Тайна трактира «У старого дуба» - Злата Косолапова

class="p1">Презрительно фыркающие леди в богатых одеждах чинно прогуливались в верхней части города, рядом с ними крутились пафосные господа в не менее богатых одеяниях. Там же по улице выхаживали на своих жеребцах высокомерные всадники, а богатые купцы и чиновники разъезжали в своих повозках.

В нижнем городе в основном суетились ремесленники и крестьяне. По улицам бегали краснощекие дети, со дворов и крылечек лаяли собаки, громко разговаривали женщины в просторных платьях, хмурые мужчины открывали мастерские…

— Ну как? Впечатлились?

Генри помог мне вылезти из повозки, и мы направились по узкой дорожке к бакалейной лавке.

Я с энтузиазмом покивала.

— Очень! Надеюсь, у меня будет время изучить здесь всё получше!

— Будет ещё, будет! — отмахнулся Генри. — Какие ваши годы, хозяйка Анна! Да и мальчонке всё покажете. Может, господин Мартин вас в следующий раз отвезет сюда…

Вспомнив про Мартина, покусала губы. Нехорошо как-то сегодня утром вышло, но он сам всё время нарывается!

И вообще первый начал — сам ведь не сразу поверил, кто я, пошёл на меня с мечом!

Скрипнула деревянная дверь и я отвлеклась. В нос ударили запахи чая, корицы, сладостей и приправ…

Лавка была небольшой, прибранной. На полках всё аккуратно расставлено — начиная от коробочек, заканчивая склянками и мешочками.

— Доброе утро, Генри! И вам, госпожа.

Обернулась. К нам из внутренней комнаты вышел молодой человек. У него были рыжеватые волосы и симпатичное лицо, усыпанное веснушками. На лицо горели живостью серо-зеленые глаза.

— Привет, Юлиан! — поздоровался Генри. — С возвращением! Давно тебя видно не было…

— Уезжал к деду в соседний город, да с этой грозой застрял там…

— А это Анна, хозяйка нашего трактира, — представил меня Генри.

— О! — удивился юноша, удивленно вскидывая брови. — Добро пожаловать, госпожа Анна! Так значит, старик Вульф передал дела сыну?… А вы, госпожа, жена Мартина, да? Не знал, что он женился! Вот уж Лютинда вопли поднимет!

Едва не закашлялась. У меня аж дыхание отшибло от такого предположения молодого лавочника.

— Нет-нет, что вы я не… Я не имею никакого отношения к Мартину, — заливаясь краской, пробурчала я.

— Юлиан, хозяйка Анна и её малой братец Никон — дети четы Эфрон! Тех самых, что с Вульфом основали наш трактир. Ты, наверное, знаешь эту историю.

— Ах, знаю, конечно! Дедушка Вульф рассказывал мне! А где же тогда он сам?

— Он уехал! Как приедет, так сразу снова вернется к своим хозяйским обязанностям. Пока что я просто его замещаю… — объяснила я, но, подумав, добавила: — Ну, мы с Мартином замещаем…

— А-а-а, понятно, — протянул Юлиан, затем нахмурился и уткнул задумчивый взгляд в прилавок. — А как там дела у Шенри? Она же ещё работает в трактире?

— Да куда ж она денется-то! Работает! — отмахнулся Генри. — Страдалица наша…

На лице Юлиана вдруг отразилась горечь.

— Страдалица… Хм… Понятно. Ну, я рад, что работает.

Я прищурилась, вглядываясь в понурое лица юноши, который как раз вчитался в мой список необходимого, а затем стал методично собирать на прилавке то, что требовалось. Пока Генри вышел из лавки, дабы принести сумки, я решила озвучить свое преположение:

— Мне показалось, или вы неравнодушны к Шенриетте?

Это было слишком прямолинейно, но мне нужно было попробовать поговорить до тех пор, пока Генри не вернулся, поэтому пришлось идти напролом.

— Я…

Юлиан растерялся, поморгал и уставился на меня во все глаза, а потом вдруг тяжело вздохнул и, отведя взгляд, ответил:

— Если честно, то да… Есть за мной такое неравнодушие к Шенри… Мне нечего скрывать — кто тут из местных ещё не знает, что я влюблен в Шенри уже несколько лет? Эта болтовня разве что ещё до замка не дошла. — Юлиан снова тяжело вздохнул. — Шенриетта, кажется, единственная, кто не знает о моих чувствах…

— Так может надо есть сказать об этом? — улыбнулась я.

Юлиан нахмурился, уши его стали пунцовыми.

— Да куда уж… Ей не до меня! Сначала я всё никак не мог собраться с силами и поговорить с ней, а теперь я ей на кой? Она же влюблена в Мартина! Я уже даже с ним поговорил об этом, но ему нет до неё вообще никакого дела.

— И всё же, советую попробовать признаться ей, — сказала я осторожно. — Всяко знать правду легче, чем томиться предположениями.

Юлиан не ответил, снова нахмурился и продолжил доставать на прилавок мешки со специями.

В этот момент как раз вернулся Генри. Уже через пять минут, мы полностью закупили необходимую нам провизию, и теперь собирались поехать в другие лавки: нам нужно было ещё купить мёд, масло, грибы…

— А вы… Госпожа Анна!

Уже стоя на пороге, остановилась и повернулась к Юлиану. Тот стремглав выбежал из-за прилавка, держа что-то в руках. Кажется, это был какой-то свернутый в трубочку пергамент.

— Это для Шенри… Я давно написал ей здесь кое-что. — Опустив пунцовое лицо и не глядя мне в глаза, сказал Юлиан. — Может, передадите ей?

— Хорошо, — пожала плечами и взяла записку, которую тут же убрала в свою сумку на поясе. — Обязательно передам.

Юлиан кивнул, и мы с Генри вышли из лавки. Через час закупились у лавочников, мы оставив там кучу монет!

Зато можно было не переживать за любимые блюда гостей и постояльцев.

Вернувшись в трактир, сразу захотела найти брата. Но ни в зале, ни в комнатах, ни на кухне его не было.

И только выйдя в сад, нашла его у корней огромного дуба, раскидистой кроной защищающего его от палящего солнца. Брат сидел, прижавшись к дубу, и задумчиво смотрел в одну точку.

— Ник? — позвала я. — Доброе утро, малыш!

— Аня! — словно очнувшись, брат повернулся ко мне. — Доброе утро!

— Что ты здесь делаешь? Тебе не холодно?

Я подошла к брату, он тут же схватил меня за руку и потянул к себе.

— Нет, я слушаю, как дуб поёт… Вот послушай! Он поёт и иногда разговаривает со мной!

Удивленно вскинула брови, вспомнив свой разговор с Шенри. Подойдя к дубу, подняла лицо и восхищенно улыбнулась красоте такого могучего дерева, затем осторожно приложила ухо к стволу и закрыла глаза. Что это: шепот или жужжание? Нет, скорее шум ветра в лесу или шум волн… Этот звук успокаивал, но

едва ли я