Праздник обжоры - Дмитрий Щеглов

И тут меня как молнией обожгло, я увидел искомый ответ. Как же я сразу не догадался? Додумать до конца мне не дал веселый Кузьма.

Как только Бачок и Цезарь ушли к своей машине и на этом проклятом месте от четверки бандитов остались Бугай и Хомут, к ним тут же подлетел Кузьма. Он прямо с порога их огорошил:

— Не волнуйтесь, ребята, все будет в порядке. Я им, вашим врагам, покрышки проколол и стекло разбил, пока вы здесь разговаривали. За вами погони не будет. Так что, я думаю, мою долю вы мне отсыпете и можете спокойно ехать в деревню быкам хвосты крутить.

— Отсыпем, отсыпем, не волнуйся, — с издевкой произнес Бугай.

Не успел он до конца высказать угрозу, как раздалось спасительное завывание милицейской сирены. Снова начали высыпать из будки милиционеры, на дороге с жезлом стоял наш спаситель и охранитель — капитан. Кузьма, Бугай и Хомут мгновенно как сквозь землю провалились, так на них действовала волшебная мелодия милицейской сирены. Данила вылез из джипа и перебежал дорогу.

— Подавай скорее торты, — закричал он на меня.

В пожарном порядке мы доставали из люка упаковки. Все четыре, по пять тортов в каждой.

Схватив в обе руки по упаковке, мы остановились на пешеходном переходе, собираясь проскочить до проезда правительственного кортежа. Не успели. Кортеж, выехав из ворот нефтегазовой компании, набирал скорость. Капитан стоял на дороге и отдавал по всей форме честь. И тут я увидел, как под шумок в суматохе в джип Хвата нырнул Хомут. Он завел двигатель, прогревая его. Как только проедет правительственный кортеж, он на джипе сядет ему на хвост и по зеленой улице, за десять минут пролетит пол-Москвы. В это время с другой стороны к джипу приближался Цезарь. У него подозрительно был оттопырен пиджак. Что было мне делать? Хорошо, что коробку с волшебным прибором я привязал верхней в упаковке. Я нажал через крышку коробки на то место, где должны были находиться правая и левая кнопка, и замер в ожидании. Если я правильно нажал на обе кнопки сразу, движок у джипа должен отключиться. Сработает или нет? Ура! Получилось. Даже слишком. Из выхлопной трубы джипа перестал выходить дымок. Но вместе с двигателем джипа отключились сразу оба движка на правительственных машинах, проезжавших мимо. Машины дернулись и плавно остановились рядом с джипом. Вот это кудесник с Урала!

Из черных лимузинов сразу выскочили охранники и приказали всем, кто находился рядом на тротуаре, не двигаться. Рядом находился Цезарь, и за рулем сидел Хомут. Поскольку наш возраст позволял нам двигаться и не слушать глупые приказания возомнившей бог знает что о себе правительственной охраны, с тортами в руках мы направились к машине Хвата. Вслед за нами к джипу подходил капитан.

А на правительственных машинах водители открыли капоты и зачем-то туда заглядывали. Для приличия хоть отвертку взяли бы в руки, что ли! Когда мы подошли к джину, я незаметно нажал на крышку торта так, чтобы задействовать обе кнопки. У водителей правительственных машин завелись движки, и кортеж, хлопнув дверцами машин, с бешеной скоростью сорвался с места.

Теперь у джипа стояли мы с Данилой, подошедший капитан, Цезарь, и из-за руля вылезал Хомут. Через каждые двадцать метров на дороге стояло по милиционеру из пропускного пункта. Для поднятия престижа вице-премьеру устроили пышные проводы. Сбежать Хомут никуда не мог. Он как кролик на удава смотрел на капитана. Участь его была решена. Его застукали на месте преступления, во время угона, при массе свидетелей. Вылезая из джипа, он забыл заглушить двигатель.

Капитан открыл было рот, чтобы арестовать его, как подумал я и сомлевший Хомут, когда последнему на помощь пришел Данила:

— Товарищ капитан, познакомьтесь, это мой старший брат, тоже из милиции, только младший лейтенант.

Остолбеневший Хомут, вылезая из джипа, держал в одной руке коробки с тортами. Заклинило его. Что там пробормотал он, пожимая руку капитану, я не знаю, но только мы теперь находились уже под охраной двух сотрудников органов. Цезарь, стоявший рядом и надеявшийся, что сейчас арестуют неумеху и коробки с наркотиками достанутся ему, от удивления поперхнулся. По лицу его было видно, что он вспомнил нас. Вчера мы виделись в ресторане Гориллы, сегодня встречаемся в Москве, да еще Хомут оказывается младшим лейтенантом милиции. Заикой можно сделаться, Я и Данила молчали. Данила потянул из рук Хомута упаковку с тортами и поставил ее рядом с нашими. Я тут же, как наперсточник, поменял их местами.

