Страшно любимая (СИ) - Штаний Любовь В.

— Как скажешь, — чудо в перьях и гайках пожало ушами и развернулось.

Узрев примотанную к спине красным скотчем тушку дохлого гуся, я потерял сознание. Тьма.

Мирта

Обернувшись на грохот, я смерила удивлённым взглядом бессознательного кентавра и тяжело вздохнула.

— Метода работает, — подвела итог, поскрёбывая лоб половником. — СЭЛ! Иди сюда, тут ещё один.

Из-за шкафа появился гарн с надкушенной булочкой.

— Сам вижу. Сейчас отнесу в кладовку.

— Он тяжёлый, — усомнилась я.

— Ага, — зажав остатки хлебобулочного изделия зубами, механик ухватил кентавра за ноги и волоком потащил прочь.

— И большой! — крикнула вслед.

— Ага, — невнятно из-за набитого рта отозвался гарн.

Снова тяжело вздохнула, но тут в игру вступило любопытство:

— Вот интересно, а сколько лорри помещается в кладовку метр на метр? — следуя за гарном, подумала я.

— Скоро узнаем, — пропыхтел Сэлиней, открывая узкую дверцу, из-за которой выпали нога и змеиный хвост. Спустя пару минут, утрамбовав кентавра и вывалившиеся конечности в невеликое пространство, гарн вытер пот со лба пушистой кисточкой хвоста. — Наш костюм для обезвреживания незваных гостей работает на ура.

— Не совсем уверена. Боюсь, эксперимент ещё нельзя назвать по-настоящему полным и достоверным.

— Да? Роберт, Фург, Алукард, Мефисто — почти весь экипаж в полном составе отреагировал на защиту вполне удовлетворительно.

— Угу. Осталась только Нелли. Пошли дальше ждать.

— Пошли. А ты мне ещё фирша заваришь?

— Хоть в чугунке.

И мы ушли дожидаться банши.

Время шло. Мы с гарном мирно болтали ни о чём, пили фирш и ели булочки. А что ещё делать на кухне? Для извинений перед Робертом и остальными я уже и мясо в духовку поставила, и гарнир приготовила, и салат, и десерт по лиянскому рецепту. Нежнейшее суфле с орехами, взбитыми сливками, кремом и душистыми травами сейчас отдыхало в холодильном шкафу, пугая соседствующие продукты ядрёной цветовой гаммой в стиле взрыва на заводе лакокрасочной продукции.

— Как думаешь, куда Нелька запропастилась? Роберт в компании с остальными уже почти час как отдыхает в кладовке, а её всё нет и нет, — проводив взглядом седьмую по счёту плюшку с маком, спросил Сэлиней.

Мой аппетит его ничуть не смущал, даже уважение во взоре проглядывало. Впрочем, он и сам ел с удовольствием. И булочки, и плюшки, и пирожки с творогом и орехами…

Прожевав, я поскребла половником сначала плечо, потом лысину. От изоленты всё чесалось, перья лезли в глаза, а примотанные тушки, подтаяв, намочили одежду. Хорошо хоть гайки и ключи почти не мешали. Тяжёлые, но и только.

— Наверное, силу воли тренирует, — предположила я, — чтобы капитана истериками не раздражать.

— В каком смысле?

— Ну, забилась в какой-нибудь уголок подальше ото всех и медитирует. Жаль, не поможет.

— Уверена?

— На все сто. Энергетики — это почти сплошь эмоции даже в норме, а уж влюбленные…

— Эхе-хенюшки… Как думаешь, капитан…

Не успел Сэл договорить, как из воздуха соткалась банши. Обрадоваться долгожданному явлению этого чуда мы тоже не успели, так как Нелька с места в карьер завопила:

— Роберт? Где Роберт?!

Я одним глотком влила в себя остатки горячего фирша, чтобы его не плеснули мне же на маковку, и с улыбкой уверила:

— Не здесь.

— А где?

Краем глаза заметила, как мой подельник тоже быстренько проглотил свой фирш и с деланным безразличием отставил уже пустую чашку.

— Отдыхает, — пожала я ушами, отчего сразу несколько перьев свесились на лоб, а кончик одного и вовсе попал в нос. Жутко захотелось чихнуть. К счастью, катастрофу удалось избежать, вовремя отодвинув раздражитель.

