Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой - Бенгт Янгфельдт

Когда едешь автостопом, дело обстоит совсем иначе. С самого начала предполагается, что все время надо держать ухо востро, и если потом окажется, что все кончилось сравнительно благополучно, то так ведь гораздо интереснее. По дороге ты каждый день близко общаешься с массой новых людей. Это вырабатывает дипломатичность и такт, потому что именно благодаря данным качествам удается находить желающих тебя подвезти. Это дешево, транспортные расходы на мою поездку составили 50 центов. Расстояние – 2 тыс. американских миль. Что касается рисков, то они, по всей видимости, преувеличены. В последние годы здесь, в Америке, – сильная реакция против hitchhiking, так здесь называется путешествие автостопом, и во многих штатах оно стало незаконным. Это из-за многочисленных случаев нападения, которые совершают путешествующие автостопом. Да и сами пользующиеся этим способом передвижения подвергались нападениям и лишались своих – обычно крайне незначительных – денежных ресурсов. Но здравый смысл подсказывает, что сам хитчхайкер подвергается куда меньшему риску, и я полагаю, что этот риск совершенно минимален. Во всяком случае, со мною лично не случилось ни одного неприятного происшествия такого рода. И даже если бы я подвергся вооруженному вымогательству, мои финансовые потери оказались бы невелики. В день выезда у меня было всего 25 долларов бумажками, и эта сумма день ото дня уменьшалась, а остальное я взял с собой в виде дорожных чеков и к тому же заранее отослал 100 долларов в один калифорнийский банк. Но, как я уже сказал, меры предосторожности оказались излишними, ничего не случилось. Так вообще бывает с неизвестными опасностями – мы их преувеличиваем. А если подумать, какому огромному риску мы подвергаемся каждый раз, когда переходим дорогу! Но ведь никому же не приходит в голову сомневаться, стоит переходить или нет.

Рауль на ступенях обсерватории Энджелл-холл в Энн-Арборе.

Добравшись до Чикаго, Рауль нашел город таким же по-воскресному пустым, как Стокгольм. Он зашел в редакцию Chicago Tribune и спросил, не хочет ли газета приобрести пару его статей, которые он собирается написать в ходе путешествия. Однако редакция отнеслась к этой мысли довольно холодно. Рауль писал: “Хотя в конце концов мне удалось уговорить их принять и доброжелательно рассмотреть мои статьи, когда они в свое время их получат, я без больших надежд покинул их небоскреб, столь напоминающий готический собор”. От семьи Вехаузенов Рауль получил рекомендательное письмо к “одной даме в Голливуде”, после чего его путешествие продолжилось с помощью пожилой пары, совершавшей увеселительную поездку. Подобно героине “Тысячи и одной ночи”, Рауль всяческими “историями и разговорами приковал их внимание к себе, особенно в тех местах, где они имели все шансы повернуть обратно”. В результате они провезли его на 40 км дальше, чем собирались изначально. Оставшаяся часть поездки лучше всего описывается словами Рауля. Два длинных письма-отчета, составленные им по приезде в Лос-Анджелес после десятидневной поездки, свидетельствуют об остром взгляде и повествовательном таланте автора:

Мое путешествие продолжалось до поздней ночи, несколько километров я даже прошел пешком. Мне повстречался несчастный голодный человек, бывший студент, направлявшийся в Денвер, где ему удалось найти себе работу. Он оказался человеком очень образованным, но совершеннейшим профаном в практических вещах. Я угостил его ужином. Никогда в жизни я не видал никого более счастливого, если не считать его же самого в тот момент, когда ему представилась возможность поговорить со мной о русских писателях. Естественно, я их в жизни не читал, однако для него чтение их произведений составляло, по всей видимости, любимое времяпрепровождение. И с подобным сталкиваешься тут сплошь и рядом. Хорошенько выспавшись ночью в комнатах для проезжающих, я на следующее утро продолжил путь пешком в направлении Сент-Луиса, который планировал посмотреть, хотя тот и находится в стороне от моего маршрута. Некоторое время спустя меня подобрала машина, и скоро я оказался в городе. Он производит впечатление большей неупорядоченности, чем северные города, к которым я привык. Все же меня поразило, что архитектура небоскребов здесь во многих отношениях более подлинная и менее театральная, чем в Чикаго и Детройте. Ближе к вечеру я добрался до Сент-Чарльза, расположенного у притока или рукава реки Миссисипи.