— Брат, смотри, там что-то случилось, — Данила указал на иномарку с четырьмя спущенными колесами, стоящую в конце улицы. Около нее прохаживался расстроенный Бачок.

— Пойду гляну, что там стряслось? — тут же смикитил Хомут, понимая, что ему предоставляется реальный шанс выпутаться из неприятной ситуации.

— Может, это снова бомж шалит? — прозорливо догадался капитан, с большим интересом, больше похожим на подозрение, оглядывая младшего лейтенанта.

Вдвоем — капитан и Хомут — направились к Бачку.

У машины остались трое: я, Данила и Цезарь, — когда подошел Хват. Он удивленно смотрел на нас с Данилой.

— Вы?

Не успел еще никто рта раскрыть, как я сказал:

— Капитан арестовал бомжа и повел его в отделение. Из твоей машины, Хват, он хотел торты утащить.

Цезарь неожиданно стал заикой. Он что-то силился сказать, но, кроме глупого «бе, брат, бе, Хват», у него ничего не получалось. Или он хитрил, чтобы не сболтнуть лишнее, или правда у него отнялся язык.

Цезаря поразило, что я так легко понизил в звании Хомута с младшего лейтенанта до бомжа и объяснил Хвату, почему его машина открыта и в ней нет тортов. Он напряженно всматривался в нас с Данилой, пытаясь догадаться, что мы еще знаем. По глазам его было видно, что он сам сейчас поведет джип в пробную поездку.

Ни слова не говоря, Цезарь открыл переднюю дверцу, собравшись садиться в машину, и кинул на заднее сиденье барсетку. Тут он нам совсем не был нужен. Я осторожно похлопал его по плечу.

— Вон ваш товарищ Бачок рукой машет, отменяет заказ, кто-то проколол ему шины, помогли бы, — на слове «отменяет» я умышленно сделал ударение.

Бачок никому никакой рукой не махал, но действительно стоял у «Форда», что-то объясняя капитану и Хомуту. Много бы я дал, чтобы, послушать сейчас их разговор и посмотреть на лица. Цезарь понял, что мы с Данилой что-то знаем про его заказ Бугаю с Хомутом и можем сейчас ненароком ляпнуть Хвату.

Цезарь, скрипнул зубами, окинув меня запоминающим взглядом, и пожал руку Хвату:

— Извини, дорогой, в следующий раз машину посмотрю.

И Цезаря я освободил от лишних хлопот, он ведь не собирался покупать джип.

Хват был слишком хитрым и тертым калачом, чтобы в непонятной ситуации лишний раз открывать рот. Он с удивлением смотрел на нас:

— Что вы тут делаете?

Шли мимо, смотрим: твой джип стоит, подумали, может, подбросишь нас до Киржача, если едешь сегодня туда? — молол, как бомж Кузьма, без умолку Данила. — Решили вот небольшой бизнес сделать, купили двадцать тортов и везем их на реализацию. Если не едешь, мы тогда поедем на метро, чтобы не опоздать на автобус.

Хват обалдело смотрел на пять одинаковых упаковок по пять тортов, стоящих в ряд. Сейчас решится, замешан ли он в истории с наркотиками.

Вовремя я перемешал все упаковки. Как теперь Хват разберется, которая его? Если сейчас он скажет нам «езжайте на автобусе» и заберет себе любую из наших упаковок, тогда рушится моя последняя версия, еще не высказанная вслух. Хват смотрел на торты и на Данилу. Мне показалось, что он вогнал бы его сейчас по шею в асфальт, по пояс уж точно. Мы же невинными глазами смотрели на него и ждали ответа. Он молча раздумывал. А чаша весов клонилась не в его пользу. Ну никак Хват не мог здесь, посреди Москвы и рядом с милицейской охраной, развязывать коробки с тортами и искать среди них свои пакеты с белой смертью.

— Ехать-то я еду, вот только чуть попозже собирался.

— Ну, мы тогда пошли на автобус, — сказал Данила, — берите любую упаковку, они все одинаковые.

Хват хорошо знал игру в наперсток, когда из-под стаканчика ловко вынимается шарик и предлагается лоху указать на один из трех пустых. А тут мы ему давали реальный шанс, один к пяти. Все пять упаковок были завязаны одной и той же капроновой веревкой. Хват глянул на числа на коробках. Я чуть не подпрыгнул от радости, везде стояло одно и то же число. Свои коробки он не узнал. Значит, предложит ехать вместе с ним. И точно, последовало предложение:

— Ладно, едем. Только поднимемся наверх, ко мне, чайку на дорогу попьем. Машину сейчас загоню внутрь, грузите все добро.

Четыре упаковки мы поставили в багажник, а пятую — в салон, на заднее сиденье. В ней были четыре коробки с наркотиками и одна с прибором. Но об этом знал я один.

На этот раз Хват поставил свой джип во дворе, прямо под носом у охраны. Захочешь, не залезешь.