Стратегия. Колония - Вадим Денисов

Пш-шш…

Лень идти к пулемёту за палубной гарнитурой, потому я достал рацию.

Пш-шш…

— Пш-шш… Ули, что там по расстоянию?

— По расчётам, через полчаса покажется бухта, — жестяным голосом ответил Маурер.

Вот потому и нарастает напряжение.

Мы уже два раза останавливались и подходили ближе к прибою, один раз я даже чуть не послал группу сталкеров на разведку: Алекс заметил нагромождение камней, с дальнего взгляда вполне себе антропогенный объект, — среди буйных зарослей, нагромождение представилось наблюдателям руинами древних каменных строений. А если где-то тут свой суперовый Тадж-Махал прячется?

— Что грустим, чуваки! — Ленка легко приземлилась рядом со мной, взглядом повелев обнять её за плечи. — Природа потрясающая, Земля Обетованная! Кстати, лодка готова, рейнджер, можно сбрасывать на воду.

— Да мы не грустим, Ленчик, мы тревожимся, — признался Костя. — А Гоблин где?

— В камбуз пошёл, на запах.

Над палубой «Клевера» плавал сводящий с ума запах свежих будочек, похоже с маком.

— Гад он, не принесёт, — решил Костя.

— Там лакомства интересней, — Ленка указала пальцем на берег — В подобных лесах растёт авокадо, сапоте — родственник хурмы и чери. Последний, кстати, в 15 раз богаче витаминами, чем цитрусовые.

— Откуда инфа? — спросил Юра, поднимая бинокль.

— В Мексике видела.

— Ты и в Мексике была? — ревниво нахмурился я. — Почему мне не рассказывала?

— Не успела, милый, всё заботы, тусовки, не помнишь, разве, — воздушно отмахнулась Zicke. — Дым, пальба, пули над головой, поднимающие волосы…

— Ну и ладно. Зато ты в настоящих белых пятнах не бывала.

— О-ля! Губки надул, маленький! Дай, поцелую.

— Ленка…

— Да целуйтесь вы, уле нам, женатым, — отвернулся Кастет, за компанию поворачивая спиной к нам и ни разу не женатого Юрку…

«Дзен-н!» — негромко прозвучал предупреждающий сигнал включения громкой корабельной связи.

— Прекратить сексуальные упражнения! Бухта впереди, — прозвучал голос шкипера.

За ближним мысом берег начинал отплывать вправо, открывая взгляду искомую акваторию. Небо серое, и вода серая, цветовая разница пока не заметна. Вынос огромных масс тёплой воды Амазонки вызывал интересный эффект: на границах речной и морской воды поднимались расплывчатые облака тумана.

Почти сразу же к нам подлетели исследовательницы.

— Бинокли берите!

— Что там?

— Да вы гляньте направо, секвойи на берегу!

Холм ближнего к нам, то есть, западного края огромного залива понижался именно в том месте, где туманные ленты наползали на берег. Над ними стоял ряд… деревьев. Не, не, это не деревья! Это что-то из сказки. Массив огромных стволов с пышной кроной, зелёных с низу до верху, стоял перед нами.

— Мамочки, секвойи! На земле эти великаны за сто метров бьют, — уважительно прошептал Юрка.

— Да вы-ыше! — уверенно возразил Костя.

Какое-то время все потрясённо молчали.

— Я уже всё прочитала, — наконец сказала Ольга, заглядывая в планшет. — Так… Сперва их называли «калифорнийскими соснами», или «мамонтовыми деревьями». Последнее название, вероятно, объясняется сходством голых кривых суков у старых секвой с бивнями мамонтов. А позже определили три вида. Росли они в конце мелового периода, по все планете. В Китае их встречали ещё в 40-х годах прошлого века. Слово «секвойя» — просто название этого дерева на языке индейцев, но такое имя носил также один из индейских вождей племени чероки. Очень культурный был человека, изобретатель индейской письменности.

— Так я и поверил. Просто маловато скальпов нарезал, — усмехнулся Хвостов.

— Данила! Вот ещё интересное… Поставив одно на другое десяток таких деревьев, вы получите мачту заметно выше крымской горы Ай-Петри. Одно из наиболее толстых мамонтовых деревьев имело внизу 46 метров в обхвате. Американцы много раз привозили на европейские выставки огромные срезы с пней секвойи. На одном таком срезе стояло пианино, сидело четверо музыкантов и еще оставалось место для 16 пар танцующих; на другом срезе был поставлен домик, вмещающий типографию, где печатались «Известия дерева-великана». Для Парижской выставки 1900 г. американцы заготовили из секвойи «величайшую в мире доску», но обломились.

— Американцы? Обломились?

