(Не) моя свадьба (СИ) - Рымарь Диана

Милана посмотрела на карту, но не прикоснулась к ней.

«Купи, что тебе нужно, ага, ага…» – зло прошипела про себя.

Чтобы он потом рассказывал ей, как ее облагодетельствовал своими деньгами? И что она ему за это должна? Не тронет она его карту, не нужна она ей. У нее вообще–то и свои средства имеются. Пока что.

Баграт вопросительно на нее посмотрел, видно ждал какой–то реакции. Но уставший мозг Миланы не выдал ей ничего достойного, чтобы как следует ответить. Слишком она вымоталась для словесных перепалок с этим гадом.

– Ладно, – проговорил он, хмурясь. – Я в офис, буду вечером.

«Это вот так он собрался сидеть с ребенком? – зафырчала она про себя. – Мило».

– Если тебе ничего не нужно, я пошел, – сказал Баграт, поднимаясь.

В эту самую минуту Милана вспомнила про детские качели. Если она еще хоть сколько–то тут останется, ей они попросту необходимы, иначе как успокаивать Пашу?

Просить не хотелось. Но и постоянно качать ребенка на руках – тоже не вариант.

– Баграт, можно тебя попросить? – сказала она, нервно сглотнув.

Тут же заметила, как он приободрился. Разулыбался от уха до уха, даже будто выпятил грудь.

– Проси, – ответил с чувством. – Я все для тебя сделаю.

Милана готова была откусить себе язык, уж больно Баграта обрадовал сам факт того, что он ей для чего–то пригодился. Но сказала «а», говори и «б».

– Ты не мог бы заказать детские качели, как у нас дома? Можно, конечно, привезти их из моей квартиры, но они большие… – выдавила она из себя нехотя.

– Я куплю для сына новые качели, – заверил ее Баграт. – Ладно, отдыхай, до вечера.

С этими словами он ушел.

А Милана крепко задумалась. Хороший же Баграт придумал способ налаживать общение с сыном. Днем на работе, ночью спокойно спит. Купил игрушки и дальше свободен. Не жизнь, а сплошная малина. Может, зря она вчера не доверила ему Пашку?

Отчего бы не окунуть его в отцовство с головой, чтобы было неповадно.

Когда за Багратом захлопнулась входная дверь, Милана грешным делом подумала: «Отчего бы не сбежать отсюда прямо сейчас?»

А что? Баграт оставил ей ключи в прихожей, чтобы она могла погулять с ребенком. Камер в квартире она не увидела, так что можно не бояться – он нескоро поймет, что она сбежала. Взять Пашку под мышку и домой. А когда этот доморощенный тиран вернется с работы, его будет ждать пустая квартира.

Что он сделает? Явится к Милане и станет требовать, чтобы она немедленно вернулась? Зная его, явится несомненно, будет метать гром и молнии, сыпать угрозами. Вот только через ее железную дверь не пройдет. А если попытается, она тут же вызовет полицию. Сама она ни в жизни больше ему не откроет.

«Ну сделаю я это, и что дальше?»

А дальше вполне понятно, что Баграт разозлится, как черт, и отправится прямиком в суд.

Все–таки, какое страшное это слово – суд.

Она читала, что детей в России предпочитают оставлять матерям, лишь в исключительных случаях отдают опеку отцам. Но Баграт очень даже мог постараться, чтобы именно этот исключительный случай и произошел.

Такой ни перед чем не остановится. Очернит ее по–всякому перед судьей. Наймет каких–нибудь актеров, которые дадут показания, что Милана обижала ребенка на улице или где–то еще. Или вообще подкупит соседей. Как показала практика, даже близким друзьям и то верить нельзя, когда в игру вступает Саркисян.

Нет, доводить дело до суда Милана решительно не хотела.

Все–таки, не стоит бесить Баграта до крайности своим побегом.

Поживет тут неделю, ничего не поделаешь.

Однако пугало Милану отнюдь не то, что ей придется провести в его квартире семь дней. Страшило то, что будет после.

Милана боялась, что неделей Баграт не ограничится. Захочет, чтобы она систематически с ним жила вместе с сыном. Что он там говорил раньше? Неделя через неделю? И что же у нее за жизнь будет потом? К тому же он наверняка начнет ей указывать, как воспитывать ребенка, бесконечно цепляться к ней, командовать. Ведь он мнит себя профессором в любом деле, даже если совершенно в нем не разбирается. И ей нужно будет молчать в тряпочку, ибо никто не смеет перечить его гадскому величеству.

