Люби меня, ковбой! - Бьюла Астор

Не важно, чем они будут заниматься днем, потому что утром его ждет волнующее зрелище: он будет наблюдать, как Бетси Степпл просыпается.

Он вздохнул, улыбнулся и заснул.

В палате № 306, в Мемориальном госпитале Форт-Льюиса, Деннис Корнуэл вздохнул, улыбнулся и открыл глаза. Потом обвел взглядом полуосвещенную комнату.

Болела голова. Он хотел прикоснуться к ней, но тут обнаружил, что в его руке торчит игла, а к игле присоединена трубочка, ведущая к подвешенной у края кровати капельнице.

Свободной рукой он потрогал голову и почувствовал шершавую ткань бинта, повязанного вокруг лба. Он также почувствовал какие-то проводки, но понятия не имел, куда они тянулись. Он захотел посмотреть и повернул голову, но движение головой вызвало у него тошноту.

В этот момент в палату вошла медсестра, и широкая, счастливая улыбка озарила ее уже немолодое лицо.

— Привет, мистер Корнуэл! Как дела? — весело сказала она. — Как хорошо, что вы проснулись. Сейчас к вам придет доктор.

5

Бетси сидела в «Драгсторе» и просматривала утреннее меню. К настоящему времени она знала его почти наизусть. Ресторан, находился прямо напротив отеля, что было очень удобно. Но она приходила сюда каждое утро не только поэтому. Здесь всегда было много народу, и этот народ очень любил посплетничать. Бетси внимательно выслушивала все последние сплетни и слухи, летающие в воздухе, а когда возвращалась в номер, докладывала обо всем Деннису.

Более того, стоило ей переступить порог ресторана, как она начинала чувствовать себя частью этого города. Здесь местные жители и приезжие свободно и легко входили в контакт друг с другом — никто не оставался в стороне от всеобщего внимания.

Кроме нее самой.

И не потому, что она была робкой, нет. Просто она предполагала, что в один прекрасный день кто-нибудь из завсегдатаев этого шумного места непременно захочет узнать, кому она каждое утро покупает завтрак.

Поэтому она держалась особняком, наблюдая за тем, что происходит, и слушая, что говорят. После их первого совместного завтрака в ресторане Деннис наотрез отказался посещать с ней близлежащие общественные места.

И Бетси это вполне устраивало.

Она сидела обычно в одном из дальних углов, всегда одна. Не трудно догадаться, что местная публика считала ее снобкой, которая пренебрегает их незатейливой компанией. И если бы она при этом еще беседовала сама с собой и хихикала, то известно, какое направление мыслей это вызвало бы у окружающих.

— Что будете заказывать, мисс Степпл? — спросила Мэрил Финч и поставила перед ней чашку дымящегося кофе.

Девочка принесла ей кофе, как только она уселась за столик. Похоже, в этом милом заведении ее теперь считают завсегдатаем.

— Испанский омлет, тост и апельсиновый сок. А с собой — все, как обычно.

Этого «как обычно» было достаточно, чтобы накормить завтраком целую бригаду лесорубов, но Деннис заглатывал все это за один присест.

Мэрил усмехнулась.

— А ваш приятель...

Но в этот момент гул голосов неожиданно усилился. По ресторану прокатилась волна оживления.

— Вот это да. Неужели это Деннис Корнуэл?! — воскликнула Мэрил.

Бетси подняла глаза и увидела его. Он стоял у входной двери, и около десятка человек толпилось возле него. Кто жал ему руку, кто похлопывал по спине.

Деннис. Деннис, которого теперь все могли видеть.

На какой-то миг Бетси огорчилась. Он не был теперь только ее.

Она вскочила и энергично замахала ему рукой, чувствуя, как по ее лицу расплывается улыбка. Итак, похоже, теперь все было так, как должно быть. Деннис снова стал прежним Денисом, то есть самим собой.

Он не сразу увидел ее. Знакомые продолжали подходить к нему, он шутил, смеялся, что-то говорил.

— Деннис, — позвала она негромко, зная, что он вряд ли услышит ее голос среди гула других голосов.

Но он сразу же посмотрел в ее направлении. Их глаза встретились, и несколько секунд они смотрели друг на друга.

Бетси почувствовала, как ее сердце будто подскочило, и улыбка дрогнула на губах. Но когда она моргнула, все, казалось, вернулось на свои места. Она продолжала махать ему рукой, показывая на свободное место за ее столиком.

Деннис кивнул и стал пробираться между столиками к ней, часто останавливаясь и обмениваясь короткими приветствиями с друзьями. Порой он задерживался у какого-то столика и говорил, что он в полном порядке. Наконец он уселся напротив Бетси.

— А вам идет эта повязка, дядя Ден, — захихикала Мэрил. — Вы в ней такой таинственный.

— Слушай, розовощекая, если ты не перестанешь заигрывать со мной, я расскажу твоему папе, — сказал Деннис и подмигнул Бетси.

Мэрил снова захихикала.

— Можете не откладывать, дядя Ден, — ответила девчонка. — Я флиртовала с вами с тех пор, как помню себя, и вы всегда отвечали тем же.

— В присутствии твоего папы да, но не в присутствии милой девушки, которая теперь сидит здесь, — сказал Деннис и кивнул на Бетси. — А что скажет твой парень, если узнает?

— Тим знает, что я люблю его одного, — жизнерадостно ответила Мэрил, но вдруг ее тон изменился. — Я очень рада, что все обошлось благополучно, дядя Ден. Добро пожаловать домой. Знаете, мы все страшно волновались за вас.

Девочка наклонилась и поцеловала Денниса в щеку.

Он нежно улыбнулся ей, и Бетси почувствовала, как ее сердце снова будто подскочило.

— Спасибо, Мэрил. Я тоже очень рад снова быть здесь, — сказал он так же нежно, как улыбнулся, но тут же резко сменил тему.

— Я голоден. Больничная баланда хороша только тогда, когда ты вообще не способен чувствовать вкус.

Он явно хотел рассмешить Мэрил и добился успеха. Девочка весело расхохоталась.

— Итак, я приношу вам кофе и потом опять много кофе. А остальное, как обычно? Правильно?

— Да, дорогая.

Когда Мэрил отправилась выполнять их заказ, Бетси откинулась на спинку стула и посмотрела на него с улыбкой.

— Деннис, я так рада за тебя. Я знаю, как трудно тебе было пережить эти несколько дней, но теперь все снова на своих местах.

Она произнесла это весело и беззаботно и, надо добавить, сыграла роль довольно неплохо. Какое-то время она была нужна ему, но теперь он сможет прекрасно обходиться без нее. Он вернется к своей нормальной жизни. Теперь ее таинственная миссия медиума окончена. Для него она — туристка, которая на пару дней возникла в его жизни, а теперь должна исчезнуть.

— Мне бы хотелось, милая, чтобы ты оказалась права.

Он сказал это таким низким, глубоким голосом и так сильно растягивая слова, что Бетси стало не по себе. Он никогда раньше не называл ее милой, и никогда раньше в его голосе не звучали эти странные циничные нотки. Трудно сказать, чтобы ей это понравилось.