100 великих писателей - Геннадий Иванов

Когда Мария д'Аквино и Джованни Боккаччо расстались, он написал повесть «Фьямметта» — рассказ женщины об измене возлюбленного и своих душевных муках. Критики считали, что в повести Боккаччо перевернул исходную ситуацию, чтобы отомстить неверной Марии. Нынешние коллеги итальянских «зоилов» такое «злонамерение» Боккаччо оспаривают: «Это невозможно уже потому, что весь рассказ имеет своей целью вызвать в читателе сочувствие именно к Фьямметте, а не к ее коварному возлюбленному. Скорее можно здесь видеть стремление до конца развеять былые чары, отрешиться от острого субъективизма… Это позволило Боккаччо дать глубокий анализ сердечных переживаний покинутой женщины, который развернулся в замечательный, первый в европейской литературе психологический роман» (А. А. Смирнов). Словом, спор свидетельствует лишь о том, что литературное переложение любовных ситуаций с трудом поддается бытовой дешифровке: кто в этой истории победитель, а кто — побежденный. Победило искусство, и повесть открыла новый жанр психологической прозы.

Заметим, что современники упрекали Боккаччо за утомительную эрудицию, которой блистает в повести его Фьямметта, не забывая, на фоне своих страданий, вспоминать, как в сходных случаях проявляли себя знаменитые дамы древности. Избыток ссылок на античную культуру — характерный «симптом» литературы эпохи Возрождения. Античные образцы и примеры наполняют многие ренессансные творения.

Все эти произведения, начатые и задуманные Боккаччо в Неаполе, были завершены во Флоренции. Банк Барди лопнул, и материальные дела семьи пошатнулись. Отец настоял на возвращении Боккаччо во Флоренцию, где писатель зарабатывал себе на жизнь, выполняя некоторые дипломатические поручения флорентийской коммуны.

Боккаччо вступил в средний, физический возраст. В это время произошло его знакомство с Петраркой, перешедшее в дружбу на всю жизнь. Вот как описывает их первую встречу Ян Парандовский в своей художественно-документальной повести «Петрарка» (1956): «Сын флорентийского купца и неизвестной парижанки, моложе Петрарки на девять лет, живой, остроумный весельчак, известный своими любовными похождениями, стихами и новеллами, он краснел и смущался, как студент, в обществе поэта, увенчанного лаврами на Капитолии. Боккаччо любил и почитал Петрарку с давних пор. Знал наизусть его сонеты и, подражая им, сочинял собственные, старался не упустить ничего из его латинской прозы, писал „Bucolicum carmen“ („Буколики“ — жанр „пасторали“, воспевающей простой быт пастухов и пастушек, их нежную любовь и свирельные песни. — Л.К.) тем же стилем и с такими же запутанными аллегориями… Петрарка с интересом следил за беспокойными движениями этого высокого, сильного человека, который, хотя ему еще и не было сорока, уже начинал седеть и обнаруживал склонность к полноте. Припомнились ему и неаполитанские сплетни о любви Боккаччо и Марии, дочери короля Роберта… ни одной из его книг он не читал и промолчал, узнав, что Боккаччо занят сочинением большого сборника новелл. Его заинтересовало только название книги: „Декамерон“…»

«Декамерон» был написан в 1350–1353 годах. Эта книга представляет собой сборник самостоятельных новелл, объединенных сквозным сюжетом: семь молодых дам и три юноши отправились на загородную виллу, чтобы переждать свирепствующую в городе чуму. Описание чумной эпидемии, охватившей Флоренцию в 1348 году, а также всеобщего ужаса и паники, — становится прологом «Декамерона».

В течение десяти дней (отсюда название: в переводе с греческого Декамерон — десятидневник) сбежавшее от смерти и развеселившееся общество устраивает «пир во время чумы» и развлекает друг друга всевозможными историями — местными анекдотами, преданиями, притчами, фабльо. Все рассказчики родом из состоятельных семей, получившие хорошее воспитание и приобщенные к античному искусству с его культом полноты бытия, то есть люди, выражающие новое умонастроение — жажду жизни. Основной пафос их историй — осмеяние аскетических нравов средневековья и утверждение человеческого права на земные радости, поэтому новеллы носят озорной и даже, как считали некоторые современники писателя, непристойный характер.

В рассказах представительствуют все итальянские сословия — аристократы и короли, купцы и рыцари, священники и монахи, крестьяне и ремесленники, в отдельных новеллах персонажами стали известные люди, к примеру, художник Джотто, поэт Гвидо Кавальканти, законовед Форезе де Раббата и др.

