Две стороны (СИ) - Василёв Виктор Валерьевич

— Ты такой милый, когда светишься от удовольствия, — тихо сказала Луна, хитро смотря на меня одним глазом.

— Для этого есть очень веская причина.

— Знаю. А еще знаю, что тебе идет, когда глаза разного цвета.

Линзу я снял заранее и убрал в бокал из-под вина.

— Я так понимаю, это наследуется? — не дождавшись реакции, спросила Луна.

— Если глаза у второго родителя светлые — высока вероятность.

И тут же замолчал. Луна правильно истолковала мою реакцию и быстро сказала:

— Не беспокойся, я не такая дурочка. Ирис научила нас паре заклятий на лекции по «самозащите». Так что пока у нас не будет никаких проблем с этим.

Что ж, хорошо, что хотя бы один из нас думал головой, а не только тем местом.

Луна чмокнула меня в щеку и прошептала на ухо:

— Маркус, ты слишком бодрый для человека, который всю ночь не спал. Проверим это?

Естественно, на завтрак мы опоздали, но никаких сожалений по этому поводу не испытывали. Мы спокойно оделись и спустились на кухню.

Там мы нашли Юлия, который по привычке проспал. Я уже хотел припомнить ему экзамены, но он заговорил первым.

— Судя по вашим усталым довольным лицам… — начал он, но тут же стал жестами показывать, что его рот на замке.

Вот что демонстрация ледяного клинка делает.

Правда, этого хватило ненадолго. Стоило нам взять еду, как Юлий снова заговорил:

— Маркус, я слышал, что люди порой зеленеют, но чтобы это делал только один глаз…

— Не беспокойся, это тебя тоже ждет. Последствия тренировок, — пошутил я.

Про линзу я просто забыл. Но решил, что сейчас это неважно. Моя гетерохромия — меньшая из всех проблем.

Юлий вздрогнул и с ужасом посмотрел на меня.

— У меня раньше тоже были голубые глаза. Но после освоения стихий они сменили цвет. Это еще хороший вариант. Даже отличный. Поменяться может что угодно: голос, цвет волосы, вкусовые предпочтения, пристрастия, — поддержала меня Луна. — Изменения носят необратимый характер и Маркус — еще удачный вариант. Профессор Дагерад потеряла полэлла роста и это тоже очень хорошо. Некоторые стали короче в других местах. Или вообще теряли кое-что. Естественно, первокурсникам об этом не рассказывают. Повальное дезертирство нам не нужно.

С каждым словом Юлий бледнел все сильнее, а его глаза становились все больше и больше.

Первым не выдержал я и рассмеялся. Луна спустя секунду присоединилась ко мне.

— Вы… вы издеваетесь?!

— Естественно, — успокоившись, сказал я. — Это семейная болячка Кайласов — гетерохромия. Глаза разного цвета. И у меня, и у тети такие. Я просто обычно ношу линзу.

Младший Алькасар вернул нормальный цвет лица, а потом сказал:

— Знаешь, ты очень многое потерял. Такая внешность привлекает внимание у прекрасных дам. Они любят экзотику.

Я не стал говорить, что линзу стал носить после выпуска из гимназии. Моих одноклассниц привлекала не экзотика, но дорогие вещи и внушительный счет в банке. Если бы Адриан подарил мне часы ценой в «самоходку», пока я учился, я стал бы объектом пристального интереса.

Я лишь улыбнулся и приобнял Луну.

— Понял, умолкаю. Рад за вас.

Мы сполна воспользовались выходным. Нет, не в этом смысле. Гуляли, веселились, дурачились, болтали о глупостях. Время пролетело незаметно.

А вечером Луна сообщила мне, что теперь ей спасть одной некомфортно и она перебирается ко мне. Как будто я был против.

Конечно, на одноместной кровати оказалось мало место, но нас ночью это волновало в последнюю очередь.

Следующим утром наставник встретил меня странной улыбкой и насмешливым взглядом.

— Ты вовремя, Маркус. Я только закончил первичную сортировку. Садись, работы у нас много.

Мне вручили потрепанный томик «Истории Мехелена», дали ключ к шифру, и я принялся за разбор писем. Их оказалось поразительно много. Расшифрованные сообщения я складывал в отдельную стопочку на столе. Они получались гораздо короче исходных.

