Три грани времени - Анатолий Димаров

С боевым кличем А-ку бросился на врага.

Когда чужак, наконец, упал, А-ку, обессиленный, тоже опустился на землю. Всё в нём дрожало, перед глазами всё плыло, трепетало чёрными мотыльками. А Га-ав жалобно повизгивал и лизал его окровавленное лицо.

Потом А-ку поднялся, опираясь на дубинку. Стоял, покачиваясь, смотрел, как охотники и собаки расправляются с последними чужаками, и гордость постепенно наполняла его грудь. Гордость за себя, за Га-ава, за своё племя, которое победило и отныне будет хозяином этой прекрасной долины.

— Племя А-ку больше не будет убивать собак, — сказал он Га-аву. — Племя Га-ава больше не будет бояться охотников. Это говорю я, А-ку!

Га-ав лизнул ему колено, застучал о землю хвостом…

А поздно-поздно, когда Великий Охотник спал в своей далёкой пещере, и небесные табуны мирно паслись наверху, поблёскивая яркими глазами, А-ку вместе с Га-авом взошёл на скалу, которая высилась над пещерой.

Прямо под ним пылал огромный костёр: племя отныне решило не прятать огня. Пусть светит во тьму, вдаль, пусть каждый видит, что в долине поселились могучие и непобедимые охотники, которые не боятся никого — вот они пляшут внизу, вокруг костра, опьянённые победой и усталостью. А-ку же не присоединился к пляске: сидел рядом с Га-авом, смотрел в небо, и голова его аж распухала от непривычных мыслей.

Он отчётливо видел чудесных животных, которые встревожено бегали по стене пещеры под огненным взором Великого Охотника. Вот они все, над головой А-ку, в такой огромной долине, что её не обежать даже самому быстроногому охотнику. И А-ку вдруг захотелось там побывать. Непреодолимо, до боли в груди.

Встал, поднял дубинку, выкрикнул в небо:

— Я приду на вас охотиться! Это говорю я, А-ку!

Утомлённый боем, А-ку крепко спал посреди пещеры, недалеко от костра. Спало всё племя, дремала даже старуха, что кормила огонь, и караульщик возле входа тоже клевал носом, уверенный, что никто — ни зверь, ни человек — не посмеет сейчас приблизиться к жилищу племени. Не спал лишь самый младший участник межзвёздной экспедиции — иетанин Ваго.

Эксперимент заканчивался, пришло время отключиться от сознания А-ку.

Повиснув над А-ку, Ваго сосредоточил всё своё внимание, всю свою волю на низком лбу юноши. Снова взвихрились биотоки, импульсы потекли ещё быстрее. А-ку, который до сих пор лежал неподвижно, заметался, застонал, беспокойно задвигал руками, словно хотел что-то удержать, не отпустить от себя, а потом глубоко вздохнул и замер, лишь мелко вздрагивали веки. В голове у Ваго что-то клацнуло, треснуло: мостик, связывавший их сознание, исчез навсегда.

Пора было отправляться назад, в дальнюю долину. Пеленгатор уже посылал прямо в сознание Ваго непрерывные сигналы, а он всё ещё висел над юношей, всё ещё смотрел на него: ему не хотелось с ним расставаться. Что будет с А-ку, какие приключения его ждут, сколько он проживёт и станет ли в конце концов первым охотником, вооружившись вон той палицей, чтобы нести межзвёздную эстафету, не подозревая даже про её существование?

Ваго этого не знал. Да и навряд ли когда узнает.

Бросив последний взгляд на А-ку, вылетел из пещеры.

Вспомнил на наскальные рисунки, которые произвели на А-ку такое впечатление, решил взглянуть на них на прощание.

Вот та пещера, со входом таким широким и высоким, что его не завалить никакими камнями. Над головой мерцает кусочек звёздного неба, а здесь стоит густая чёрная тьма. Ваго подумал про свет, и пещеру сразу же залило ярким ровным огнём. Чётко и выразительно просматривался каждый закуток подземелья и высокие стены пещеры. Ваго долго разглядывал диковинных животных и людей, раскрашенных в сочный красный цвет. Неведомый художник, прежде чем браться за краску, долго и терпеливо высекал в прочном граните контуры животных и тоненьких смешных человечков, изображая целые стены из жизни своего племени. Сколько нужно было терпения и времени, чтобы высечь каменным рубилом хотя бы вот этого мамонта, который бежал по стене, высоко подняв хобот! Движение разъярённого до предела животного было передано с таким динамизмом, такой пластичностью, что Ваго уже казалось, что слон не просто бежит — он трубит, тревожно и гневно… Или вот эта антилопа, к которой подкрадывается саблезубый хищник. Как внезапно застыла она, почувствовав опасность, как напряглось её тело, готовое к бегству! Ещё секунда, ещё мгновение — и она помчится по равнине, высоко и легко отрывая от земли своё грациозное тело… Или вот эти забавные тоненькие человечки, человечки-палочки с руками-стебельками — наисовременнейшие художники цивилизации Ваго, которые ещё в седой древности отказались от кистей и красок, могли бы прийти сюда поучиться, как передавать движение и настрой.