Самое неприятное — Нелька на мой защитный костюм не реагировала вообще никак. Даже не удивилась! Как будто я каждый день хожу перемотанная разноцветной изолентой, украшенная инструментом, клочьями шерсти, перьями, трупами птичек и связками гаек! А мы так старались, собирая составляющие костюма. Весь корабль перерыли, козу подстригли, дабы заменить заячью лапку, о которой в сети говорилось, что та отпугивает разозлённых духов. Зря, видимо, решили, будто свиная нога и козья шерсть в совокупности от заячьей лапки ничем не отличаются.

А банши тем временем и не думала успокаиваться.

— Где именно отдыхает? — рявкнула она.

Слишком расстроенная отсутствием со стороны блондинки реакции на отпугивательную терапию, я брякнула, не подумав:

— В темноте!

— Один? — почти спокойно спросила Нелли.

И мне бы промолчать, но нет. Где были мои мозги, когда я отвечала? Наверное, взопрели и отключились под гнётом защитной «шубы».

— В тёплой компании единомышленников, — честно выложила я.

И, может статься, всё бы обошлось, но тут мозг отказал и у гарна, потому что он добавил:

— В тесноте да не в обиде.

Банши мгновенно побелела и взвилась под потолок, чтобы оглушить нас яростным:

— Что? Роберт в обнимку «отдыхает» с кем-то в темноте? Мой Роберт?!

В следующий момент она метнулась ко мне и, схватив за грудки, натурально приподняла над полом. Метра на полтора примерно.

— Где они? — зашипела блондинка разъярённой фурией.

— С чего ты взяла, что «в обнимку»? Просто лежат друг на друге и всего-то, — попытался успокоить ревнивицу Сэл, подскакивая со своего места и обхватывая мои ноги. — Отпусти Мирту немед…

— ГДЕ?! — так громко, что у меня уши заложило, заорала эта влюбленная психопатка.

— В кладовке! — сдал капитана и остальных жертв нашего эксперимента гарн. — Мирту отпусти! Задохнётся же.

Нелька меня и отпустила. Секундой позже я бы упала сама, потому как вешу прилично, а одежда не рассчитана на удерживание тяжёленькой кшорти в воздухе. Хорошо хоть Сэл меня поймал и поставил на ноги, а то бы расшиблась к хорту безрогому. Всей массой на пол падать не слишком разумно.

Я ещё только рот открыла, чтобы поблагодарить подельника за помощь, когда от кладовки донёсся грохот и визг. Не сговариваясь, мы бросились на шум, но на подходе к «полю боя» застыли соляными столбами.

— Обалдеть… — сглотнув, выдавил Сэл, спустя пару минут.

— Поддерживаю, — поддакнула я и нервно икнула. — Тело-тело… Зачем оно Нельке, если она и так Роберта на руках унесла?

— Угу… Куда-то. А как она остальных напугала!

— Да уж… Верховой кентавр — это ещё куда ни шло, но кентавр верхом на цаце и с вампиром, обёрнутым вокруг шеи наподобие шарфика… Жуть.

— А самое печальное, — гарн тяжело вздохнул, — костюм сработал на всех, кроме Нельки.

— Закон подлости, — развела я ушами и предложила: — Пойдём на кухню, заедим горе.

— Пошли.

И мы пошли. Доедать булочки, горевать и думать, как отпугнуть ревнивую банши. Правда, дойти до пищеблока не успели. Сэл взял меня за руку и потянул на себя, вынуждая развернуться.

— Мирта!

— Ась?

Я в сотый раз поскребла голову половником, но гарн почему-то снова позвал:

— Мирта!

И в лицо дунул! Зараза.

— Да?! — уже на повышенных тонах рявкнула, вырывая ладонь из его пальцев. — Что ты заладил?

— Пойдём Фурга уговорим трюм обоями в цветочек обклеить! Ну, Мирта!

— Зачем это?

— Ради эксперимента! — и погладил меня по голове. Приятно-о. — Мирта!

Несколько растерявшись, я дёрнула ухом и, протянув руку, в ответном жесте доброй воли почесала его нос. Странным образом в ладони оказалась пушистая раздвоенная кисточка гарновского хвоста. Шелковистая, мягкая. Вспомнилось, как давно хотела её пощупать. Я удовлетворенно вздохнула, прижимая хвост к щеке, и…

— Мирта!

Вздрогнув, открыла глаза. Вокруг малознакомая то ли мастерская, то ли спортзал, заставленный шкафами и коробками. Блин, приснится же такое!..

— Проснулась? — чуть насмешливо спросил гарн, который стоял совсем рядом и, вероятно, будил меня. Наверное, по имени звал, потому его двойник из видения так зачастил его повторять.