Периодически мне попадались послания, закрытые иным кодом, их я сразу же отдавал наставнику. Он их расшифровывал на ходу, бормотал себе что-то под нос и откладывал в сторону.

Через несколько часов такой работы заболели глаза и спина, а мозг попросил пощады.

— Что скажешь, Маркус? — спросил ван Нормайен, когда часы пробили двенадцать.

Я не сразу понял вопрос, посмотрел на него затуманенным взором, а потом сказал:

— Все очень странно. Ничего не происходит. Ни арестов, ни расследований, ни наших поисков. Комиссия приехала, осмотрела академию и отправила преподавателей в отпуск, а студентов — на каникулы. Губернатор поехал на лечебные курорты Арда, якобы еще до всего этого. Особый отряд из метрополии прибыл в столицу, снял самый роскошный особняк и отдыхает.

— Верно. Они просто сидят и ждут. И, если верить моим источникам, для этого есть очень веская причина.

Сказав это, Змей взмахнул письмом, которое было зашифровано иным кодом.

— Из столицы внезапно пропала Кровавая Леди вместе с ученицей. Уверен, она решила навестить наше захолустье.

— Кто она?

— Графиня Элизабет Риотаб. Одна из Черной Дюжины — особого отряда магов, подотчетных лично королю. Все эти ребята носят перстни с алмазом и обладают обширными познания в запретной магии.

— Я так понимаю, графиня мастер магии крови?

— Правильно понимаешь. Единственная в трех мирах, кто знает об этой мерзкой магии все. И ее не посылают расследовать, она каратель, как и ее ученица.

Сделав паузу, Змей продолжил:

— Уверен, на самом деле ищеек на планете два отряда. Пока один отвлекает внимание, второй собирает информацию. И когда графиня прибудет, ей вручат список целей со всеми подробностями.

— И там будем не только мы?

— Верно. Все благородные, которые в нарушение королевского эдикта, прибыли на планету. Формально король останется чист, ведь официально этих магов здесь нет.

— Не думаю, что кровавые это так просто спустят с рук.

— Верно. Но Вильгельм Третий слишком силен и влиятелен, чтобы кто-то рискнул предъявить ему обвинения в такой ситуации, объявить вендетту. Вся колония — его личный домен, который он объявил неприкосновенным. Он имеет полное право покарать всех нарушителей.

— Или же взять магов в плен и устроить показательный суд.

— Да, такой вариант исключать нельзя, — согласился со мной ван Нормайен. — Снежная Королева легко и просто захватит любого мага.

— Это ее ученица?

— Верно. Ольга Бельская. Чокнутая девчонка, помешанная на силе…

«Хм-м, Маркус мне кажется, вы найдете с ней общий язык! Вы очень похожи!» — расхохотался Янус.

— Ей двадцать три, а она уже рубиновая. И мастер школы Стилета. Она загоняет своих противников в снежную бурю, а потом магией сводит с ума. Несчастные становятся подношением ее наставнице. Эта участь хуже смерти.

От тона, которым это было сказано, я вздрогнул.

— Честно говоря, Снежная Королева заставляет меня нервничать даже больше. Род Бельских давно в упадке, но такую способную девочку оттуда изгнали. Я могу представить, что будет делать Элизабет, ее жестокость прагматична и имеет четкую цель, но просчитать сумасшедшую девочку-изгоя… О, нет, мне это не по силам.

Слова наставника меня задели, но я не подал вида. Лишь заметил:

— Вы ее боитесь?

— Глупо это отрицать. Я сталкивался с ее отцом на дуэли. Потом видел его на войне. Он зверски силен и опасен… был. И если верить обоснованным слухам, он приложил руку к изгнанию дочери. Что нужно сделать, чтобы тебя, наследницу рода, изгнал из семьи собственный отец?! Кстати, вскоре после этого он умер. Кто-то убил боевого мага с рубиновым перстнем. Знаешь каким образом? Его освежевали живьем, срезали кожу со всего тела, словно шкуру с дикого зверя. Обычным, Чужой ее подери, ножом. Представляешь?

Воображение тут же нарисовало картину, меня передернуло.

— Чтобы провернуть такой фокус надо быть либо хитрее гиены, либо сильнее бешеного медведя.

— Если это не просто слухи, то почему она еще жива? Разве остальные Бельские не должны были ей отомстить?