Хлеб насущный - Эван Хантер

повернулась спиной, вошла в квартиру и направилась к раковине, где открыла кран и пустила воду. Хоуз последовал за ней внутрь, закрыв за собой дверь и заперев её на ключ. Кухня была маленькой и нуждалась в покраске, но была освещена солнечным светом, проникавшим через открытое окно. На пожарной лестнице снаружи стояла коробка из-под сыра с геранью в ней. Холодильник был выкрашен в пастельный голубой цвет и стоял в одном углу комнаты рядом с древней газовой плитой. Раковина и навесные шкафы находились на стене, наискосок от окна. Деревянный стол и два стула стояли у другой стены. На столе, поверх справочника Айзолы, стоял телефон.

«Здесь живёт Чарли Хэррод?» - спросил он.

«Он живёт здесь.»

«Кто ты?»

«Друг.»

«Что за друг?»

«Друг, похожий на девушку.»

«Как тебя зовут?»

«Элизабет.»

«Элизабет, а дальше?»

«Бенджамин. У вас действительно есть лезвие с собой?»

«Конечно.»

«Покажите мне.»

Хоуз потянулся в карман пиджака и достал оттуда одностороннее острое лезвие с тонким защитным картонным щитком над режущей кромкой. Он не сказал Элизабет, что лезвие - скорее рабочий инструмент, чем оружие; в ходе расследования ему часто приходилось вскрывать картонные коробки, резать шпагат или разрезать одежду истекающей кровью жертвы.

«Вы и вправду какой-то не такой», - сказала Элизабет и покачала головой.

«Эта вода течёт не просто так?», - спросил Хоуз.

«Да, я хочу пить, вот в чём причина», - сказала Элизабет. Она взяла стакан с полки на раковине, наполнила его до краёв и начала пить. Но не выключила кран.

«Почему бы нам не пойти в другую комнату?», - сказал Хоуз.

«Зачем?»

«Там удобнее.»

«Мне здесь удобно. Если вам не нравятся условия, вы можете уйти.»

«Давайте поговорим о Чарли Хэрроде.»

«Я уже говорила вам, что говорить не о чем.»

«Где он работает?»

«Не имею ни малейшего представления.»

«Он работает?»

«Полагаю, да. Вы должны спросить его сами.»

«Где я могу его найти?»

«Не имею ни малейшего представления.»

«Вы не возражаете, если я выключу воду? Я вас плохо слышу.»

«Если я не спущу воду, она не будет холодной», - сказала Элизабет. «В любом случае, вода тихая, мы прекрасно слышим друг друга.»

«Кто ещё может нас слышать, Элизабет?»

Вопрос испугал её. Он подозревал, что квартира прослушивается с того момента, как она отказалась выключить кран или выйти в другую комнату. Она не двигалась с места возле раковины, что могло означать, что жучок находится где-то в стенном шкафу, возможно, под деревянной отделкой, и звук льющейся воды переполняет чувствительный микрофон и заглушает все остальные звуки в комнате. Но если квартира прослушивалась, то кто её прослушивал? И если она знала, где находится жучок, то почему просто не выдернула его?

«Здесь нет никого, кроме нас двоих», - сказала она, вернув себе самообладание. «Кто ещё может нас слышать?»

«В наше время у стен есть уши», - сказал Хоуз, подошёл к раковине и выключил кран.

Элизабет тут же переместилась в другой конец комнаты, подальше от раковины и лицом к открытому окну. Когда она заговорила, её голос был направлен в сторону пожарной лестницы. «У меня есть дела», - сказала она. «Если вы закончили, я бы хотела одеться.»

«Не возражаете, если я немного осмотрюсь?»

«Для этого вам нужен ордер, мистер.»

«Я могу достать ордер, ты же знаешь.»

«За что? Чарли сделал что-то против закона?»

«Может быть.»

«Тогда идите и получите ордер, парень. Я бы не хотела, чтобы преступник избежал правосудия.»

«Знаете человека по имени Фрэнк Рирдон?», - спросил Хоуз, и вопрос снова испугал Элизабет. Стоя лицом к открытому окну, спиной к нему, сложив руки, она слегка непроизвольно сгорбила плечи, словно кто-то вдруг приложил кубик льда к основанию ее шеи.

«Какой такой Фрэнк?» - спросила она в сторону пожарной лестницы.

«Рирдон.»

«Я его не знаю», - сказала Элизабет.

«Ты когда-нибудь носила серьги?» - спросил он её.

«Конечно.»

«Пользуешься духами?»

«Конечно.»

«Ты когда-нибудь бывала в центре города, Элизабет? Например, в районе авеню Джей и Аллен?»

«Никогда.»

«Через дорогу от большого гаража?»

«Никогда.»

«Ты случайно не была там в прошлые понедельник и вторник?»

«Никогда там не была.»

«Чем ты зарабатываешь на жизнь?», - спросил Хоуз.

«Я безработная.»

«Сколько тебе лет?»

«Двадцать четыре.»

«Когда-нибудь работала?»

«Раньше я работала официанткой.»

«Когда это было?»

«Несколько лет назад.»

«С тех пор не работала?»

«Нет.»

«Как ты обеспечиваешь себя?»

«У меня есть друзья», - сказала Элизабет.

«Как Чарли Хэррод?»

«Чарли - друг, да.»

«Фрэнк Рирдон мёртв», - сказал Хоуз и посмотрел на её шею.

На этот раз она была готова. Не теряя ни секунды, она сказала: «Я не знаю никакого Фрэнка Рирдона, но, конечно, сожалею, что он умер.»

«Скажи Чарли, когда увидишь его, ладно? Ему может быть интересно.»

«Я скажу ему, но сомневаюсь, что ему будет интересно.»

Хоуз повернулся к шкафу, висевшему над раковиной. «Это детектив Коттон Хоуз, 87-й участок», - сказал он, - «расследую поджог и убийство, завершаю допрос Элизабет Бенджамин ровно в одиннадцать двадцать три утра в пятницу, шестнадцатого августа.» Он повернулся к Элизабет. «Облегчил им задачу», - сказал он.

«Я не понимаю, о чём вы говорите», - сказала Элизабет.

«Передай Чарли, что я его ищу», - сказал Хоуз.

Он отпер дверь, вышел в коридор и закрыл за собой дверь. Сразу же приложил ухо к дереву и прислушался. Сначала он ничего не услышал, потом услышал звук работающего водопроводного крана, а затем снова ничего. Он не слышал, как Элизабет набирала номер на телефоне, но, должно быть, именно это она и сделала, потому что следующее, что он услышал, был её голос: «Чарли, это Лиз. Нас только что посетил коп.» Затем наступила тишина. В этой тишине Хоуз пытался понять, что происходит. Если они знали о жучке над раковиной, то, несомненно, знали и о прослушивании телефона. Однако Элизабет чувствовала себя достаточно свободно, чтобы сказать Чарли, что к ним только что приходили из полиции. Неужели они отвинтили мундштук и вынули микрофон? «Когда ты оттуда уедешь?», - спросила Элизабет, а затем ответила: «Подожди меня внизу. Я буду через десять минут.» Хоуз услышал, как она положила трубку на подставку. Он отошёл от двери и быстро спустился по ступенькам на улицу.

Она переоделась в уличную одежду: короткую синюю юбку, топ из красного трикотажа без бюстгальтера, тёмно-синие туфли на высоком каблуке из лакированной кожи, висячие серьги и красную кожаную сумку-слинг. Она шагала быстро и высоко, и он с трудом