Игра Льва - Нельсон Демилль

Сорентино не бывал в этой зоне уже несколько лет, поэтому отметил, что забор вырос где-то футов до двенадцати, а примерно через каждые тридцать футов размещались платформы для снайперов. Каждую платформу огораживал пуленепробиваемый щит с отверстием для стрельбы, однако сейчас на платформах никого не было.

Тони бросил взгляд в боковое зеркало, чтобы убедиться, что водитель тягача не запаниковал, подъезжая к воротам зоны. Забор с каждой стороны ворот был достаточно низким, чтобы крылья практически любого авиалайнера могли пройти над ним, но водители тягачей обычно пугались этого места. Как раз в этот момент крылья «боинга» зависли над забором.

— Двигайся спокойно, парень, следуй за Тони, — передал Сорентино по рации. У него создалось впечатление, что на этой огромной бетонной площадке собрались почти все. Тони заметил передвижной командный центр аварийной службы — большой фургон, внутри которого размещались радиостанции, телефоны и начальники. У них имелась прямая связь с почти половиной мира, и сейчас они уже наверняка связались с Департаментом полиции Нью-Йорка, с ФБР, с Федеральным управлением гражданской авиации, а может, даже и с береговой охраной, которая иногда оказывала помощь, предоставляя свои вертолеты. И безусловно, связались с таможней и паспортным контролем. Сорентино подумал, что даже если все пассажиры мертвы, все равно ни один из них не сможет попасть в США, минуя таможню и паспортный контроль. Так что сегодняшняя процедура въезда в США будет иметь только два отличия: первое — все будет происходить здесь, в зоне безопасности, а не в здании аэровокзала, и второе — пассажирам не придется отвечать ни на какие вопросы.

Сорентино замедлил движение пожарного автомобиля, проверяя позицию «боинга». Еще несколько футов, и он окажется в центре площадки.

Еще Сорентино увидел передвижной морг и огромный рефрижератор, окруженные людьми в белом, — это была команда, которой предстояло принимать мертвых пассажиров.

По обе стороны площадки расположились передвижные трапы, всего их было шесть. Возле трапов стояли коллеги из аварийной команды и полицейские из Портового управления в готовности подняться на борт и начать неприятную работу по эвакуации трупов.

Бросались в глаза множество машин авиакомпании «Транс-континенталь»: грузовики, транспортеры, багажные тележки — и человек двадцать работников багажного отделения в голубых форменных комбинезонах и резиновых перчатках. Обычно этим ребятам приходилось работать очень быстро, иначе они могли получить нагоняй от бригадира. Однако сейчас торопиться было некуда.

Здесь же стояла передвижная рентгеновская установка для проверки багажа, а также четыре машины для обслуживания кухни. Ясно, что они прибыли сюда не для того, чтобы загрузить на борт продукты, — просто их кузова поднимались гидравликой до уровня дверей «боинга», и это был лучший способ эвакуировать трупы.

То есть здесь собрались все, за исключением тех людей, которые ожидали прибытия пассажиров «боинга» у выхода. Бедняги, подумал Сорентино. Скоро руководство «Транс-континенталь» соберет их в своем офисе, а потом компании предстоит разбираться с трупами, с багажом, объясняться с родственниками. О Господи!

А когда через несколько дней или недель этот «боинг» полностью проверят и установят причину гибели пассажиров, авиалайнер вернется в строй, чтобы зарабатывать деньги для своей компании. Интересно, вернут ли родственникам погибших пассажиров стоимость билетов?

Перед машиной Сорентино остановился полицейский из Портового управления и сделал Тони знак продвинуться чуть вперед. Затем полицейский вскинул руки, и Сорентино остановился. В боковое зеркало он увидел, что остановился и тягач. Выключив вращающийся проблесковый маяк, Тони глубоко вздохнул, закрыл лицо ладонями и почувствовал, что по щекам текут слезы. И это было странно, потому что он не знал, что плачет.

Глава 11

Кейт, я и Симпсон главным образом молчали, слушая по рации полицейскую волну. Симпсон переключил частоту и связался с одной из машин аварийной команды. Представившись, он спросил:

— Что за проблема с рейсом один семь пять?

Голос из динамика ответил:

— Похоже, отравляющий газ. Пожара нет. Все мертвы.

В патрульной машине повисла мертвая тишина.

— Как поняли? — спросил спасатель.

Симпсон откашлялся и ответил:

— Вас понял, все мертвы. Конец связи.

