Самородок - Ирина Беседина

Берг распорядился, чтобы Близинский и Романов оставались дома. Врангуле он приказал доставить в забой взрывчатку. Он выполнял свои обязанности, но это не приносило удовлетворения. Однако было ожидание, что он сумеет решить свои проблемы, тучи над головой рассеются, и всё должно как-то завершиться не самым плохим образом. Он постарался успокоиться. В голове появилось ощутимое просветление, рождался план действий.

Была суббота – день, когда Берги принимали гостей. Отто решил не нарушать традиции. Сходил в баньку. Заказал Врангуле хороший ужин. Людмила вышла, как всегда в дни приёма гостей, с улыбкой на лице, в новом красивом платье. Женщины стали разглядывать его и восторгаться её мастерством и вкусом.

– Людмила, ты опять в новом красивом платье. Где ты только берёшь эти фасончики? – спросила Лида Баженова.

– Я привезла достаточно старых платьев и отрезы ткани на платье. Отто меня предупредил, что здесь нет магазина с вещами. Ну и я их перешиваю и кое-что выдумываю. Детей у меня нет. А свободного времени много.

– Ты ведь у нас столичная штучка, – сказала Ольга весело. – Вот и будешь нашим домом моделей.

Женщины по-доброму рассмеялись. Потом все весело принялись накрывать стол и выставлять принесённые угощения. Они не переставали щебетать. А мужчины солидно устроились на диване и молча ждали, когда их пригласят занять места за столом.

– А у меня кое-что есть. Только тихо, – Ольга прикрыла пальчиком рот и пошла в прихожую. Два больших стеклянных графина с красной жидкостью она вытащила из своей сумки и водрузила на стол. Однако мужчины сразу затихли, а потом с возгласами «ура, ура» дружно двинулись к столу.

– А у нас наливочка, наливочка, наливка, – запел Зеников Андрей.

– И вовсе не наливка, – возразила Ольга. – Это я ликёр сварила. Ну, сами понимаете, спирт это только для мужиков нормально. А ликёр – это благородно.

– Ой, Оля, расскажи, как делать, – у Елены Зениковой заблестели глаза.

– Да нет никакого секрета. Варю сладкий сироп из брусники. Ягоду отцеживаю и добавляю спирт.

– Всё, разговоры в сторону. Приступаем к снятию пробы. Где у нас хозяин? Наливай. А ты, жена, почему мне ничего не сказала? – возмутился Иван Иваныч.

Вечер прошёл непринуждённо и весело. Мужчины особенно радостно произносили тосты. Женщины нахваливали друг другу закуски. Берг внимательно присматривался к своим коллегам и добрым соседям. Кто-то из них мог передать ему «привет от тёти Инги». Гости ушли, никаких странностей он не заметил.

До сих пор между Людмилой и Отто не чувствовалось родственных любовных отношений. Пока не был построен дом, он не навязывал ей супружеские отношения. Дом он построил так, чтобы у каждого было своё жизненное пространство. Он надеялся, что она оценит его деликатность. И она действительно оценила. Людмила не отказывала ему в близости. Но в первый же его ночной визит она сказала:

– Отто, мы супруги. Спасибо тебе за то, что ты не спешил и был так добр и понятлив. Но говорить сейчас об отношениях рано. Подождём, когда придёт настоящее чувство.

Прошло уже немало времени. Он чувствовал отчуждённость. Чуть насмешливый холодный взгляд, стремление сохранять дистанцию, отсутствие нежности и просто открытости яснее слов объясняло ему, что время признаний и любви ещё не пришло. Дни шли. Что-то или кто-то был между ними. Была женщина, с которой он иногда занимался сексом, но не было тёплого, родного человека, о котором он мечтал. Он чувствовал холод, и это обижало его. Они не были по-настоящему мужем и женой, единым целым, семьёй.

Однако сейчас ему особенно нужна была любящая и верная женщина. Он как никогда чувствовал себя неуверенно. Как добиться взаимности? Как преодолеть тот холод, который постоянно чувствовал от неё, и сам был им заморожен. Его оскорбляло отношение женщины, которая принадлежала ему как вещь. Людмила должна была почувствовать, как она желанна и любима. Иначе лёд между ними будет расти. Отто налил в бокалы шампанского и подошёл к ней.

– Давай выпьем за нас! Выпьем на брудершафт.

Они выпили и поцеловались. Отто почувствовал, что-то изменилось. В этом поцелуе не было холодности и дежурной учтивости, которые обычно замораживали его. Это был тёплый дружественный поцелуй. В нём не было страсти, но нежность была. Это вдохновило его. Отто почувствовал, что она нужна ему сейчас, сию секунду вся, не просто нужна. Его душа устремилась к ней и трепетная проникла и приникла к её душе. Состояние было необычным. Как будто на миг открылся яркий и радостный свет. Его сердце билось мощно и наполнялось огнём настолько страстным, что не было места никаким соображениям о холодности жены, о том, что кто-то стоит между ними. Это был его берег, его причал, его утешение и надежда. Он обхватил Людмилу руками, прижал к себе и поцеловал крепко, больно, так, что её губы открылись, перехватило дыхание. Он не отпускал, и всё целовал её губы, лицо, ямку на шее.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

НКВД – Наркомат внутренних дел.

2

Твиндек – трюм, оборудованный нарами для пассажиров.

3

Чавчу – настоящие люди, так называли себя оленные чукчи.

4

Анюйские ярмарки устраивались в конце зимы. На берегу реки Большой Анюй с 1770 года была заведена постоянная торговля с чукчами. Чукчи разгромили посланные для их покорения отряды русских казаков и не были покорены. Русские за ясаком в их стойбища не ходили. Они числились подданными Русского государства лишь номинально. Связи с чукчами были торговыми. Купцы на промтовары выменивали пушнину, меховую одежду, моржовые клыки и ремни. Русские товары у чукчей пользовались большим спросом (котлы, железные изделия, табак, мука, бисер).

5

Анкалын – приморский житель.

6

Луоравэтльан – настоящий человек, настоящий мужчина.