Непутевый Демон-2 - Антон Викторович Текшин

— Это ректор, — уверенно заявила Криста. — Мне брат рассказывал, что ему очень много лет, и он никогда не появляется на людях.

— Такое говорили ещё при моих родителях, — добавила Ива. — И при их тоже. Никто не знает, как он выглядит, а на всех мероприятиях присутствуют только заместители.

— То есть он там сидит, в зеркале? — озадаченно уточнила Сатания.

— Не совсем. Это артефакт, он передаёт изображение в обе стороны. А сам ректор может быть вообще не на острове. У него такое же зеркало, и он видит через него, как сквозь окно.

— Так они и у нас в ванной комнате висят! — всполошилась рогатая извращенка.

— Ты совсем дикая, — вздохнула Криста. — Это обычные зеркала, а не магические. Они такое не умеют.

Я же не удержался от злорадной ухмылки, видя напрягшуюся фурию. Теперь не у одного меня будет фобия, связанная с душевыми. Может, в следующий раз задумается, прежде чем ещё что-нибудь подобное отчебучить.

Тем временем Фест пожал плечами, не став комментировать сказанное вслух.

— Надеюсь, ты не собираешься обратно? — проскрипел невидимый старец.

— Задержусь немного, а там посмотрим, — неопределённо ответил некромансер.

— Что ж, это будет интересный учебный год, — довольно прокашлял ректор. — Можешь продолжать, Иолай.

— Благодарю, командор, — начальник службы безопасности изобразил лёгкий поклон. — Итак, нам удалось выявить непосредственных участников всех трёх преступлений. Они полностью признали свою вину и ждут вашего приговора.

Вся троица заключённых понуро склонила головы.

— Для начала меня интересует первопричина, — проскрипел ректор. — Зачем им это было нужно? Да ещё так грубо…

Меня и самого терзали подобные вопросы. Неужели Хедрок не понимал, что подозрения после гибели соискательницы падут в первую очередь на него? Или действительно хотел подстроить несчастный случай, но перестарался? Риск остальных заговорщиков оценить было сложнее, но там тоже конспирацией и близко не пахло. Тот же Иолай отлично чувствовал запрещённые предметы, а к отравленной еде имело доступ не так уж много народа.

Пока что ясно было только одно — нас использовали как наживку. И дальнейшее только подтвердило мои догадки.

— Причина банальна, — с весёлым оскалом продолжил гранд-магистр. — Они все из простолюдин. Их семьи взяли в заложники и тем самым шантажировали, чтобы они избавились от неугодных соискателей. Думаю, их самих потом хотели ликвидировать, но не успели.

Стадион ахнул, и даже прочие работники академии в крайнем смятении уставились на Иолая.

— Невозможно! — взъярился зверолюд. — Никто не мог знать про их семьи, это закрытая информация!

— Верно. Никто, кроме нас.

— Что-о-о?!

— Спокойнее, Грасс, — певучим голосом утихомирила его остроухая коллега. — Другого объяснения быть не может. Кто-то из причастных выдал тайну и тем самым организовал покушение. И судя по довольной физиономии Иолая, он знает кто это.

— Ты как всегда сама проницательность, Каэлина, — притворно вздохнул особист. — Всё верно. Злоумышленник воспользовался доступом в наш архив по другому поводу и разыскал там нужные данные. Мне осталось только сопоставить посещения… А впрочем, пусть он сам продолжит, а то у меня уже в горле першит. Таций, ты ничего не хочешь нам рассказать?

Под неодобрительное улюлюканье и свист стадиона куратор соискателей бухнулся на каменное покрытие, разом потеряв всю былую напыщенность. Его лысина заблестела от пота, а лицо почти приблизилось по цвету к некромансеру.

— Смилуйтесь, я не виноват! — завопил он, ползя на коленях в сторону зеркала. — Меня заставили, клянусь!

Остальные руководители с презрительными минами схватились за оружие, но препятствовать падшему во всех смыслах коллеге не стали. Хотя рогатый зверолюд весьма неохотно отпустил рукоять молота.

— Я разочарован, Таций… — донеслось из зеркала, чья поверхность заколыхалась, будто рябь на воде. — Ты же помнишь, зачем мы оставляем свои семьи за порогом академии. Наши фамилии — это просто пустой звук, у нас остаются лишь имена… Аристократы, простолюдины, иноземцы — мы здесь все равны и служим на благо империи. Ты забыл это?

— Командор, мне очень жаль, пощадите! — взвыл куратор, протянув руку к зарябившему стеклу, будто пытаясь его разгладить.

— Мне тоже жаль, — проскрипел ректор. — Сгинь с глаз моих.

Внезапно протянутая рука выходца из «Мантикор» стала осыпаться серым песком вместе с одеждой. Мужчина в ужасе отдёрнул её, но резкое движение ещё больше усугубило жуткий процесс, оставив его вовсе без руки. Следом за культей песок посыпался уже с него самого, будто фигуру магистра вылепили на морском пляже. Он издал короткий вопль, полный отчаянья, но тут же закашлялся и начал исторгать из себя всё тот же серый песок. Через полминуты его останки вполне могли поместиться в ведро.

Хоть бери и в детскую песочницу высыпай.

Расправа произвела на всех впечатление, заставив зрителей притихнуть, а уж остальные заключённые вполне могли сойти за восковые статуи. И бедолаг можно понять, потому что они были следующими на очереди.

— Что касается вас, оступившиеся, — прокряхтел ректор. — Печально, что вы тоже предпочли кровные узы верности империи…

— Прошу меня простить, командор, — внезапно вклинился Иолай. — Но Хедрок с самого начала был со мной откровенен. Благодаря ему удалось вычислить намерение предателя и пресечь заговор.

— Ну хоть кому-то хватило ума… Что с их семьями?

— Освобождены. Все виновные понесли самое серьёзное наказание, в том числе подельники Тация.

— Не сомневаюсь, — чуть оттаял голос старца. — Хорошая работа, Иолай. Тогда этих двоих — разжаловать. Пусть возвращаются к своим родичам, раз они им так дороги. Хедрок может остаться.

— С вашего позволения, командор, — подал голос оправданный инструктор. — Я бы попросил о переводе в действующие войска. Император как раз собирает новый экспедиционный корпус…

— Да будет так, — донеслось из зеркала, чья поверхность окончательно разгладилась.

Ребята сидели под впечатлением, переваривая увиденное. Мне тоже было о чём подумать, но меня привлекло выражение лица Кристы. Такой встревоженной я видел её лишь раз, перед самым прибытием императора в поместье. А ведь ей радоваться надо — вряд ли теперь кто-то в здравом уме решится организовать новое покушение.

— Что случилось?

Она повернулась и я увидел, что её фиолетовые глаза блестят от слёз.

— Брат… Он всё-таки решился…

Тут дошло и до меня. Экспедиционный корпус, о котором упомянул Хэдрок, мог ознаменовать только одно — новый поход на Тёмный континент.