Дело закончится тем, что либо она прибьет Баграта, либо он ее. И сила на его стороне.

«Надо срочно что–то делать».

С этими невеселыми Милана направилась к холодильнику. Обозрела содержимое здоровенного двухдверного красавца и чуть не расплакалась от расстройства.

Чего тут только не было: контейнеры с рыбой, мясом, сыры, фрукты и овощи. Роскошь вкуса во всем ее великолепии. Это он, небось, специально заказал столько вкусностей, чтобы ее подразнить.

Но вчера Милана решила твердо – не будет она есть его еду. Не будет, и все тут!

У них, между прочим, война, а брать еду у противника – такое себе дело. Тем более, когда так сильно обидел.

Она еще немного позлилась, потерзала телефон, и вуаля, он наконец загрузился. Прыгая от счастья, Милана заказала пиццу.

Потом набрала номер сестры, но та все еще была недоступна.

Ничего, скоро Кира вернется со своих островов, тогда–то Милана ей и пожалуется на все–все, что с ней приключилось. Не удивится, если сестра с зятем тут же примчатся в Анапу, чтобы лично надавать Баграту по шее. Надеялась, это возымеет хоть какой–то эффект.

В ожидании еды Милана стала придумывать разные варианты мести своему обидчику. Мысленно снова вернулась к идее окунуть Баграта в отцовство с головой.

Сонный мозг стал подбрасывать ей картины одна другой прекраснее. Она живо представила, как у Баграта от рева Паши задергается сначала правый глаз, потом левый. Может, и не надо было просить качели? Пусть бы на руках укачивал с часу ночи до семи утра!

А что, если Пашка как следует его доведет, вполне возможно, ей даже никакой Левон не понадобится. Баграт сам ей скажет – иди–ка ты восвояси, а я стану общаться с сыном, когда он справит восемнадцатилетие. Хорошо бы если так, только ребенка жалко. Ему и без того несладко приходится с этими зубками.

Позавтракав горячей пепперони, Милана отправилась в спальню. Немного полюбовалась спящим сыночком. В эту минуту он выглядел как настоящий ангелок. Эх, лучше бы он ночью был ангелом.

Будь они дома, уже начала бы будить. Если дать Пашке проспать полдня, то ночью стопроцентно устроит такую же веселуху.

Милина потянула было руки к сыну, чтобы разбудить, и отдернула.

Не станет она этого делать.

Пусть спит сколько хочет, хоть для этого придется пожертвовать его графиком на пару дней.

Тем ярче будет новое ночное светопреставление для дорогого папочки.

Легла рядышком на кровать и уснула со злорадной улыбкой.

Этим утром Баграт пришел на работу в особенно приподнятом расположении духа.

Прошла всего одна ночь, а отношения с Миланой потихоньку налаживались. Должно быть, она за ночь что–то осознала, переосмыслила. Вот уже и пожелания высказывать начала, скоро станет ему улыбаться, а там, глядишь, поможет наладить контакт с Пашей.

Баграт посчитал, что это достойно вознаграждения. К тому же чувствовал себя немного виноватым за то, что разбил ее сотовый, посчитал нужным возместить урон, хотя Милана и не требовала этого.

Придя в свой кабинет, он первым делом уселся за стол, потребовал у секретаря кофе. И, глотнув ароматного живительного напитка, велел ей заказать для Миланы хороший телефон.

Пусть порадуется. Заслужила. Хотя бы тем, что родила ему сына, а заодно не попыталась сбежать ночью.

А то, что с утра Милана была угрюмой, так она скорей всего просто относится к типу людей, к которым в первой половине дня лучше не подходить. У него такая бабушка, он в курсе особенностей. Весь день милейшая женщина, а утром не допросишься улыбки. Хотя к матери его сына все же вряд ли подходит описание «милейшая», и не важно, что имя на это непрозрачно намекает.

Кстати, возможно, Милана просто не привыкла спать на диване. Немного не выспалась, хоть и легла рано, вот и сидела царевной–несмеяной. Главное, что говорить начала с ним по–человечески, большего от нее не требовалось.