Зигмунд Фрейд и Карл Густав Юнг. Учения и биографии - Валерий Моисеевич Лейбин

Брейер каждый день посещал ее и однажды оказался свидетелем того, как и что происходило с ней при переходе из одного состояния в другое. Он попросил ее воспроизвести содержание мыслей, занимавших ее в состоянии спутанности сознания. Она начала пересказывать свои фантазии и видения, которые во многом относились к ее положению у постели больного отца. Рассказы о ее фантазиях завершались переходом в нормальное состояние, которое сохранялось в течение многих часов, но затем вновь сменялось спутанностью сознания.

Постепенно сама пациентка стала рассказывать Брейеру о своих переживаниях, о тех фантазиях и галлюцинациях, которые одолевали ее, о том облегчении, которое она испытывала после процесса говорения о своих ощущениях. Как-то во время очередного общения с Брейером девушка рассказала ему о первом проявлении одного из истерических симптомов, и неожиданно для обоих этот симптом исчез.

Брейер был крайне удивлен и заинтригован. Он предоставил своей пациентке возможность говорить в его присутствии о ее собственных переживаниях, делиться с ним различными воспоминаниями, описывать случаи или сцены из жизни, предшествующие проявлению того или иного симптома. При этом он отметил для себя, что ее состояние начинает улучшаться после того, как в процессе свободного говорения она могла в словесной форме выразить одолевавшие ее фантазии и галлюцинации.

К тому времени, когда пациентка активно включилась в процесс говорения, она неожиданно как бы забыла свой родной немецкий язык и стала изъясняться по-английски. Причем, когда ей предлагали прочитать вслух какой-нибудь отрывок из французской или итальянской книги, она машинально читала его не по-немецки, а по-английски. Используя английскую речь, девушка назвала процесс улучшения своего состояния или, точнее говоря, новый метод лечения – «talking cure» (лечение разговором). Обладая чувством юмора, в шутливой форме она придумала еще одно название – «chimney sweeping» (прочистка дымоходов).

Все больше и больше интересуясь происходящим, Брейер дополнил ежедневные вечерние посещения пациентки утренними сеансами, во время которых он стал подвергать девушку гипнозу, чтобы она могла в гипнотическом состоянии рассказывать о своих переживаниях. В бодрствующем состоянии она мало что помнила и не могла связать воедино предшествующие заболеванию события и соответствующие им переживания. В состоянии гипноза она вспоминала то, что давно забыла, и свободно рассказывала о многих происшествиях. К радости Брейера, после выхода из гипнотического состояния, находясь в котором она предавалась свободному говорению о различных случаях, у пациентки нередко исчезали порожденные ими истерические симптомы.

С помощью гипноза Брейер методически начал выявлять аффективные ситуации, предшествующие заболеванию пациентки. Выяснилось, что во время болезни отца, когда она ухаживала за ним, у нее возникали различные желания и мысли, которые ей приходилось подавлять. Со временем на месте подавленных желаний и мыслей возникли симптомы, которые обнаружили свое проявление в истерической форме. Но стоило пациентке в состоянии гипноза воспроизвести ранее имевшую место патогенную ситуацию и свободно проявить свои аффекты, как тут же симптомы исчезали и в дальнейшем не повторялись.

Стремясь помочь своей пациентке, Брейер использовал гипноз для снятия имевшихся у нее физических нарушений. Так, например, летом, во время жары девушка испытывала жажду, хотела пить, но стоило только ей поднести стакан с водой ко рту, как тут же она отстраняла его от себя. Утоление жажды осуществлялось ею главным образом посредством фруктов.

Однажды в состоянии гипноза пациентка вспомнила сцену, относящуюся к периоду ее детства. В их доме была гувернантка-англичанка, которая не вызывала у нее симпатию. Как-то раз девочка вошла в комнату к этой англичанке и оказалась невольным свидетелем того, как гувернантка поила свою маленькую собачку из стакана. Сама собачка и увиденная сцена были неприятны для девочки, но, будучи вежливой, она ничего не сказала об этом ни гувернантке, ни родителям.

Событие детства оказалось вытесненным из сознания, но испытанное девочкой отвращение вылилось в истерический симптом, проявившийся в форме ее неспособности утолять жажду именно таким образом даже тогда, когда очень хотела пить. Воспоминание об этом случае в состоянии гипноза и рассказ о том отвращении, которое она испытывала в детстве, помогло избавиться от истерического симптома. Находясь в гипнотическом состоянии, пациентка попросила попить и, когда ей дали стакан с водой, она с удовольствием опустошила его. Пробудившись со стаканом воды у рта, она не испытала никаких неудобств и с этого времени могла свободно утолять жажду таким образом.

Аналогичная картина наблюдалась и в том случае, когда пациентка вспоминала различные эпизоды, связанные с уходом за больным отцом и породившие невротические симптомы.

В частности, она вспомнила, как однажды проснулась ночью в ужасном страхе за своего смертельно больного отца. Ожидая хирурга для операции, девушка сидела у постели отца. Ее правая рука лежала на спинке стула. Усталая от ожидания хирурга и переживаний по поводу предстоящей операции, девушка впала в состояние грез наяву. Она увидела, как со стены по направлению к отцу ползла большая черная змея. Несмотря на свой страх, девушка попыталась отогнать змею от отца, но не смогла это сделать. Находящаяся на спинке стула правая рука онемела, в результате чего она не могла ею даже пошевелить. Ее охватил ужас от того, что она ничем не может помочь своему отцу. Причем, когда девушка взглянула на свою онемевшую, потерявшую чувствительность руку, она увидела, что ее пальцы превратились в маленьких змей с мертвыми головами.

После того как она очнулась и увидела, что никакой змеи нет и что это была не более, чем галлюцинация, все еще пребывая в страхе, она захотела помолиться, но не могла вспомнить ни одного слова на немецком языке. Ей в голову пришло английское детское стихотворение, и на этом языке она осуществила молитву.

Это объясняло, почему во время болезни пациентка Брейера изъяснялась на английском языке. Из данного воспоминания становился более понятным и источник паралича ее правой руки. После того как в гипнотическом состоянии пациентка рассказала об эпизоде у постели больного отца, сопровождавшемся галлюцинацией о змее и потерей чувствительности руки, невротический симптом оказался устраненным и паралич правой руки исчез.

Брейер назвал новый метод, использованный им при лечении Анны О. и фактически подсказанный ему образованной и интеллигентной пациенткой, «катартическим». Это название происходит от древнегреческого слова катарсис (очищение) и восходит к Аристотелю, считавшему, что в процессе драматического искусства благодаря сопереживанию с происходящими на сцене драматическими событиями у человека может произойти душевное очищение.

В случае Анны О. катартический метод лечения состоял в том, что в состоянии гипноза воскрешались выпавшие из памяти воспоминания о травматических событиях жизни и благодаря их воспроизведению в словесной форме путем повторного переживания осуществлялось освобождение (катарсис) от истерических симптомов.

Познакомившись более подробно со случаем Анны О.,