Ночная магия (ЛП) - Кроуфорд К. Н.

Используя диван как щит, она стала толкать его ближе к окну, кряхтя от усилий. «Они не только могут проникнуть в мои покои, — думала она, — но они также могут видеть меня здесь». Внезапно она почувствовала себя очень уязвимой.

Когда Урсула закончила толкать диван, он заслонил низ дыры в окне, но её работа всё равно не была закончена. Лоб покрылся тонким слоем пота. «Мотылёк, на которого охотятся существа Никсобаса».

Поглядывая на окно на случай, если всадник вернётся, Урсула подошла к креслу на другой стороне комнаты. Затем и его стала толкать по полу, напрягая мышцы. Пот стекал по её коже, смешиваясь с кровью. Сочетание адреналина и грубой силы позволило ей с болезненным стоном взвалить кресло поверх дивана.

Диван и кресло вместе закрывали большую часть окна, а второе кресло послужило дополнительной опорой для данной баррикады. Не идеально, но лучше, чем ничего.

Урсула отступила назад и прерывисто вздохнула. Адреналин уже спадал, порезы на коже начинали гореть. Она провела ладонью по своему голому животу, размазывая кровь пальцами.

Какого чёрта только что случилось? У всадника была возможность без проблем сделать выстрел, но он всё равно промазал. Возможно, это лишь первый залп перед повторной атакой?

А может, кто-то хотел напугать её, «выкурить» из апартаментов. Мостик, ведущий к атриуму со львом, ничем не защищался — идеальное место для ассасина.

Урсула повернулась по кругу, ища стрелу. Она слышала, как та вылетела из арбалета. Может, это послужит какой-то подсказкой.

Повернувшись к портрету женщины с тёмными глазами, она застыла. Там, в центре картины, торчала стрела.

Урсула аккуратно приблизилась, изучая оружие. Оно было вырезано из чёрной древесины. Возможно, эбонит. Подойдя ближе, Урсула увидела, что вокруг древка что-то намотано… пергамент.

Это не было покушением на её жизнь. Кто-то хотел доставить послание.

Игнорируя боль, обжигавшую кожу, Урсула выдернула болт из стены и сняла пергамент. Развернув его, она обнаружила записку, нацарапанную чёрными чернилами.

«ТЕБЕ ЗДЕСЬ НЕ РАДЫ, ГОНЧАЯ. ЭТО ТВОЁ ЕДИНСТВЕННОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ МЫ НЕ ПРОМАХНЁМСЯ».

Глава 14

Дверь в её покои с грохотом распахнулась.

Урсула инстинктивно пригнулась, прячась за баром, и её ладони и колени оцарапали осколки стекла. Она застонала от боли.

— Что, во имя семи адов, тут происходит? — голос Баэла рёвом пронёсся по комнате. Урсула выдохнула, шатко поднимаясь на ноги. Может, Баэл и ненавидел её, ведь она была его врагом, но он считал своей работой защитить её. Урсула нетвёрдыми шагами вышла из-за барной стойки.

Баэл стоял в гостиной, одетый лишь в чёрные шорты, и вокруг него клубилась тёмная магия. Он держал в руках огромный меч, и от холодной ярости битвы, полыхавшей в его глазах, нутро Урсулы сжалось.

— Они ушли?

— Да. Наверное.

Его грудь была перевязана бинтами, но это не скрывало его идеальное, точёное тело. И Урсула видела, как из-под повязок выглядывают его татуировки — полумесяц, заострённая звезда, зигзаг молнии. Ужасающее, но всё равно величественное зрелище.

Баэл посмотрел на неё, и часть ярости в его глазах померкла. На его чертах промелькнуло беспокойство.

— Ты пострадала.

Урсула кивнула. Когда адреналин схлынул из её тела, зубы начали стучать.

— Тут много разбитого стекла.

Баэл пересёк комнату размытым пятном теней, бросив меч на стул. В следующее мгновение сильные руки Баэла обхватили её талию.

В Урсуле затрепетало удивление. Он бережно поднял её на барную стойку, стараясь не задевать раны. Затем осмотрел кожу и извлёк осколок стекла чуть пониже её рёбер. Урсула стиснула зубы, пытаясь не вскрикивать от боли. Воин вроде Баэла не оценит нытьё. Она невольно поражалась проворству мужчины с такими большими руками, пока он один за другим извлекал маленькие осколки из-под её кожи. Он сосредоточенно нахмурил лоб и молча работал как искусный мастер.

