Потерянные души - Юлиана Суренова

"Успокойся. Не мучай себя понапрасну. Ты получил ответ, каким бы он ни был. Теперь мы должны возвращаться. Ты слишком долго ос-тавался в бесконечности и потерял много сил".

"Неужели это все? Неужели они ничего не сказали тебе? Прошу, друг, ответь! Для меня это очень важно!"

"Они хотели, чтобы я отнес тебя в заклятые земли, в их насто-ящее. Они сказали, что там начало и конец всех дорог, — нехотя про-шипел дракон. — Но я не стану этого делать!"

«Почему?» — силы слишком медленно возвращались к колдуну, но он не собирался сдаваться на милость слабости и боли.

"Там нет жизни. Там нет настоящего и будущего. Только прош-лое… и смерть. Я не хочу нести тебя ей на встречу!"

"Я пришел за ответом и не могу вернуться, не получив его!"

"А если ответ-смерть? Ведь она идет по всем дорогам, ждет в конце любого пути".

"Умереть может человек, но не весь народ!"

"Ты знаешь, что все так, или только надеешься это? — в ше-поте сквозила горечь. — Разве не стремление найти спасение колдовс-ких родов привело тебя сюда?"

"Если спасения нет, зачем жить? Ради чего? Не легче ли будет сразу умереть, чем пережить смерть веры и надежды? Полетели, друг".

"Если ты этого хочешь… " — дракон шевельнулся, взмахнул крыльями, возвращая в свое тело движение жизни, а затем нетороп-ливо поднялся в воздух, завис на мгновение над землей, ударами мо-гучего хвоста разбив пустое мутное стекло стен храма, и лишь за-тем взмыл в вышину небесных далей.

Они летели долго. Казалось, странникам пришлось пересечь всю землю, прежде чем показались развалины древнего замка.

Уже давно никто не смел ступить на землю этого мрачного, заповедного края, ок-руженного со всех сторон немой стражей ледяных гор. Страх не позво-лял прийти сюда ни лишенному дара, ни колдуну, страх и вера, что погубленные Падением души, обреченные на вечное скитание в этом мертвом краю, не выпустят случайного гостя из своих лап, убивая тело и подчиняя себе навсегда несчастный дух, лишая его будущего.

Ничто не нарушало немого, мертвого покоя. И даже лучи солнца не решались прикоснуться к нему, прячась за густыми свинцовыми тучами. Все вокруг замерзло и, казалось, даже само время застыло без-ликим снежным покровом.

Ступив на мертвую землю, ощутив ее холод внутри своей души, Черногор поморщился. Прикосновение рождало боль, будило самые мрачные воспоминания, оживляло кошмарные сны.

"Ты должен был послушаться меня и не приходить сюда, — проше-лестел мысленный голос дракона. — Здесь лишь смерть. Ты не найдешь в этих землях другого ответа. Пока не поздно, позволь мне унести те-бя!"

"Я должен узнать правду. А ты улетай".

"Хочешь, чтобы я бросил тебя перед лицом конца?" — казалось, это непонятное упрямство колдуна разозлило крылатого странника.

"Мне нужно остаться одному. Только так я смогу разбудить дух, что спит под развалинами этого замка, и задать ему вопрос".

"Как скажешь. Когда все закончится, я вернусь за тобой. Если понадобится помощь — зови. Кто-нибудь из моих сородичей все время будет поблизости".

Дождавшись, пока дракон скроется за горизонтом, Черногор дви-нулся к развалинам замка, в которых пульсировала неведомая, вели-кая сила, отвергнутая живыми, но сохраненная мертвыми в надежде, что однажды за ней придут. Всем сердцем, всем разумом он ощущал ее радость, стремление вновь обрести хозяина. Но это чувство было таким сильным, оно росло так долго, что теперь несло в себе смерть. Еще несколько шагов, и пришедший на смену холоду жар стал невыносимым. Черногор остановился, печально улыбнулся, заметив как начал мерцать ореол вокруг побелевших пальцев.

Он знал, что впереди его может ждать смерть, но отступать было уже поздно. И лишь одного он боялся в этот миг: не боли, нет, и даже не того, что, может статься, ему придется умереть, так и не найдя дороги к жизни.

Холод комом подступал к горлу при мысли о том, что будет, если разум не выдержит страшной, внезапно обрушившейся на него ноши, которую в древности собирали по крупицам, шаг за шагом, год за годом, а ему предстояло постигнуть за один краткий миг, и спрячется в тени бе-зумия? Тогда он не сможет уже ничем помочь своему народу, вновь, как когда-то давно, стоявшему перед лицом Конца, даже если ему будет дан ответ, указан путь. Более того, безумец, наделенный страшной властью, он будет куда опаснее всех бед мира — Повели-тель Потерянных душ.

Собрав воедино все силы, Черногор закрыл глаза, заставил ды-хание стать медленным и глубоким. Он погасил стук сердца, веля теплу покоя разлиться по всему телу вязким, тягучим настоем.

Полубессознательно, и, в то же время сосредоточенно осмыс-ленно его губы зашептали, окутывая разум самой надежной защитой — словом-заклинанием:

Тише! Тише!

Замри, не дыши!

Пусть над крышей

Ведьма-ночка кружит…

И он сделал последний шаг. В тот же миг земля исчезла у него из-под ног. Круговерть подхватила, понесла куда-то, стремясь запу-тать, заманить, обмануть. Ужасный холод и жуткий жар попеременно окатывали душу своим мертвящим дыханием, ослепляя, жестоко раня те-ло и душу. Но колдун лишь упрямо, не обращая ни на что внима-ния, продолжал шептать трепетные слова, ставшие единственной опорой в пустоте.

А потом жуткая, всепоглощающая боль захлестнула колдуна. И, сопротивляясь из последних сил, он потерял сознание.

…Когда Черногор очнулся, то увидел склонившееся над ним, лежавшим в густой траве, которой сменился снежный ковер, нежное и заботливое звездное небо, печальная дева луны, встре-тившись с ним взглядом, поспешила спросить: "Как ты? Все в порядке? Могу ли я чем-нибудь помочь?"

Дух замка признал нового хозяина, подчинился его воле и тер-пеливо ждал, когда тот сотрет с его чела следы времени, вдохнет жизнь в вековечные камни. Он не торопил колдуна, ведь что значит миг в глазах юной вечности?

Но Черногор и сам не хотел заставлять духа ждать, испытывая его терпение. Он знал, что вместе с властью принял на себя и обя-занности, одна из которых — забота об этом месте, скрывавшем в себе более чем символический — сакральный смысл.

Он и представить себе не мог, что восстанавливать замок бу-дет так тяжело. Обученный этому искусству с детства, он всегда считал его самым простым. Но на этот раз от тяжести, опустившейся на плечи, перехватило дыхание. Даже возведение храма казалось лег-че.

Время сопротивлялось, не желая отдавать то, что было ввере-но ему долгие века назад. Но колдун не останавливался, отвоевывая у прошлого пять за пятью, и, в конце концов, заставил его отступить. Сначала легким призраком поднялись очертания точеных башенок, затем наземь черной шалью легла тень, задумчивая и мудрая. И только потом, словно сплетаясь из пересечения этих двух нитей, начало расти, возрожда-ясь, древнее строение. Оно походило на замок Старшего, но не в большей степени, чем лачуга бедняка напоминала прекраснейший из дворцов.