Гениально и просто.

Ваго сразу заметил, что силуэт антилопы, изображённой в самом низу стены, немного повреждён: обсыпалась краска, налипли кусочки коры. Тут же вспомнил, как А-ку ударил дубинкой, и как потом долго искал внизу, на полу, добычу — аж улыбнулся той первобытной наивности, и ему стало так грустно, словно он оставлял в этой долине что-то очень дорогое, очень родное ему.

С сожалением оторвался от стены, и пещера сразу же потонула во тьме.

Перед тем, как покинуть долину, Ваго облетел её всю. Видел лишь зверей и птиц — никаких признаков присутствия другого племени, так что А-ку мог спать спокойно.

И если ему повезёт, он доживёт до того счастливого дня, когда станет первым охотником.

И вооружится палицей с вмонтированным датчиком…

Ваго оставил долину и полетел прямо на восток. На позывные, которые требовательно звучали в его сознании.

Ещё издали увидел три вершины — трёх снежных братьев, гордо вздымавшихся над утонувшим во тьме ущельем. Внизу ещё царствовала ночь, ревниво пряча от глаз долину, кутая её в белые одеяла облаков, а три вершины уже встречали солнце. Укрытые снеками, они заливались нежным румянцем, который опускался всё ниже и ниже — они словно росли, поднимаясь к небу, звеня от хрустальной чистоты, и Ваго, зачарованный, долго смотрел на них.

А когда подлетел к долине, там уже наступило утро. И деревья, и травы, покрытые росой, были словно обсыпаны цветными переливающимися огнями, чистая и прозрачная вода с шумом прыгала с камня на камень, разбиваясь на тысячи брызг, которые ещё долго висели в воздухе цветными радугами. планета была прекрасна, и каждый её уголок напоминал Ваго родину.

Чтобы не помять изумрудно-зелёную траву, он опустился на плоский камень над самой рекой и стал ждать остальной экипаж.

Почти целый день слетались астронавты, и каждому было что рассказать. Всё, что они пережили, что услышали и увидели, подключившись к сознанию жителей этой планеты, сразу же передавалось на корабль, в информационный центр. Сработали клеточки памяти огромного мозга, мощные импульсы сразу же понеслись в пространство в сторону далёкой галактики, и теперь, что бы ни случилось с участниками экспедиции, информация, ими собранная, всё равно станет достоянием их цивилизации.

Теперь нудно было позаботиться о контакте с будущей цивилизацией разумных существ, которые населяют планету. Контакте, который станет возможным через десятки, а то и сотни столетий.

Решено было устроить в разных уголках планеты контактные пункты.

И снова разлетелись во все стороны инопланетяне группами по десять астронавтов. Ваго же с девятью товарищами остался в долине.

Долго выбирали подходящее место. Наконец, в одном из ущелий, что словно пальцы руки сливались с долиной, нашли то, что было нужно: гранитную стену в километр длиной, крепкий сплошной монолит, способный простоять тысячелетия. Обходя ущелье, Ваго переключился на глубинное зрение, которое могло проникнуть до самого ядра планеты, и увидел напротив стены, по ту сторону горного потока, толстенную кварцевую жилу. И хотя жила была спрятана под толстым слоем камня и почвы, он видел её так чётко, будто она лежала, очищенная, у него под ногами. Жила прорезала каменный массив, заполнив когда-то глубокую трещину, и внутри её полупрозрачного тела ясно виднелись крупные вкрапления жёлтого металла. Его здесь были тонны: десятки тонн благородного металла, который не поддавался коррозии, металла, который с развитием цивилизации станет эталоном материальных ценностей, мерилом богатства и бедности — Ваго уже знал это из истории собственной цивилизации.

Так что рано или поздно сюда придут те, кто ищет этот благородный металл, и наткнутся на жилу. А так как жила прослеживается и по это сторону ручья, исчезая под гранитным массивом, то они выйдут под стену и наткнутся на пещеру, которой ещё нет, но которая вскоре будет: с корабля уже стартовали грузовые ракеты, и одна из тех ракет как раз опускалась в долину.

Первым из ракеты, которая начала разгрузку автоматически, появился бионет, который должен был вырубить пещеру. Массивный шар из супертвёрдого огнестойкого материала мог выдерживать давление в миллионы атмосфер и температуру в десятки миллионов градусов. Длинные пружинистые ноги с подошвами-присосками позволяли бионету преодолевать какие угодно препятствия, даже подниматься по отвесной стене или спускаться в пропасть.