История Древнего мира. От истоков цивилизации до первых империй - Сьюзен Уайс Бауэр

class="a">{42}. По-видимому, фараон и души захороненных слуг использовали свои лодки для подобного перемещения. Правда, один из могильных комплексов в Абидосе содержит не лодки, а стадо принесенных в жертву ослов – очевидно, этот царь предполагал, что ему может понадобиться отправиться куда-нибудь по суше верхом.

Считалось, что цари приобретали другую жизнь на другой стороне горизонта. Но чем они могли заниматься там?

Возможно, фараон продолжал выполнять свою роль правителя и в загробном мире, но у нас нет доказательств этого предположения, происходящих из Египта – а вот Гильгамеш после смерти присоединился к богам подземного мира, чтобы помогать им править. Если египтяне верили, что древние фараоны продолжают исполнять в загробном мире свои царские функции, жертвенные захоронения приобретают смысл. В конце концов, если власть царя длится только до его смерти, ему следует подчиняться только при его жизни – но нет причин следовать за ним в смерти. Если же он все еще ждет тебя по другую сторону мира, его власть становится всеобъемлющей. Путешествие в страну мертвых – это просто переход с одной стадии лояльности на следующую.

Расширение Египта

Испытывая напряжение между севером и югом, цари Первой династии нуждались в такой власти, чтобы удерживать единство страны.

Теологические подпорки власти царей отразила «Мемфисская теология», высеченная на так называемом «Камне Шабака», теперь хранящемся в Британском музее. Сам камень датируется гораздо более поздним периодом египетской истории – но повествование, которое он несет, многими египтологами считается относящимся к самым древним египетским династиям.

Есть много более поздних вариантов этого предания, но суть у всех одна. Бог Осирис правил всей землей, но его брат Сет позавидовал данной Осирису власти и задумал убить его. Сет топит Осириса в Ниле. Жена (и сестра) Осириса, богиня Изида, ищет супруга-брата. Когда она находит его утонувшее тело, она наклоняется над ним и наполовину воскрешает его. Осирис оживает, но не полностью – достаточно, чтобы оплодотворить ее, но недостаточно, чтобы остаться на земле. Он становится царем загробного мира. Изида рождает сына – это Гор, который становится царем всех живущих на земле после того, как его отец спускается в свое новое царство.

Как царя живых, бога Гора ассоциировали с солнцем, звездами и луной: другими словами, он был, как предполагает египтолог Рудольф Антес, «тем божественным телом, которое проявлялось явно днем ли, ночью ли… постоянным правителем неба, который, в отличие от солнца, не исчезает в ночное время»{43}. Сила Гора ни прибывала, ни убывала.

Древние фараоны Египта объявлялись земным, телесным воплощением Гора; они несли ту силу, которая не «исчезала в ночное время» – то есть с их смертью. Тем не менее все цари умирают. Поэтому египетская теология приняла неизбежное. Когда фараон умирал, он больше не считался воплощением Гора, но становился олицетворением Осириса, который был одновременно и царем загробного мира, и отцом Гора, царя всего живого[44]. Теперь земной сын мертвого фараона брал на себя роль воплощения Гора. Это весьма практическое использование существующей теологической системы обеспечивало изящное осуществление законного наследования правителей. Новый царь был не просто сыном прежнего царя, но становился в некотором смысле воплощением своего отца. Фараоны могли умирать, но реальная власть не уменьшалась ни на йоту. Царь Египта не был в первую очередь личностью – ни Нармер, ни Ден, ни Джер. Он был носителем Власти.

Социологи называют такую структуру «позиционным наследованием». Оно объясняет растущую тенденцию египетских царей брать имена своих предков – ведь это были не просто имена, они символизировали особый аспект неумирания царской власти{44}. Другой аспект того же явления – обычай жениться на сестрах (а иногда и на дочерях). Когда фараон наследует своему отцу, его мать (жена предыдущего фараона) в некотором смысле оказывается и его женой тоже; в конце концов он становится (как бы) отцом самому себе{45}. Обратим внимание, что все это происходило за несколько веков до осознания эдипова комплекса. Для египтян в кругу семьи легче и проще было найти себе жену.

Аджиб, четвертый царь Первой династии, добавил новый наглядный титул к своим прежним царским именованиям: несу-бит. Хотя два этих египетских слова имеют значение «сверху» и «снизу», несу-бит отражает не то, что фараоны правили Верхним и Нижним Египтом. Скорее этот термин относится к верхнему и нижнему существованию. Несу – это божественная власть правителя, верхняя царская власть, которая переходит от царя к царю; бит – умерший держатель этой власти, царь внизу{46}.

Аджиб, первый царь, который взял этот титул, имел проблемы, упорствуя в своей бит – вероятно, это был первый столь яростный протест в истории. Его могила окружена шестьюдесятью четырьмя принесенными в жертву египтянами – данью его положению держателя высшей царской власти. С другой стороны, его гробница, земной памятник верхнему царю, оказалась самой запущенной в Абидосе. И что еще хуже, его имя оказалось соскоблено с различных памятников, где оно первоначально было высечено.

Человеком, который приказал стереть это имя, был Семерхет, следующий фараон. Уничтожение имени предшественника стало попыткой переписать прошлое. Если имена, которые фараоны давали себе, выражали вечное удержание верхней власти, их написание «внизу», магическими могущественными знаками иероглифов, вписывало их в структуру загробного мира. Стереть написанное имя фараона означало убрать его из земной памяти.

Попытка стереть имя Аджиба предполагает, что Семерхет в лучшем случае был узурпатором, а в худшем – убийцей. Захват им царской власти, похоже, удался; он выстроил себе прекрасную гробницу, гораздо бо́льшую, чем гробница Аджиба; здесь было вылито так много священного ладана, что масло пропитало землю на три фута вглубь и все еще пахло, когда гробницу раскопали в начале 1900-х годов{47}. Но его усилия заявить права на несу, царскую власть наверху, оказались менее успешными. «В его правление, – записывает Мането, – происходило много чрезвычайных событий, и даже случилось громадное бедствие».

Загадочное замечание не истолковывается ни одним более поздним комментатором. Но изучение земли вокруг Нила открывает, что к концу Первой династии разливы реки катастрофически уменьшились. Ко времени Второй династии подъем воды стал в среднем на три фута ниже, чем был за сто лет до того{48}. Если уменьшение разливов заставляло египетских крестьян уменьшать посевы, то основная причина недовольства могла прийтись как раз на время, когда узурпатор Семерхет был занят обезличиванием памятников Аджибу по всему Египту.

Всей своей жизнью Египет зависел от регулярных разливов Нила – события, которое изменялось от года к году в различной степени, но по сути оставалось одним и тем же на протяжении веков. В роли солнца-бога Гор нес с собой одну и ту же комбинацию перемен и стабильности: все восходы и закаты солнца разные, но каждое утро солнце появляется на восточном горизонте. Титул несу-бит предполагает, что царь символизирует собой эту двойственность неизменной вечной силы и ее вариабельных земных проявлений. Похороненный царь возвращается назад в своем сыне – похожим, но другим. Он был как многолетнее растение, которое каждый год вырастает с другими цветками, но от того же корня.

Семерхет, стирающий имя фараона – а случилось это, насколько мы знаем, впервые, –