Закончив, Баэл посмотрел ей в глаза, опираясь руками на бар по обе стороны от её бедер. Урсула впервые увидела немного мягкости в его ледниковых глазах.

— Ты поразительно хорошо терпишь боль.

Урсула с трудом сглотнула. Его иномирная красота отвлекала, и она чувствовала тепло, исходившее от его тела. Не будь она покрыта кровью и порезами, она бы едва ли сумела сдержаться и не прильнуть к нему.

Растерявшись, Урсула выпалила первое, что пришло в голову.

— Да я вообще вполне себе крутая.

Она мысленно содрогнулась. Идиотка.

Он нахмурился, будто сбитый с толку.

— Точно. Ну, я собираюсь исцелить тебя своей магией. Я хочу, чтобы ты рассказала мне всё о случившемся, когда я закончу.

Урсула кивнула, наблюдая, как Баэл водит кончиками пальцев прямо под некоторыми порезами на её коже. Его магия ласкала её, унимала боль. Урсула закрыла глаза, и магия теней лизала её кожу, затем просачиваясь глубже в тело. Сердцебиение участилось, её омывали волны удовольствия. В воображении предстал образ храма из песчаника, сверкавшего на солнце.

Её глаза открылись, и не успев остановить себя, Урсула дотронулась ладонью до его щеки.

Баэл едва заметно подался навстречу её ладони. Его серые глаза бродили по её обнажённой коже.

— Что случилось? — хрипло спросил он. — Что они с тобой сделали?

Урсула уронила руку.

— Летучая мышь подлетела к окну и бросила какую-то бомбу.

Он нахмурил лоб.

— Летучая мышь бросила бомбу в твоё окно?

— Нет… Нет, я хотела сказать, — близость Баэла и его обнажённая кожа отвлекали. Её сердце бешено стучало, щёки покраснели. «А демоны могли улавливать возбуждение? Наверняка». — На ней был всадник.

— Всадник не проник внутрь, чтобы напасть на тебя?

— Нет. Он просто выстрелил в окно стрелой с предупреждением о том, что мне здесь не место.

Баэл отступил назад, глянув на пронзённый портрет.

— Что стало с твоей одеждой?

Урсула пожала плечами.

— Я спала. Не ждала гостей.

— Теперь ты в порядке?

— Совершенно вымоталась, но невредима. Теперь, когда ты меня исцелил.

Он повернулся, оглядывая разбитое окно.

— Ты сделала баррикаду из дивана и кресел.

— Я беспокоилась, что они могут попытаться проникнуть внутрь, и я не хотела, чтобы они меня видели.

— Умно, — внезапно засмущавшись, Баэл не смотрел ей в глаза. Похоже, без порезов её нагота беспокоила его. — Где записка?

Урсула соскользнула с барной стойки и показала на пол, где выронила послание.

— Вон там.

Он наклонился и подхватил бумажку с пола вместе со стрелой.

— Надеюсь, ты его не трогала. Оно может быть проклято.

— А тебе, значит, можно трогать?

Проигнорировав её, Баэл осмотрел древко.

— То есть, он разбил стекло взрывом, а потом выстрелил в тебя из арбалета.

— Именно так.

«Почему у меня складывается ощущение, что Баэл знает об этом методе расправы больше, чем говорит?»

— И он не попал в тебя? — Баэл окинул комнату взглядом.

— Нет.

Он покачал головой, всё ещё высматривая что-то на полу.

— Этот всадник — труп.

— Ты убьёшь его за покушение на меня?

— Мне и не нужно. Это сделает его лорд, — он снова глянул на портрет красавицы с тёмными глазами.

— За то, что меня не убили? — уточнила Урсула. Её тело покрывала кровь, кожа пошла мурашками. Задрожав, она скрестила руки на груди.

— Таков здешний закон. Провал миссии карается смертью, — на секунду взгляд Баэла скользнул к ней, затем он резко втянул воздух и глянул на красивую женщину на картине. Его бледные глаза сверкнули в тусклом отсвете свечей.

— Ты тоже казнил онейроев из-за того, что они не выполнили миссию?

— Я следую закону, — Баэл медленно подошёл к картине, дотронулся до холста и провёл кончиками пальцев по дырке.

Урсула нахмурилась.

— Почему здесь такие драконовы законы?

— Никсобас обеспечивает порядок среди хаоса. До его прибытия сюда онейрои жили в беззаконии. Месть и кровавая вражда правили тьмой. Бог ночи сделал их цивилизованными.