Иноходец 6 (СИ) - Рымжанов Тимур

Если изголодавшаяся по простым женским радостям девушка попадает в большой торговый центр, особенно в незнакомом месте, где все новое и необычное, то непременно начинается какой-то бесконечный марафон. Исполняя взятую на себя роль сервисного робота, я терпеливо вышагивал вслед за ней уже изрядно обвешанный сумками, пакетами с покупками, коробками, которые все прибавлялись и прибавлялись. Одергивать не стал, ждал пока сама успокоиться. Забег по торговому центру закончился покупкой сувениров для всех тех ее товарищей что остались на станции и посменно впахивают усердно вывозя выживших с Земли. Перед тем как уложу их всех в стазис-контейнеры, обязательно вывезу всю группу на Калдан чтобы хорошенько запомнили, насколько хорошо и приятно жить на нормальной, ухоженной планете, а не влачить жалкое существование на загаженной свалке.

Пообедав в неброском ресторанчике и чуточку передохнув, Светлана вновь села за руль, а я настроил навигатор на маршрут к моей бывшей ферме. По факту она и сейчас моя, коды доступа я прекрасно помню. Тем более что их дубликат спрятан в укромном месте недалеко от ворот комплекса. Но об этом знаю только я. К слову, этот же код известен и Аору Вину, но мне почему-то кажется, что он основательно забыл об этом поместье. Тем более что я оставил его под надзором аграфов. В любом случае, как только я до него доберусь то сменю все коды и усилю систему безопасности. Этой фермой я планирую воспользоваться еще не раз.

Прокатиться на сто километров по живописному побережью, густо поросшему деревьями, кофейными и овощными полями, было очень приятно. В памяти отчетливо сохранились воспоминания этих мест, когда здесь еще была безлюдная раскаленная пустошь. А сейчас действительно цветущий сад. Судя по интерактивной карте, на сегодняшний день даже в центре небольшого континента почти не осталось пустынных мест.

В последние дни августа, все население убежища находилось в очень взволнованном и возбужденном состоянии. Руководство все-таки приняло решение об эвакуации. Предполагалось что этот процесс пройдет быстро, потому что с собой можно было взять только личные вещи, ценности и семейные архивы. Оборудование, инструменты и продовольственные припасы не требовались. Анна с трудом могла представить, как можно просто так взять и бросить продукты, которые им удавалось выращивать с таким трудом. Ведь даже на космической станции им придется чем-то питаться. Но инструкции, полученные от контакта с позывным «Космос», были довольно конкретные и четкие. Мало того, буквально вчера Анна прослушала закольцованную запись от «Пьяного Джо» на ломанном русском языке, о том, что они так же согласились на эвакуацию. Дела в их убежище были еще хуже, чем у «Белой башни», хоть по его рассказам это было огромное, специализированное укрытие, созданное и снаряженное как раз на случай ядерной войны. Да и заполнено оно к тому же было людьми только на половину.

Само собой, что Аня волновалась. Пусть жизнь в убежище и не назовешь уютной и беззаботной, но она уже очень привыкла к этому месту как к родному дому. Она смутно помнила жизнь в прибрежном военном городке. Детский сад, который она посещала, начальную школу, родной дом. Но все эти воспоминания словно бы подернулись дымкой. С каждым годом, проведенным в убежище из памяти ускользали лица родителей, которые и в мирное время дома бывали довольно редко, а когда началась война так и вовсе бесследно пропали. Дедушка, бывший руководитель этой секретной лаборатории, умер через два года после того как закрылся основной переходной шлюз. Все остальные годы Анна провела фактически в одиночестве. Близких родственников среди уцелевших у нее больше не было.

А теперь им предстоял новый этап. Анна терялась в догадках на счет того как это будет, на что станет похожа новая жизнь за пределами земной атмосферы, на космической станции. Все что она знала о подобных технологиях так это журнальные статьи и заметки, да устные рассказы взрослых. Получалось, что придется жить в невесомости, питаться странной едой из тюбиков, постоянно тренировать тело чтобы не ослабли мышцы. Сложная и непривычная получалась жизнь.

