Зеркальные миры. Перерождение (СИ) - Лёнок Линни

Вдруг все звуки стихли: только громыхнуло что-то металлическое напоследок, и дверь медленно отворилась. Мари вытянула шею, пытаясь разглядеть хоть что-то из-за спины альва, но в проёме так никто и не появился.

— Грэх? — осторожно позвал Леон.

Громыхнуло ещё раз — друзья синхронно подпрыгнули. Звук из-за открытой двери получился гораздо громче.

— Я слышал и с первого раза… Леон, — в звучном басе хозяина пещеры без особого труда угадывалось едва сдерживаемое раздражение.

Услышав своё имя, произнесённое таким тоном, будто оно являлось особо извращённым ругательством, альв недовольно поджал губы и вытолкнул Мари перед собой.

— Удачи, милая, — едва разжимая зубы прошипел Леон, наклоняясь к самому её уху. — Меня он видеть явно не рад…

Пол прочертила длинная тень. Мари мгновенно подобралась, готовясь к появлению оружейника, но Грэх, по всей видимости, выходить из смежной комнаты всё также не желал. Она оглянулась в поисках поддержки или хотя бы указаний к дальнейшим действиям; вот только Леон, воспользовавшись тем, что Мари отвлеклась, исчез, предоставив подругу самой себе. Мысленно кляня альва за столь ребяческое поведение, она несмело ступила в гостиную.

— Добрый… день?

Было до крайности неловко находиться в доме у незнакомца совершенно одной. Мари осторожно обошла диван, по наитию двигаясь так бесшумно, как только могла… и чуть было повторно не подскочила на месте, когда из-за двери донеслось ворчливое:

— Да входи, входи уже… Чего крадёшься там?

— П-простите, — только и пискнула Мари, метнувшись к стене.

Глубоко вздохнув, пытаясь хотя бы немного унять бешено колотящееся сердце, она заглянула в следующую комнату. Это помещение было освещено гораздо лучше, однако сваленные в хаотичном порядке различные конструкции, которые обнаружились не только на тянущихся вдоль стен металлических и каменных полках, но и кое-где прямо на полу, придавали пещере сходство не то со складом, не то с кладовой. Сам хозяин беспорядка обнаружился у противоположной стены.

На первый взгляд Грэх не производил впечатление сноба или грубияна, коим его описывал Леон. Сидящий на крепком стуле у рабочего стола дворф казался скорее усталым мастером, которому никак не позволяли уйти на покой, хотя и не выглядел при этом древним стариком. Чёрные глубоко посаженные глаза Грэха цепко следили за гостьей, что несколько нарушало первоначальный образ, добавляя к нему нотки затаённой опасности, но Мари отчего-то больше совсем не ощущала в себе страха.

— Подходи, девочка. Не дело — мяться на пороге, — мотнул головой Грэх и, стянув плотные перчатки, доходившие ему чуть выше локтей, привычно кинул их на стол.

Мари медленно приблизилась, изо всех сил стараясь ничего не задеть и не свалить по пути, что было довольно нелегко. И как только грузный дворф перемещался по собственному жилищу? Грэх, наблюдая за маневрами Мари, едва заметно усмехнулся: редко кто уважал его беспорядок настолько, что боялся потревожить хрупкие конструкции. Один знакомый ему слишком болтливый альв так вообще порывался прибраться в комнате каждый раз, как появлялся в мастерской, чем немедленно выводил Грэха из себя.

Он отрывисто кивнул в сторону стоящего неподалёку второго стула и поскрёб густую тёмную бороду. Мари опустилась на краешек, со всем вниманием уставившись на мастера. С такого расстояния она уже совершенно отчётливо могла рассмотреть Грэха, отмечая для себя и его жёсткие кудрявые волосы, стянутые в неопрятный пучок на макушке, и грубые руки, что то и дело сжимались в кулаки.

— Ну, рассказывай, — дворф тяжело опёрся рукой на колено. — Кто тебе в голову вбил этот образ?

— Образ? — не сразу поняла Мари.

— Мечи! — Грэх ещё больше подался вперёд, жадно вглядываясь в её лицо, словно пытаясь разглядеть что-то, понятное лишь ему одному. — Ты же видела их где-то, верно? Раз нарисовала… с такой точностью.

Мари нервно сглотнула. Она не была уверена, что её сны являлись нормой даже для волшебных миров. Молчание затягивалось.