При создании «Декамерона» Боккаччо пользовался сюжетами и из средневековых сборников, и из латинских литературных источников. Ренессансная обработка писателя оживила их, а некоторые сюжеты он «пересадил» на современную итальянскую почву. Таким образом, книга дает многокрасочную картину нравов итальянского Возрождения.

Боккаччо завершил «Декамерон» в возрасте «акмэ» — так древние греки называли сорокалетие как возраст расцвета мужчины. Джованни Боккаччо относился, видимо, к тем людям, о которых поэт сказал: «И жить торопится, и чувствовать спешит», и его «акмэ» уже осталось позади. Ровно в сорок лет он перешел в метафизический возраст мудрости и так увлекся раскаиванием в былых грехах, что все зло, какое только есть на свете, увидел в женщине. В таком умонастроении было написано его последнее художественное произведение — повесть «Ворон» (1354–1355), сурово осуждающая женщин за лживость, притворство и хитрость, будто не он когда-то называл их «мадоннами» и «нимфами».

«Мышь пробежит по комнате, ветер стукнет ставней, камешек упадет с крыши — и вот они дрожат, бледнеют, обмирают, будто перед лицом смертельной опасности. Но зато как они бесстрашны, когда им надо обделывать свои бесчестные делишки! — пишет ставший женоненавистником Боккаччо. — Сколько было и есть женщин, что крадутся по крышам домов, дворцов и башей, когда их призывают и ждут любовники!.. Все помыслы женщин, все их старания и усилия направлены к одной-единственной цели — ограбить, подчинить, облапошить мужчин… Поэтому женщины так охотно посещают, приглашают, ублажают астрологов, чернокнижников, ворожей и гадалок… женщина превосходит яростью тигра, льва и змею, каков бы ни был повод, вызвавший гнев, она тотчас прибегнет и к огню, и к яду, и к булату…»

Некоторая заинтересованность заставила нас выбрать для примера наиболее лояльные характеристики, но вообще это очень полезное чтение и для мужчин, и для их «противостоящей» половины.

Примерно в это же время Джованни Боккаччо пишет «Жизнь Данте» (1351–1355). В строгом смысле слова это произведение вряд ли можно назвать жизнеописанием великого поэта, скорей это его духовная биография.

Перу Боккаччо также принадлежат интересные исследования «Генеалогия богов», «О знаменитых женщинах», «О несчастиях знаменитых людей».

В 1362 году Джованни Боккаччо принял приглашение поселиться в Неаполе при Анжуйском дворе, однако разочарование в холодном приеме заставило его возвратиться во Флоренцию. Последним и окончательным местом своей жизни он выбрал небольшое отцовское именьице в Чертальдо, близ Флоренции.

В 1370–1371 годах, по приглашению церкви Сан-Стефано ди Бадиа во Флоренции, он читал публичные лекции-комментарии к «Божественной комедии» Данте. Лекции были прерваны на XVII песне «Ада» из-за плохого самочувствия писателя, а больше из-за нападок несогласных с его толкованием «Комедии» слушателей.

На исходе лет писатель страдал водянкой, которая и унесла его из жизни 21 декабря 1375 года — через полтора года после смерти его друга Петрарки. Похоронен Джованни Боккаччо при церкви святых Михаила и Якова в Чертальдо.

Россия познакомилась с «Декамероном» в XVIII веке, когда на русском языке были пересказаны несколько наиболее скромных новелл. В следующем веке отдельные новеллы переводил К. Н. Батюшков. Классический перевод «Декамерона» осуществил в 1892 году А. Н. Веселовский. «Серебряный век» также проявлял интерес к итальянскому мастеру — поэт Михаил Кузмин в 1913 году перевел «Фьямметту». И все же главной книгой Джованни Боккаччо был и остается «Декамерон». Некоторые сюжеты из этой книги использовал даже великий Шекспир.

Франсуа Вийон

(1431 — после 1463)

У хороших, а тем более у прекрасных и больших поэтов мало что бывает случайного и в стихах и в судьбе. Вот, казалось бы, русский поэт, певец русских полей и деревень Николай Рубцов почему-то в стихотворении «Вечерние стихи» вспомнил о Вийоне.

Вдоль по мосткам несется листьев ворох, —Видать в окно — и слышен ветра стон,И слышен волн печальный шум и шорох,И, как живые, в наших разговорахЕсенин, Пушкин, Лермонтов, Вийон.

Жизнь французского поэта была такой же неприкаянной, как и у самого Николая Рубцова.