Генрих Гиммлер - Роджер Мэнвэлл

III

Элита

В период постепенного увеличения сферы власти и влияния Гиммлер понял, что ему больше не выгодно, да и не пристало оставаться фермером. Маленькое хозяйство в Вальдтрудеринге было продано, и он перевез свою семью, включавшую теперь помимо жены и пятилетней дочери Гудрун приемного мальчика по имени Герхард в поместье Линденфихт в Гмюнде, расположенное на прекрасном озере Тегернзе, в 25 милях от Мюнхена. Когда Гиммлер возглавил гестапо в апреле 1934 года, он перенес свою официальную резиденцию в Берлин и поселился на вилле в Далеме, фешенебельном предместье, где жил также Риббентроп. Его штаб-квартира в Берлине находилась на Принц Альбертштрассе, где Геринг основал гестапо; штаб Гейдриха находился неподалеку на Вильгельмштрассе.

Семейная жизнь Гиммлера не была особенно счастливой. Он не испытывал сильных чувств к женщине, на которой женился; он был страстно предан своей работе в Берлине, что привело к постепенному отчуждению и раздельному жительству супругов, хотя формально они не разводились. Марга жила в Гмюнде, который до конца жизни Гиммлера оставался его надежным буржуазным домом. Частые письма Марги, вовсе не сентиментальные, как это было вначале, полны болтовни о домашних делах: о погоде, одежде мужа, о потерях и урожае в саду и огороде, а также жалоб на редкие визиты мужа: «Мы с нетерпением ждем твоего приезда… Не привози с собой так много документов для работы. Мы тоже хотим немного твоего внимания». В моменты его отсутствия Марга в письмах часто напоминала Гиммлеру о деньгах на хозяйство. Марга несомненно была хорошей и бережливой женой, экономившей каждую монету из тех денег, что давал ей муж, но его долгое отсутствие ожесточало ее. Ее социальный статус не вырос вместе с его возвышением, так как она не могла поехать в город и разделить положение Гиммлера. В октябре 1931 года она наивно пишет о хороших новостях для нацистов, добавляя: «Как бы мне хотелось присутствовать при всех этих великих событиях». Но Гиммлер упорно держит ее в тени. Тем не менее Марга очень гордилась тем, что она жена господина рейхсфюрера, и заключала с местными торговцами выгодные сделки. Они же больше предпочитали иметь дело с Гиммлером, который во время своих редких приездов казался им гораздо более гуманным и менее претенциозным. Он любил свою дочь Гудрун и приезжал в Гмюнд скорее для того, чтобы увидеться с ней, чем с женой[28].

У Марги были две сестры, Лидия и Берта; 19 апреля 1936 года Берта получила от зятя официальное письмо, начинавшееся словами: «Мне сообщили, что вы снова были в нашем офисе и делали бестактные и очень глупые замечания. Настоящим сообщается, что я прощаю вас: а) за то, что вы явились в мою контору; б) за то, что позвонили всем в моей конторе, исключая лишь меня и бригадефюрера СС Вольфа… Впредь вам следует воздерживаться от замечаний относительно дел и служащих СС. Все начальники отделов ознакомлены с этим письмом. Хайль Гитлер!»

Гиммлер обвинял Берту в том, что она враждебно отзывалась о Гейдрихе и говорила, что когда Гиммлера нет в Берлине, ей приходится управлять его делами в конторе.

Отношения Гиммлера с родителями в последние годы их жизни были теплыми и уважительными. Он поручил отцу провести исследование о предках семьи; письмо, посланное стариком из Мюнхена в феврале 1935 года, начинается так: «Мой дорогой Генрих, на этот раз твой отец не обращается к тебе с просьбой, а сам приготовил для тебя кое-что». Мать Гиммлера написала постскриптум, говоря о том, как она гордится, так часто видя имя и портреты сына в газетах. Но он не должен так много работать, добавляет она, должен беречь себя и поскорее приехать к ним в Мюнхен.

Гиммлер старался увидеться с родителями при любом удобном случае и посылал за ними служебный автомобиль, не забывая указать, чтобы расходы на бензин вычли из его жалованья.

Переводу Гиммлера в Берлин предшествовала внезапная и жестокая атака Гитлером Рема и его помощников, стоящих во главе СА. Известно, что решение предпринять подобную чистку далось Гитлеру нелегко, так как Рем, несмотря на его угрожающие амбиции и моральное разложение, был человеком, к которому Гитлер относился лояльно и даже дружелюбно. Возможно, он боялся Рема. На этом раннем этапе в его карьере диктатора Гитлер не любил предпринимать широких публичных насильственных акций, которые могли привести к непредвиденным последствиям и которые он не смог бы контролировать, чего очень боялся. Но Гиммлер и Геринг были полны решимости избавиться от Рема и прекратить влияние СА. Они объединились ради общей цели, чтобы убедить Гитлера в том, что командующий СА и его недовольные войска планируют государственный переворот.

Рем нажил себе проблемы, использовав место, полученное им в гитлеровском кабинете министров, чтобы настоять на объединении СА (насчитывавшей тогда 3 млн человек) и регулярной армии под начальством одного человека, и этим человеком рассчитывал стать он сам. Гитлер, который положил глаз на президентскую должность, в то время как настоящий президент Гинденбург находился при смерти, заключил тайное соглашение с верховным командованием армии и флота о том, что если они согласятся на то, чтобы он был президентом, он расформирует СА. Фактически служба СА уже была для него бесполезной, а присутствие в государстве неуправляемой силы стало источником постоянных затруднений теперь, когда уличные бои были выиграны, а залог власти был в приобретении вооруженными силами тотального контроля. В любом случае Гитлер пообещал сэру Джону Саймону и Энтони Идену 21 февраля, во время их визита в Германию в качестве министров, что он демобилизует две трети служащих СА и позволит остальным пройти приемную комиссию для службы в союзнических войсках[29].

Служащие архивов Гейдриха жадно собирали свидетельские показания, способные очернить Рема и командующих СА в глазах Гитлера и доказывающие, что они плетут заговор вместе с другими признанными диссидентами, такими, как хитроумный Шлейхер, которого Гитлер сменил на посту канцлера, и Грегор Штрассер, который в 1932 году предпринял неудачную попытку вывести радикальную группировку нацистской партии из-под власти Гитлера и теперь вел уединенную жизнь. Согласно показаниям Фрика, гитлеровского министра внутренних дел, на Нюрнбергском процессе, скорее Гиммлер, а не Геринг определил линию поведения Гитлера.

Гиммлер провел первые недели нового периода своей власти, объезжая центральные пункты, где были размещены отряды СС, и призывая их к верности фюреру. В Берлине Гейдрих готовил для Геринга списки членов СА, которых следовало арестовать. 6 июня Гитлер провозгласил СД Гейдриха официальным Управлением партийной разведки, которому следует предоставлять любую информацию без малейшей утайки. Лидеров СА в Берлине и на юге держали под постоянным наблюдением.