что мне нравится находиться рядом со своим заклятым врагом, было утомительной работой.

Музыка сменилась на Нелли, и свет в зале стал синим. Это почему-то напомнило мне о свадебном приёме, который мы недавно провели в отеле. Конференции были не единственными мероприятиями, которые приносили деньги отелю. Приемы, которые выглядели очень похоже на то, что я была вынуждена наблюдать прямо сейчас, вносили огромную долю нашего дохода. Возможно, из-за чрезмерной концентрации на крупнейших конференциях я упускала возможность доказать свою компетентность.

В моей голове гудели тонкие грани идеи, но я не могла сосредоточиться достаточно, чтобы определить ее. Это было нормально. Был процесс мозгового штурма, который обязательно давал результаты при правильных шагах. Он начался с моего любимого дела всех времен: составления списков.

Я вытащила телефон и начала составлять список мероприятий, которые использовали наш отель в меньшем масштабе. Свадьбы, юбилейные вечеринки, бар-мицвы, празднования выхода на пенсию, рабочие вечеринки. Это было бесконечно. Если бы я могла найти способ извлечь выгоду из этих мероприятий и провести конференцию Джека МедиКорп в нашем месте, я должна была стать участником…

— Работаешь? — голос Джека у меня на ухо прозвучал ближе и шелковистее, чем следовало бы. Он цокнул, плюхнувшись на пустое сиденье рядом со мной. — Это нарушение правил, Солнышко.

Я торопливо убрала телефон.

— Я не работала. Я думала.

— О работе? Всё равно нарушение.

— Мы ничего не говорили о мыслях, связанных с работой.

Он расслабился, откинувшись на стойку.

— Нам стоит обсудить пару моментов.

— Например?

Я все еще чувствовала мурашки от его губ около моего уха.

— Никаких лишних прикосновений.

Его глаза блеснули, губы растянулись в лёгкой ухмылке:

— А какие прикосновения считать необходимыми?

— Только те, которые нужны, чтобы выглядеть убедительно. Но когда рядом никого нет — вообще никаких.

Мог ли он знать, насколько сильно он повлиял на меня в мини-гольфе? Или как он держал меня за руку после? Все эти трогательные моменты казались мне чрезмерными, сбивая меня с толку. Я перевела взгляд на сестру, чтобы избежать его взгляда.

Последнее, что я могла сделать, это позволить себе смягчиться рядом с ним. Эти моменты заставляли меня чувствовать, и это было опасно. Особенно когда все это было не по-настоящему.

Джек оттолкнулся от бара и повернулся на своем стуле лицом ко мне. Я почувствовала, как изменилась нагрузка на мой стул, когда он поставил на него ногу, его колено коснулось моей ноги.

— А это?

— Ненужное. — Я сглотнула. — Никто даже не смотрит.

— Но мой язык тела — это язык пары. Разве не этого мы хотим, на случай, если они действительно посмотрят в нашу сторону?

— Это, может, ты хочешь. А мне нужно просто пережить эту неделю. —