— Боже мой… как такое могло случиться? — прошептала Кейт.

А что она еще могла сказать? Да ничего. Вот и я ничего не сказал.

Симпсон выехал на рулежную дорожку, которая вела в безопасную зону. На самом деле торопиться уже было некуда, поэтому Симпсон снизил скорость до положенных пятнадцати миль в час. И на это я никак не отреагировал.

Впереди перед нами открывалась почти сюрреалистическая картина — огромный авиалайнер медленно двигался по рулежной дорожке к стальному забору с распахнутыми воротами. «Боинг» проехал в ворота, а его крылья прошли над забором.

Через минуту и мы подъехали к воротам, но там было полно других машин.

— Увидимся внутри, — сказал я Симпсону, выскочил из патрульной машины и побежал в зону безопасности. Позади меня хлопнула дверца машины и послышался топот Кейт, догоняющей меня.

Я не понимал, почему бегу, но внутренний голос подсказывал: «Беги!» Вот я и бежал, чувствуя, что шрам на легком в форме карандаша создает мне проблему.

Нам с Кейт удалось пробраться среди машин, и через минуту мы уже были внутри зоны, где стоял окруженный людьми «боинг». Бегущие люди всегда привлекают внимание, поэтому нас остановил полицейский в форме Портового управления. К нему тут же подбежал сержант и поинтересовался у нас:

— Куда вы так торопитесь?

Я постарался успокоить дыхание и буркнул:

— ФБР. — Но из моих покалеченных легких вырвалось лишь нечто вроде свиста.

Кейт предъявила сержанту удостоверение и сказала, совсем не задыхаясь при этом:

— ФБР. На борту этого самолета находились наш арестованный и сопровождающие.

Я тоже вытащил удостоверение, все еще пытаясь успокоить дыхание.

— Можете не торопиться, — сказал сержант и добавил: — Все мертвы.

— Нам надо подняться на борт самолета и позаботиться… о телах, — сказала Кейт.

— У нас есть для этого люди, мисс.

— Сержант, у наших сопровождающих было при себе оружие и важные документы. Дело касается национальной безопасности.

— Подождите. — Сержант попытался с кем-то связаться по рации, но у него ничего не вышло. — Эфир забит, — пояснил он. — С этим самолетом в течение долгого времени не было радиосвязи…

— Мы знаем, — оборвал я сержанта, радуясь тому, что могу продемонстрировать свою осведомленность.

Затем я оглядел «боинг», стоявший в центре площадки. Передвижные трапы уже подъезжали к дверям, значит, скоро люди поднимутся на борт.

На вызовы сержанта так никто и не отвечал, поэтому он сказал нам:

— Видите вон там передвижной командный пункт аварийной службы? Идите туда и поговорите с кем-нибудь. У них прямая связь с ФБР и моим начальством.

Пока сержант не передумал, мы с Кейт поспешили к передвижному командному пункту.

Я все еще тяжело дышал, поэтому Кейт спросила:

— Ты в порядке?

— Да, в полном порядке.

Разом оглянувшись, мы с Кейт увидели, что сержант из Портового управления уже занят чем-то другим. Поэтому мы поменяли курс и направились прямиком к самолету.

Один из передвижных трапов уже остановился возле задней двери, и несколько парней из аварийной команды начали подниматься наверх. Их сопровождали мужчины и женщины в белом, несколько человек в синих комбинезонах и мужчина в строгом костюме.

Джентльмен никогда не станет подниматься вверх по лестнице позади женщины в короткой юбке, но я наплевал на эту условность и сделал Кейт знак, чтобы она поднималась первой. На что она ответила мне:

— Только после вас.

Мы поднялись по ступенькам, прошли через дверь и направились в просторный салон. В самолете горели только аварийные лампы — наверное, они работали от аккумуляторов, — да еще солнечные лучи пробивались сквозь иллюминаторы. Однако не требовалось слишком много света, чтобы увидеть: салон заполнен на три четверти, никто из пассажиров не шевелится.

Люди, вошедшие в самолет вместе с нами, стояли молча, не шевелясь, и единственные звуки проникали в самолет только с улицы сквозь открытые двери.

Мужчина в строгом костюме посмотрел на нас с Кейт, и я заметил на нагрудном кармане его пиджака карточку с фотографией. Наверняка это была карточка компании «Транс-континенталь», да и вид у мужчины был начальственный.

— Боже мой, какой ужас… — пробормотал он, обращаясь к нам.