На сегодняшний день не назначали ни каких нарядов и дежурств. Все второстепенные работы по комплексу так же были отменены. Людям дали возможность собраться и подготовиться к эвакуации. Время прибытия гостей было назначено на полдень, но уже к десяти утра Анна сидела на своей кровати со своим старым школьным ранцем в руках. Личных вещей у нее было не много. В ранец поместился небольшой семейный альбом с фотографиями. Старый, еле как держащийся в рабочем состоянии цифровой музыкальный плеер. Три флешки с записями ее радиоэфиров и простенький компас, который дедушка подарил ей на десятый день рождения уже здесь в бункере. Других вещей у нее не было.

Чуть позже полудня прозвучал первый сигнал тревоги, означающий что внешние ворота шлюза открыты. Все обитатели убежища должны были знать наизусть сигнальные коды тревоги. За всю историю убежища сигнальный код тревоги отключения вентиляции звучал лишь один раз. На этот раз о срабатывании тревоги предупредили. Все мужчины и члены руководства проследили за тем чтобы каждый обитатель бункера вышел на «Главную улицу». Сверили списки, провели перекличку и стали выводить по десять человек к шлюзовой камере. Никто не надевал защитных костюмов и противогазов. Даже теплые вещи не требовалось брать с собой, не смотря на то что, когда Аня, еще рано утром смотрела данные метеостанции, за пределами убежища сейчас должно быть минус тридцать градусов. Очень страшно было идти к выходу без всякой защиты, тем более что внешние ворота должны быть открыты. Приходилось в буквальном смысле заставлять себя передвигать вдруг ставшие непослушными ноги.

На этаж со шлюзовыми воротами Аня зашла в третьей десятке и почти сразу немного расслабилась. Оказалось, что с внешней стороны к воротам был подведен гибкий пластиковый рукав, обеспечивающий герметичное соединение с тем транспортным средством, которое прибыло за ними. Аня видела людей в странных защитных скафандрах, полностью скрывающие их лица. Но эти люди вели себя очень терпеливо и вежливо, не смотря на то что каждый из них был вооружен. Из динамиков в нижней части шлема доносились их уверенные и спокойные голоса. Аня немного расслабилась и стала просто с любопытством осматриваться по сторонам. Когда подошла ее очередь, рядом с ней оказался человек в скафандре, который тут же дал ей короткие инструкции:

— Спокойно иди по коридору до открытой двери. За дверью салон транспортного челнока, входи внутрь и занимай любое свободное место.

Лишь кивнув в ответ Аня пошла в указанном направлении. В конце гибкого перехода, наполненного теплым воздухом, возле вытянутого люка ждал еще один человек в скафандре, который так же предложил девушке занять любое свободное место.

Салон присланного транспорта был не обычным. Парные кресла расположились вдоль широких панорамных окон. Пассажирский салон был рассчитан примерно на сотню человек, вот только дополнительные места находились в середине салона длинными рядами как в актовом зале или кинотеатре. Анне вдруг захотелось занять место рядом с окном. Сейчас за стеклом можно было рассмотреть только часть скалы неподалеку от входа в бункер и крупные хлопья снега, налипшие на уплотнитель в самом низу окна. Снег не таял и почти не задерживался на внешнем корпусе, падал вниз соскальзывая по гладкому металлу. Видимость за широким окном была всего метра три, такой густой снегопад валил за бортом этого странного транспорта.

Все обитатели бункера поместились без труда еще и место осталось. Вещей с собой, как и просили, везли не много. После финальной проверки и сверке списков, входной шлюз закрылся. Люди в скафандрах заняли свободные места, а сам транспорт стал плавно подниматься, не издавая при этом ни каких звуков. Кто управляет этим транспортом Аня не знала, судя по всему кабина пилотов была отделена от салона. В своей прежней жизни Аня никогда не летала на самолете, а тут сразу оказалась на космическом челноке, хоть он и выглядел совершенно непривычно и очень ненадежно, из-за огромных смотровых окон.