На первый взгляд, он напоминает французский Тур. Один молодой человек повозил меня на своей машине по городу. Из-за потери времени на Сент-Луис и из-за того, что мало продвинулся накануне, я решил продолжать путь в течение всей ночи, но выбрать грузовик, а не обычный легковой автомобиль, поскольку народ не так уж рвется подобрать на шоссе посреди ночи мужчину диковинного вида. […] В Сент-Джозефе я познакомился с владельцем бензоколонки шведско-американского происхождения. С почти испанской галантностью он предоставил все, что имел, в мое распоряжение, и я побрился и основательно вымылся. Когда я закончил, то, к своему удивлению, узнал, что он договорился, что меня подвезут, так что я окажусь на 50 км южнее, то есть на полпути к Канзас-Сити. В этот город я прибыл после обеда и поспешил отправить свою одежду в стирку и на глажку, так как основательно промок, испачкался и помялся. По опыту я уже знал, что имеет смысл выглядеть приличным и чистым. […]

В Топеку я прибыл довольно поздним вечером после долгого пешего перехода. На этот раз я тоже решил двигаться дальше ночью, чтобы компенсировать потерянное время. Правда, становилось уже тяжеловато, но и это часть удовольствия. На местной базе грузового транспорта я отыскал мужчину, заявившего, что помочь мне будет для него радостью, ибо, мол, однажды сам служил в армии. (Я упоминал, что путешествовал в форме R. O. T. C. – Reserve Officer’s Training Corps?)[5] Он дал мне адрес бензоколонки в пригороде, где обычно останавливаются большие транзитные фуры, и в придачу написал таинственное слово O. K. (“одобрение”) на бумажке, которую и вручил мне, слегка улыбаясь. Я уже понял, что народ здесь довольно приветлив, по крайней мере те, кто имеет дело с грузоперевозками. Я тут же выступил маршем по указанному адресу и дошел туда в 12 ночи: по дороге мне попался веселый негритянский праздник в парке, и я постоял и посмотрел на него. Благополучно добравшись до цели, я уселся на стул, чтобы поспать, но был разбужен через час, когда на базу с ревом въехал грузовик. К сожалению, в ту ночь у них не нашлось никого, кто бы следовал в Денвер, только до маленького городка Салина посреди степи. Я принял это предложение с благодарностью, особенно потому, что машина ехала почти без груза, и потому, что в большом крытом кузове у них была устроена фантастическая кровать из мешков. Там я проспал до утра и проснулся оттого, что машина стоит неподвижно. Мы встали у дома водителя грузовика, и он сам, очевидно, столь же сонный, как и я, пошел поспать. Я воспользовался возможностью побриться и навести марафет. Когда я завершил свой туалет, вышла жена водителя и спросила, не хочу ли я позавтракать. Добрая женщина, она наверняка думала, что я умираю с голоду. После этого мы продолжили путь в Салину, где меня тут же подобрал вооруженный револьвером коммивояжер в великолепном Oldsmobile. Здесь начинался настоящий Запад, и все чаще я видел диких ковбоев в больших шляпах с широкими опущенными полями, мелькающих среди равнин. Они пасли стада из тысяч животных. […] На следующее утро мне повезло, меня согласились подвезти на скоростном автомобиле. На нем я проехал 500 км по раскаленному пеклу на запад, в сторону того относительного облегчения, которое предлагает большая, простирающаяся на юг долина, где расположены города Денвер, Колорадо-Спрингс и Пуэбло. Я въехал в эту долину чуть севернее Колорадо-Спрингс и сразу же засомневался, ехать ли дальше через Денвер и затем Солт-Лейк-Сити в Лос-Анджелес или отправиться по дороге на юг, через Пуэбло, Санта-Фе и потом на запад в Лос-Анджелес. Я предоставил решение судьбе, пытаясь остановить машины, движущиеся как в северном направлении, так и в южном, и отправился на той, которая остановилась первой. Как оказалось, в сторону Пуэбло. На большой скорости мы промчались по прекрасным дорогам через Колорадо-Спрингс, этот сад богов, как его называют, на юг в сторону Пуэбло. Народ в этих районах отличается предприимчивостью, территории еще не выработаны, и повсюду можно видеть завлекательные объявления, предлагающие тот или иной участок земли, с неизменным указанием, что под поверхностью песчаного куска земли, судя по всему, в изобилии сокрыты золото и нефть. […]