— Не хочешь отвечать, да? — Грэх коротко хмыкнул, прищурившись, и вдруг спустя мгновение резко изменился в лице — взгляд его разительно смягчился: — И правильно. Никому нельзя верить в наше время. Особенно в подобном месте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мастер поднялся и вытянул из-за ближайшего стеллажа длинный свёрток, обёрнутый плотной тканью. Одной рукой развязав плетёный шнурок, он протянул завершённую работу онемевшей Мари. Та, поколебавшись пару мгновений, с трепетом приняла мечи в простых, но крепких ножнах. Руки чуть качнуло вниз под тяжестью оружия, однако, та была приятна и будто бы даже… знакома. В носу тут же защипало, и Мари судорожно вздохнула, мгновенно ощутив, как внутри свернулось колючим тёплым ёжиком предвкушение.

— Не тяжеловато для человека? — хмыкнул Грэх, от взгляда которого, казалось, ничего укрыться просто не могло.

Мари не ответила. Один клинок послушно лёг на колени, второй же она перехватила поудобнее и потянула за рукоять, которая из-за отсутствия гарды практически сливалась с ножнами. Меч вышел легко и плавно, Мари невольно засмотрелась на зеркально отполированное, чуть изогнутое лезвие. В точности такое, какое она видела уже не раз…

— Спасибо.

Грэх только головой покачал:

— Осторожнее с ними только. Конечности отхватят без особых усилий.

Мари ошарашено уставилась на мастера, не сразу сообразив о чём велась речь: слишком уж будничным был тон Грэха. Тот лишь прищурился и чуть поддался вперёд, понизив голос:

— Я туда руны кое-какие вбил. И, мой тебе совет: особо об этом не болтай, девочка… Считай — небольшой подарок от товарища по камере.

***

— Раз-два! Раз-два! — альв, стоящий в тени деревьев, казалось, вообще не чувствовал усталости, словно подпитываясь страданиями своей ученицы, безукоризненно продолжая задавать тон тренировке.

— Леон, — тяжело отдуваясь, умоляюще проскулила Мари, с которой градом тёк пот, насквозь пропитавший тренировочную одежду, — у меня уже руки отваливаются…

Тот насмешливо вскинул одну бровь, всё же благосклонно прерывая счёт:

— Отвалятся — Нэй пришьёт, не беспокойся, дорогая. Лучше давай ещё разок!

Голос Леона уже столь прочно засел в голове, что, казалось, Мари будет всю оставшуюся жизнь преследовать его методичное: «Раз-два, раз…» Она не единожды за последние несколько часов успела пожалеть, что вообще напросилась на дополнительные тренировки с альвом, который вроде бы был только рад помочь по дружбе… И уже спустя пару минут после начала занятия Мари поняла, почему к Леону вся группа охотниц шла с такими лицами, словно они не только все вместе отведали по лимону, но и успели запить его по ошибке уксусом.

Мари тяжело опёрлась на массивные металлические штыри, которые были выданы ей Леоном вместо нормального оружия — «для повышения выносливости», как он выразился. Весили эти железки раза в два больше, чем изготовленные Грэхом мечи, да и удобной рукоятью данное средство пыток, ожидаемо, не обладало. Ладони Мари уже в несколько слоёв покрывали бинты (их с видом заправского фокусника откуда-то вытаскивал Леон), которые скрывали содранную кожу и поддерживали запястья. Коленки тряслись от немыслимой нагрузки, и даже дышать было физически больно.

Леон придирчиво оглядел ученицу с головы до ног и едва заметно кивнул своим мыслям:

— Ладно-ладно, — кивнул он благосклонно, скрещивая руки на груди. — Падай на перерыв, дорогая. Мы же не хотим угробить тебя в первый же день, да?

Красноречивый взгляд, брошенный в его сторону, был качественно проигнорирован. Сама же Мари растянулась прямо на траве, свалившись там, где стояла. Ей уже было всё равно, что там придумал себе Леон — с места она двигаться в ближайшее время не планировала. Пальцы не разгибались, и, казалось, штыри намертво впечатались в плоть. Мари уже как раз прокручивала в голове, как будет избавляться от неожиданных утяжелителей, чтобы хотя бы подняться к себе в комнату, но вдруг онемевшие руки отчётливо ощутили тепло: чужие пальцы аккуратно, но настойчиво разжимали мёртвую хватку. Мари медленно приоткрыла глаза. Сил не было даже на то, чтобы удивляться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})