Уровень Ки-До - Василий Ленский

Японец развернулся и сказал:

— Несмышленым детям присуща резвость.

— Бывает, что и зрелые мужи беседуют в шутливом тоне, — также коротко ответил я. — Меня зовут Василий.

— Оцуки Сио, — ответил он, — Не знал, что русским знакомы правила Ки.

— Людям присущи энергетические свойства Ки. Русские способны продвинуться к этому.

Оцуки усмехнулся и недоверчиво покачал головой.

— У русских построен дом. Он не содержит в себе культуру, которая соответствует воспитанию Ки. характер русских направлен на примитивное, но сильное Ки.

Я опустил голову.

— Эта сила выросла до разрушительных размеров. Предстоит грозное землетрясение государственного дерева. Будет хаос. Будут обломки. Но именно это — симптом нового рождения.

Оцуки уважительно посмотрел на меня и сказал:

— Япония тоже скоро возродится. Во всем сесть содержание предстоящих изменений Ки.

— Запад устремится на Восток, а Восток повернет устройство своего дома в духе Запада. Но вначале это будет стихия. Во многом это будет слепое подражание. Вначале, сперва…

— Ну, а ты? Откуда ты научился владеть Ки? Я успел заметить некоторую особенность «боя».

— Все в мире движется. Там, где была Весна, наступит Лето, а там, где царствовало Лето, пожелтеют листья. Талгар размещается между Востоком и Западом, между Севером и Югом. Здесь точка синтеза. Даже горы Заилийского Ала-Тау молодые. Тянь-Шань впитывает в себя Гималаи и Анды.

Оцуки улыбнулся:

— Характер у тебя русский: все расценивать значимо и глобально.

— Нет, — остановил его я. — Это общепринятая форма обрисовки внешнего состояния. Во мне реализовалось Ки в своих лицах и преходах. остальное — это воплощение связей. Поэтому мне понятен «язык» русских, предельно отодвигающий границы до состояния космизма. Это характер не желающий завершения теперь, тут же. Это размах большой Сущности, которая готовит себе большое вместилище. Язык Востока мне известен в вариантах и связях Ки. Это черты Сущности. Русские много говорят о беспредельном, безграничном, космическом, но не владеют содержанием. Наоборот, содержание здесь жестоко заужено до двухполярности. На этой примитивной почве растет машина тупой силы.

— Ты поэт, — мягко улыбнулся Оцуки. — Но уровень понимания в тебе большой.

— Жизнь заставит, — буркнул я.

Оцуки поднял голову, и долго остановил взгляд на откосе горы, обнажавшем плешь желтой глины.

— Жизнь заставляет тебя, потом ты будешь заставлять жизнь. Русский ты человек. В тебе не живет Дзен.

Теперь я улыбнулся, вспомнив, что Лао отметил во мне талант Дзен.

— Когда ты однажды вел домой бычка, то я даже остановился в удивлении. Ты ухитрился играть с огромной осой, выписывать оводом петли в воздухе и поднял с обрыва стаю стрижей и все это делал сразу. Но мне сказали, что ты обыкновенный русский мальчик. Однако я подумал, что ты мог бы встать на путь Дзен. Школа русского знания скушная. Ты прав, она говорит много высокопарно и ни о чем. Теперь я убедился, что ты мог бы освоить в себе Дзен, но характер русского дома станет преградой к этому. Тебя не видят твои собратья, но и от других ты далек.

— Нет пророков в своем отечестве, сказал Иисус Христос! Магомета тоже не признали курайшиты. Будда вкусил неприязнь своих родственников. В этом сила закона Сохранения.

— Подходи вечером, после рабочего дня, — сказал Оцуки Сио. — С тобой приятно общаться. В тебе развивается та болезнь, которая называется мудростью.

Я перепрыгнул через полуразрушенный глинобитный забор кожзавода и пошел в гору, начинающуюся тут же от забора.

— «Дает ли потомоство Царица Гор себе подобное? — размышлял я. — Впрочем, причем здесь количество. Она одна включает в себя тысячи».

Я усмехнулся, так как уже распространялось политиками мнение, что незаменимых людей нет, что все делает коллектив. Я живо представил ту нелепость, когда собравшись в клубок тысяча змей будут чванливо претенедовать на замену Царицы Гор. Смешно, когда тысяча маляров заявит, что они своим собранием заменят Рубенса, или Леонардо да Винчи.

Сады яблонь разлились по долинам и выплеснулись на склоны гор. Даже в сезоны охраны садов и сбора урожая я ходил по садам спокойно. Серая лента скользнула из-под ног и плюхнулась в каменистую речку. Змеи тоже, как и люди, бывают разные. Старушка, которая суетно тащила хворост и подкидывала в огонь костра, на котором сжигали Ян Гуса делала это не со зла. Она была искренна в своем примитивном мирке.

