Академия-2 - Наталья Викторовна Бутырская

всего лишь задание для Академии, и закон не будет принят в нашей стране, но мне хотелось бы выполнить его как следует. Проблема в том, что я не понимаю, как именно нужно вести следствие.

Зинг Ян Би еще раз посмотрел на дополненную картину, пожевал губами, а потом сказал:

- Я готов помочь тебе с законом, но в обмен на услугу.

- Конечно, господин, всё, что в моих силах, — обрадовался я.

- Ты будешь учить меня начертанию. Я, знаешь ли, не имел возможности изучать это искусство в школах, но мне нравится смотреть на совершенные линии и знать, что они несут в себе какой-то смысл. У меня есть книги, я знаю значение сотен печатей, но могу создавать их лишь на бумаге.

- Как скажете, господин. Только потребуется много Ки для обучения. И я не уверен, что Кун Веймин позволит мне покидать Академию каждый день.

- Значит, договорились. Я напишу письмо твоему учителю.

Старик тут же написал коротенькую записку, приложил к ней свою печать и снова уткнулся в картину. Жоу тронул меня за плечо и кивнул на дверь. Я последовал за ним.

- Учитель не любит прощаться, поэтому, как только он перестает обращать на тебя внимание, следует молча покинуть его кабинет, — пояснил он.

* * *

Когда Кун Веймин прочел письмо от сыскаря, то изрядно удивился.

- Чем ты взял этого упрямца? В последнее время он отказывается от встреч даже с высокопоставленными господами.

В итоге мне все же разрешили ежедневные встречи с Зинг Ян Би с сохранением прежних условий.

За несколько визитов у меня установился определенный график. До обеда я расшифровывал записи по массивам, которые должен восстановить, заучивал печати, чтобы после покупки нужных ингредиентов сразу приступить к работе. Затем я шел к сыскарю, обязательно в форме Академии, там около часа я занимался со стариком. Тот в силу возраста и опыта прекрасно управлял своей Ки и уже на второй день сумел создать светящуюся точку на кончике пальца. Почтенный и седобородый Зинг Ян Би радовался этому событию, как дитя. Он вообще во многом был похож на ребенка: любопытный, непосредственный, искренний, порой казалось, что он никогда не слышал об этикете или не придавал ему значения. После я шел во двор и разговаривал с Жоу, записывая его советы. А по вечерам, вернувшись в Академию, я пытался из общих и расплывчатых слов сыскаря сформулировать четкие и недвусмысленные стандарты для работы следователей.

Сыскная наука оказалась и сложнее, и интереснее, чем я предполагал.

- Государственные следователи не так уж и неправы: почти все, что нужно, рассказывают сами люди. Только обычно они не хотят ничем делиться или не знают, что именно от них хотят услышать. Когда мне нужно что-то узнать от людей, я становлюсь такими же, как они. На ремесленнических улицах я выгляжу, как ткач, среди крестьян — как пахарь, среди чиновников — как писарь.

- Ты используешь иллюзию? — уточнил я.

- Магию? Ни в коем случае. Достаточно переодеться, сделать правильную прическу и изобразить подходящую походку. Иногда я наношу грим на лицо. Но магией менять лицо не стоит, все же у многих есть амулеты, настроенные улавливать иллюзии.

Я торопливо записывал все за ним.

- Далее нужно правильно задавать вопросы. Если спросить прямо, кто вор и не приходил ли чужой, тебе не ответят. Сначала нужно наладить дружеское общение. Например, один раз я пришел в дом к женщине и начал разговор с того, что у нее пахло горелым. Сказал, что я не умею контролировать Ки и вечно перегреваю огненный камень, поэтому у меня вся еда пережаривается. Она всплеснула руками и сказала, что она не такая неумеха, и ее лепешки всегда получаются превосходными, и если бы кое-кто не отвлек ее от готовки, то и в этот раз она бы не оплошала. Я спросил, кто же был тот наглец, и получил описание человека, которого я искал. А если бы я просто спросил, не было ли тут чужака, то она бы могла и не сказать о нем. Нужно говорить о том, что людям близко и интересно!

- Но ведь чиновники не могут переодеваться и притворяться кем-то еще, — задумался я.

- Согласен. Только это уже не мое дело. Я должен рассказать о наших методах, а дальше — твоя работа, — улыбнулся Жоу и продолжил. — Порой вообще не нужно никого допрашивать. Если что-то произошло в деревне или в каком-то замкнутом пространстве, например, большом сыхеюане, достаточно лишь послушать, о чем говорят люди. Если времени прошло немного, они будут обсуждать это дело между собой. Они сами назовут предполагаемых виновников или хотя бы намекнут на них, скажут, кто когда лег спать, кто что ел и как поздно пришел в комнату. Тут главное иметь острый слух.

- А если пройдет много времени, то ты все равно смог бы, например, выследить пропавшего человека?

- Каждый ученик Зинг Ян Би в конце обучения должен раскрыть какое-нибудь дело, после чего он может работать самостоятельно. Мне как раз досталось дело о пропаже человека, я приступил к нему спустя три месяца после того, как человека видели в последний раз, — Жоу снова посмотрел на меня, как в первый день знакомства. — И я справился.

- Вот ты говоришь, что если бы такое произошло в деревне, то можно было лишь подслушать разговоры.

- Да. В деревнях люди просто так не пропадают. Парни обычно убегают в города в поисках лучшей судьбы, девушек так обычно выдают замуж. Если родители не могут устроить правильную свадьбу, а позориться не хотят, то делают вид, будто девушку похитили. И местные обычно обсуждают, что какой-нибудь Лю давно уже хотел уйти, а какую-нибудь Лин явно забрали в другую деревню.

- Но если девушку на самом деле похитили, и местные не знают, куда она делась? Разве можно выследить похитителей, если нет тех, кто их видел?

- Ты про что-то конкретное? Это же не просто пример, — прищурил глаз Жоу.

- Да. Из Академии нас отправили на месяц жить в одну деревню, и там сразу после праздника сева пропала девушка. На ней стояла моя метка, и утром мы отправились в погоню. Там оказалась целая банда таких похитителей, и еще там были другие похищенные девушки явно под магическим воздействием. Нас было всего четверо, и преподаватель из Академии запретил что-либо делать. Сейчас прошло уже две недели,