Школа боевой магии. Том 1 - Антон Кун

class="p1">В общем, Дёма разбудил меня и начал всячески демонстрировать, что мне нужно срочно встать: лапой потрогает мне лицо, отойдёт к краю кровати и смотрит призывно. Я не встаю. Он снова подойдёт, лапой потрогает и снова к краю кровати, и снова смотрит…

Наконец, я сообразил, что Дёма не отвяжется, пока я не встану.

А он спрыгнул на пол и к двери. Сел перед дверью и ждёт меня.

«В туалет хочет», – решил я. Слез со второго яруса, открыл дверь.

Дёма перешагнул порог и остановился.

Я вспомнил, что есть ещё наружная дверь. Пошёл, открыл.

Дёма снова перешагнул порог и снова остановился. Стоит, смотрит на меня, как будто хочет чего-то сказать.

Но тут я уже сам услышал звук открывающихся ворот, голоса охранников и рокот работающего двигателя.

А Дёма, словно только этого и ждал, вдоль стенки отправился туда.

Я почему-то испугался, что вот сейчас Дёма выглянет, и автоматчики его пристрелят. Как-то очень ярко эта картина встала перед глазами… И я, как был босиком и в одних трусах, так и отправился вслед за котёнком, тоже прижимаясь к стенке.

Около угла Дёма встал. Я взял его на руки и аккуратно выглянул – не возвращаться же сразу в спальную, раз я всё равно уже тут?

В ворота въезжал микроавтобус, тот самый, на котором вчера привезли меня. Вчера? Блин, всего только вчера! Вот время летит! Прошли всего сутки, а такое ощущение, как будто год пролетел. Ну да ладно.

Микроавтобус въехал. Охранник, который Женя, начал закрывать ворота.

Во дворе были Григорий Ефимович и ещё один автоматчик, кроме Жени.

Из микроавтобуса вышли водитель и пассажир – те же самые, вчерашние. Что ж у них за ночные смены такие?

Мне не было видно, что там происходило – микроавтобус загораживал вид.

Но вот открылись ворота – гаражные роль-ставни съехали вверх, и охранник направился туда. А за ним из-за машины показался… Арик! Этот грёбаный Аристарх Тринадцатый! Этот бандерлог!

Он шагал, как манекен! Топал за охранником прямо в подвал!

Я, конечно, кинулся за ним. Хотя босиком бежать было не очень-то. А этот бандерлог уже входил в ворота.

Ну я и закричал:

– Арик, стой, не ходи туда!

Зачарованный друг не обратил на меня внимания. Он просто шагал за автоматчиком как мумия. Зато ко мне наперерез кинулся Женя, и Григорий Ефимович тоже подался в мою сторону.

Я хотел проскочить мимо Жени, но он, сволочь, достал меня прикладом, и я, падая, увидел, что ворота в подвал начали закрываться.

Женя хотел меня добить и размахнулся, и тут Дёма кинулся ему в лицо разъярённой фурией, и охраннику стало не до меня.

Я поднялся и, пошатываясь, потому что достал меня этот гад всё же крепко, направился к гаражной двери. Я готов был сломать её голыми руками!

– Владислав, стой! – раздался окрик Григория Ефимовича, но я не обратил на него внимания, я спешил к воротам, пока они не закрылись совсем.

Конечно же я не успел. Когда я подбежал, то услышал щелчок запора.

Я начал колотить кулаками и пинать ворота. Раздался гулкий металлический звук. Сама же дверь даже не шелохнулась.

Снова раздался окрик Григория Ефимовича:

– Владислав, остановись!

Я развернулся и кинулся с кулаками на него. Я кричал:

– Гады, сволочи, что вы сделали с Ариком!

А бородач просто уклонялся от моих атак.

Если честно, я, наверное, так ни разу и не попал в него. Я старался ударить, пнуть, достать Григория Ефимовича, но всякий раз его не оказывалось в том месте, куда я бил. Но справедливости ради, и он меня ни разу не ударил, даже не пытался.

Наконец, я выдохся и сел где стоял.

Григорий Ефимович подошёл ко мне и присел на корточки. Вид его был растерянный.

Он заглянул мне в лицо и спросил:

– Ты его знаешь?

А я вместо того, чтобы ответить, залепил ему в морду. Без размаха, но от души. За всё! Ибо нефиг!

Он попытался отклониться назад, даже упал на задницу, но я его всё же достал! Видимо, он не ожидал такого поворота.

Григорий Ефимович сел и поднял руки, то ли показывая, что не тронет меня, то ли отдавая кому-то позади меня распоряжение, чтоб не трогали… Не знаю, мне было не до того. Ко мне пришёл Дёма, весь взъерошенный, шерсть дыбом. Он заранее начал тарахтеть и с ходу полез мне на руки.

Я прижал его к себе и встал. Но то, что я залепил Григорию Ефимовичу, помогло – мне стало полегче. Я снова готов был драться. Или умереть…

Григорий Ефимович помедлил немного и тоже встал, и снова спросил, но уже строго, без всякого сочувствия в голосе:

– Ты знаешь этого парня?

Знал ли я Аристарха? Да, я знал его! Я знал его, как облупленного! Мы с ним выросли вместе!

Мы жили в одном доме, в детстве играли в одной песочнице. Мы вместе пошли в школу. Нас записали в разные классы, но это не помешало нам чудить на переменах. Я и иллюзии по-настоящему только с ним научился делать: мы так развлекались в магазине – я создавал иллюзии продуктов, покупатели тянули к ним руки и брали воздух, а потом стояли и растерянно хлопали глазами. Именно Аристарх всегда точно знал, как нужно встать, чтобы не попасть в камеры наблюдения, и когда нужно свалить, чтобы охрана не взяла на карандаш.

Аристарх – мой друг! Настоящий друг! Друг, который понимает меня с полуслова. И которого я понимаю с полуслова.

И вот он тут, в подвале. Я не знаю, что там, но явно ничего хорошего.

Я простил им то, что украли меня. Тем более что сам виноват – не надо было обманывать маму. Но вот то, что они украли моего друга – это я им не прощу.

Я не стал рассказывать про Арика Григорию Ефимовичу. Я заявил:

– Немедленно освободите Аристарха!

Григорий Ефимович задумчиво покивал и сказал:

– Я подумаю. А сейчас иди спать.

Он сказал это таким тоном, что мне ничего не осталось, кроме как развернуться и идти. Но я не мог. Я стоял и смотрел на бородача.

– Обещаю тебе, – сказал Григорий Ефимович. – С твоим другом ничего не случится. Иди спать.

Это прозвучало убедительно. И я поверил бородачу. Не знаю почему, просто понял, что он действительно не причинит вреда Арику. Но если вдруг, то я сам не знаю, что сделаю! Я тут камня на камне не оставлю! И Григорий Ефимович, по-видимому, эту мою решительность почувствовал.

– Иди спать, – повторил он.

Я