— Святая простота! — сказал Ян Гус.

Святая простота заключена в каждом существе. Вопрос о степени исходного потенциала и о уровне его реализации.

Я посмотрел на выползающую из земляной норки огромную осу и вытянул руку. Оса, как самолет, подняла маленький столбик пыли и тяжело рассекая воздух села на руку. Как человека она меня не воспринимала. Точнее, как человек думает о себе и себе подобных, мир разных биологических видов не воспринимает его. В восприятиях каждого вида свое видение.

Джек Лондон описывал жизнь и восприятия волков и собак так, словно это люди, вставшие на четвереньки. Насекомые тем более, имеют смещенное, искаженное восприятие.

— «Нет. Наоборот, человек имеет сильно искаженное восприятие, по сравнению с насекомыми», — усмехнулся я. Вот тот же самый палец и человек не увидел бы изменений. Я подвинул палец к осе и она отслонилась от него, словно от сухой ветки, от кусочка земли. Я пустил Ци по первой точке У-Шу пальца. Оса поднялась на ножки и стала чистить крылышки, как перед взлетом. С указательного пальца я разлил Ци к плечу и по передней части тела. Это — Светлый Ян. Он комплектуется из меридианов Желудка и Толстой кишки. Оса тут же стала перебирать ножками, суетиться. Она искала созревшее нечто. Ее органы восприятия получили сигнал о чем-то созревшем и выделяющемся от скрепляющей и увязывающей основны. Она видит состояния. У осы нет догмата и диктатуры с позиций органа зрения, как у человека. Зрение у нее это та часть, которая займет свое скромное место.

Высоко в небе блестели своими крыльями щуры. Они напоминали больших ласточек. Я изменил свое восприятие с их высоты на окрестность Талгара. Оса тут же испуганно метнулась и улетела. Я удивился, так как не заметил, чтобы щуры ловили ос. Талгар изобразился тут же в ином восприятии. Настроение изменилось в доброжелательное — щурам не угрожают люди и их дела. Впрочем, в отличие от ласточек, они гнездятся не в домах, а в норах высоких глинистых обрывов. Щуры лучше «знают» верховые сильные изменения.

— «Завтра будет дождь», — оповещают щуры своим измененым состоянием.

Я мысленно поблагодарил их. Солнце, склоняющееся к западу, не обещало сильного изменения погоды.

— «Значит будет сильный порыв ветра и быстрое изменение», — посмотрел я на обыденное копошение муравьев.

Каждый из живых видов отображал себя в совокупности и комплексности состояний нынешнего мира.

— «Эти тоже талантливые в Дзене», — вспомнил я о желаемой встрече с Оцуки Сио и направился в сторону поселка.

Старое колесо водяной мельницы удалось запустить и теперь оно брызгало искрами воды.

Барак, в котором жили японцы был вблизи от кожевенного завода.

Рабочий день закончился давно. Оцуки сидел возле печки, сложенной во дворе из кирпича и смотрел на огонь. На крыльце сидел еще один японец. Он был меньше ростом и худее.

Оцуки не повернулся на мои шаги. Он был далеко, но отмечал мое присутствие. Я сел рядом.

— Мы говорили о тебе. Для русских ты случайное явление. Для японцев ты слишком стихийный. Как же ты ориентируешься среди людей, для которых твоего мира нет? — не отрывая взгляд от огня сказал Оцуки.

— Только что я общался с осой, муравьями, птицами. Они тоже разные.

— У них есть традиции. Ты в пустыне. Традиций, на твои способности у окружающих нет.

— Я ищу… А вы?

— Мы развивались тоже в среде традиций. Ты для нас еще не определен. Наших традиций ты не знаешь. Мы не знаем твой язык.

Оцуки положил кизяк, набранный после табуна коров, в печку. Подошел второй японец.

— Андо Окадо, — сел он рядом.

— Просветленный Будда тоже не мог вначале изъясняться с окружающими и даже с отшельниками, — сказал я и тут же уловил уважительный взгляд японцев. — Он искал язык между своим воззрением и тем, чем жили все.

— Что же нашел ты, — спросил Андо.

В отличие от восьмеричного пути Просветленного я вынужден рассматривать Человека не только в его внешнем Космосе, но и озарить его внутренний Космос. Тогда он будет видеть внутреннюю природу вещей, а значит и Сущность связей внешнего мира.

— Это не так просто, — задумчиво произнес Оцуки. — Откуда ты будешь знать как понять тебя другим, если не сломаешь себя?

Я вздрогнул. Он сказал то, от чего я пока отмахивался. Никто не имеет права дать совет, если не был точно в таком же состоянии. Кто не любил, тот не поймет влюбленного и будет давать ему обывательские советы. Кто не болел, то не поймет корчащегося больного.