— Так и осталась в Америке, ни один пароход не брался перевезти ее в Европу целиком… Дерево любит влажность. Кора калифорнийской секвойи очень толстая — до 30 сантиметров, обладает необычным свойством: при соприкосновении с огнём обугливается и превращается в тепловую защиту. Эффективный тепловой щит, работающий по принципу, сходному с теплозащитой возвращаемых космических аппаратов. Древесина несъедобна или даже ядовита для обычных вредителей: термитов и муравьёв. По этой причине секвойю используют в наружном слое досок стены. Начиная с 30-х годов и до начала 60-х пластинки из секвойи использовались как перегородки между пластинами электролитических батарей для автомобилей и самолётов — древесина может выдерживать кислую среду, не теряя формы. Что ещё… Секвойя очень быстро растёт, а живёт более 2000 лет. Парочка показательных примеров: одно дерево достигло диаметра в 2,1 метра за 108 лет, а выход вторичного леса с одного гектара в год составил почти 30 кубометров древесины. Очень устойчива к гнили, связанной с влажностью. Не является чем-то необычным в местах её произрастания при бурении колодцев в ложе ручьёв наткнуться на ствол секвойи, пролежавший там, быть может, не одну тысячу лет. Древесина в шурфе оказывается здоровой и хорошо выглядящей… Вот так.

— Дров-то сколько! Хана лесочку, — констатировал Хвостов, фотографируя величественный массив. — Сотников всё вырубит.

— Ты ненормальный! — заорала Ольга. — Как можно говорить такое, дерево внесено в Красную Книгу!

— Это там оно было краснокнижным, уважаемая. А здесь их немеряно, не сосчитать, — парировал слесарь. — Лесосеку ставим. Интересно древесина эта благородных пород?

— Когда-то его так и называли, «красное дерево», — мечтательно произнёс Эйнар Дагссон, за месяца пребывания на Платформе изрядно подрастерявший «зелёные убеждения».

— Ну, вот! Лаготделение забабахать, и всех зэков сюда, пусть валят. Синему колониальный шлем и стек в правую руку.

Нормально мы начинаем колонизацию. Некоторые уже гулаги запланировали.

Кстати, а как их валить-то? И пилить. Во, задачка.

Полоса реликтового леса тянулась километра на три и так же резко обрывалась, как и начиналась тут.

— Не туда смотрим, братва! — неожиданно гаркнул Гоблин с кормы. — Объект на холме! Недвижимость.

Я резко обернулся и показал Мауреру скрещённые на голове руки. Стоп!

— Бинокль!

Небольшая группа деревьев частично скрывала каменную постройку явно рукотворного характера — одинокую башню, целиком открывающуюся с этого ракурса. Невысокая, крепкая. И частично обвалившаяся.

— Возле Южного Форта остатки такой же на мысе, — заметила Катрин.

Сердечко забилось чаще.

— Где-то здесь есть Форт! — опередила меня Zicke.

— Группы, за оружием. Мужики, пошли лодки сбрасывать.

Оба экипажа «Зодиаков», мужской и женский, кинулись за снаряжением, а мы с парнями пошли спускать лодки на воду. Быстро откинули на корме специальную аппарель, закинули концы на брашпиль, и вскоре лёгкая флотилия закачалась у бортов «Клевера».

— Катрин, страхуешь Кастета. Сами вперёд не лезьте, — напутствовал я сталкеров и поднял руку, — Пошли, пошли!

«Зодиаки» быстро и красиво разошлись во фронт и резво помчались к берегу. Группы были без пулемётов, вряд ли они пригодятся на склонах. Мужики отправились с излюбленным стволами: АКМ со «Стимпанком-12» у Кости и четырнадцатизарядный Kel-Tek KSG со спаренными магазинами и «Тигр-9» у Сомова. Вот же лось, постоянно два ствола таскает… Да ещё по две гранаты на каждого — «эфки». У Катрин тоже АКМ, а у Ленни — разлюбезный «Томми».

Насколько этот каменистый склон крут? Вроде не очень. Я вгляделся. Прочёсов, старых и свежих, на склонах не видно, сломанных веток в зацепах на кустах тоже. Опустил бинокль пониже — падежа камней на галечный пляж не заметил. Нормально, заберутся быстро.

— Светлана, давай к «Максиму».

Доктор сразу растерялась, захлопала ресницами.

— Фёдор Дмитриевич, может, не в этой ситуации… — попробовала отвалить медичка.

— В этой Света, в этой.

Обучение стрельбе из всех видов оружия проходили все члены экспедиции. Пусть теперь прочувствует ответственность. Не на полигоне, а тут, а реале. Тем более что рядом стою. Может, в следующий раз таблетки не такие горькие вручит.

Проклятье, как же мне хотелось самому взбежать по склону!

Плюнуть на командование и рвануть к объекту: все навыки, весь мой опыт просили именно этого. Естественно, я искренне считал, что лучше всех смогу разобрать эту ситуацию и первым увидеть всё нужное, вовремя заметить опасности или оценить необычный след… У Феди все рецепторы на такое дело заточены!