Свободная женщина - Ирена Р. Сытник

«Гнездо Чайки» из-за своего привилегированного положения в замке. Ведь, даже после того, как госпожа охладела к нему, он оставался одним из её приближённых, любимчиков, фаворитов. Дайян был умным малым и понимал, что нигде больше не сможет так удобно устроиться: занимать довольно высокое положение, получать хорошие деньги и заниматься любимым делом в своё удовольствие и без строгого надзора. Ведь госпожа Ахайя никогда не вмешивалась в его творческий процесс и не заказывала представления, довольствуясь тем, что ей преподносили.

Расставшись с Дайяном, Ахайя вновь вернулась к своему верному Байдару, терпеливо ждавшему, пока минует увлечение госпожи. Даже наслаждаясь любовью Дайяна, Ахайя не забывала о любимце, постоянно посещала его и строго следила за поведением. Однако, уличить Байдара в измене не смогла. То ли он, в самом деле, был ей верен, то ли предельно осторожен.

Байдар вновь занял пустующее место в постели и в сердце женщины, и, несмотря на измену, его отношение к ней не изменилось. Он был всё так же чуток и нежен, терпелив и послушен. Ахайю это, иногда, даже раздражало, и она нарочито старалась вывести парня из себя. Но, когда он начинал сердиться, она тут же менялась и старалась загладить свою вину.

Как-то раз, проходя через хозяйственный двор, Ахайя услышала голос Дайяна, доносившийся со стороны площадки для наказаний. Место, где наказывали провинившихся рабов и нерадивых слуг, находилось между двумя амбарами, поэтому приблизившуюся хозяйку никто не заметил. Женщину заинтересовало, на кого это так громко и гневно кричит фаворит, поэтому спряталась в тени одного из строений и осторожно выглянула из-за угла. На площадке находилось несколько сооружений для наказаний: большая скамья для порки, два столба с перекладиной, так называемые «ворота», в которых жертву распинали за руки и за ноги, и колодки, в которых провинившиеся сидели на солнцепёке, иногда по нескольку дней, в унизительной и неудобной позе.

Сейчас заняты были только «ворота». В них висел распятый человек, позади которого стоял палач – здоровенный детина с каплей ума в голове и камнем вместо сердца в груди. Он держал в руке длинный бич из воловьей кожи, а на почти полностью обнажённом теле истязуемого уже багровели несколько змеящихся полос.

– Последний раз спрашиваю, мерзавец, ты будешь играть эту роль? Или я прикажу палачу спустить твою белую нежную кожу! – голос Дайяна, обычно мягкий и негромкий, сейчас просто звенел от злобы и жестокой холодности, сквозившей в нём, и это весьма удивило и неприятно поразило женщину. Но ни его угрозы, ни злоба, казалось, не произвели на распятого в «воротах» человека никакого впечатления, потому что он отрицательно качнул головой и твёрдо ответил:

– Нет.

– Ты пожалеешь об этом, скотина! – воскликнул Дайян и приказал палачу отпустить несчастному пять ударов. Тот с готовностью взмахнул бичом, и длинное жало умело обвилось вокруг неподвижного тела. Раб вздрогнул от жгучей боли, и застонал сквозь стиснутые зубы.

Ахайя покинула укрытия и ступила на площадку.

– Прекратить! – приказала она, и палач тут де опустил занесённый для второго удара бич и отступил с низким поклоном. Дайян резко обернулся и с удивлением посмотрел на госпожу.

– Приветствую вас, моя прекрасная госпожа, – склонил он голову в вежливом поклоне. – Что вас сюда привело?

– Да так, проходила мимо… Кто это? Чем он провинился?

– Это строптивый раб из театра. Я наказываю его за непослушание.

– Что-то я не видела его раньше… – протянула женщина, с любопытством рассматривая прекрасную мускулистую фигуру, покрытую нежной белой кожей, которую несколько портил некрасивый розовый рубец, наискосок пересекавший грудь. Изумительную фигуру венчала голова с красивыми утончёнными чертами лица и роскошными вьющимися светлыми волосами, спускавшимися ниже талии мужчины. Если бы не мужественная фигура и не явные мужские признаки, бугрившие узкую набедренную повязку, раб мог бы сойти за женщину.

– Откуда такой красавчик? – удивилась Ахайя, теребя густой тяжёлый локон мужчины. – Почему ты его от меня скрывал?

– Его купили несколько дней назад. Я взял его к себе, так как у него, как видите, весьма специфическая внешность…

– И что он успел натворить?

– Я бы не хотел говорить… Это должно стать сюрпризом.

– Сюрприз не удался. Говори.

– Ну… Это для моей новой постановки… Вы видите, как он хорош? Совсем как женщина… И лицо, и волосы… Я хотел вырядить его женщиной. Он бы ходил и танцевал, как женщина, а в конце представления скинул платье, и все бы увидели, что это мужчина, и посмеялись над розыгрышем.

– Да, было бы забавно… Но он не хочет играть женщину?

– Не хочет. Он, видите ли, принц по рождению, и его высокородная гордость не позволяет ему унижаться и лицедействовать.

– Принц? Настоящий принц? – удивилась Ахайя.

– Да, сын короля с острова Звезда Юга. Во всяком случае, он так утверждает.

– Принц… – задумчиво протянула Ахайя. – Очень интересно… Наверное, эту роль придётся играть тебе, Дайян.

– Я уже думал над этим. Но моё лицо слишком известно, и меня сразу узнают.

– Найди ещё кого-нибудь.

– Можно было бы… Но ни у кого нет таких роскошных волос.

– Да, это проблема… А если его остричь и сделать парик? – Ахайя вновь взвесила в ладони тяжёлый локон.

– Нет! – мотнул головой до сих пор не проронивший ни звука раб. – Я не позволю срезать мои волосы!

– Не позволишь? – улыбнулась женщина. – А кто тебя будет спрашивать?

Мужчина посмотрел на Ахайю таким красноречивым взглядом, что стало понятно и без слов: он убьёт любого, кто подойдёт к нему с ножницами. И этот гордый воинственный взгляд, и решительность, и красота мужчины, покорили сердце женщины, и она, подав палачу знак, приказала:

– Развяжи.

Нисколько не удивившись, слуга начал послушно расстёгивать ремни на руках и ногах раба.

– Я забираю его, – сказала Ахайя, хмуро наблюдавшему за этим процессом Дайяну. – Найди для роли кого-нибудь другого, посговорчивей. Или купи на рынке другого подобного. Из тех, кого и мужчиной-то не назовёшь…

– Слушаюсь, – согласно склонил голову фаворит. – Но вы напрасно возлагаете на этого красавчика какие-либо надежды… Он не станет вашей игрушкой – он для этого слишком горд.

– А может, мне надоели послушные игрушки, – без тени улыбки ответила женщина. – Может, мне захотелось увидеть рядом с собой настоящего мужчину? – Она отвернулась от слегка смутившегося актёра и повернулась к рабу. – Ступай за мной!

Не оглядываясь, Ахайя слышала позади лёгкие шаги босых ног. Прислушиваясь к этим шагам, женщина размышляла над своим неожиданным поступком. Зачем она взяла красавца на попечение? Дайян прав: вряд ли этот гордец станет покорной игрушкой в её руках. Пусть он сын тридцать второй или сорок четвёртой жены короля Звезды Юга –