Шаг первый. Якудза (СИ) - Вишневский Сергей Викторович

— Да? — вскинул брови глава рода Хасимото. — А сам он явиться не смог.

— Не смог, — кивнул гость и сжал челюсти так, что вздулись скулы.

— Очень занятой человек, — кивнул Нобу, сделав понимающее выражение лица. — Но ты пришел ко мне с каким-то делом. Чай у нас самый обычный...

Хитоми, в этот момент протянувшаяся с чайником к кружке на подносе замерла. Ее взгляд скосился на сына, но тот молча подал знак, чтобы она остановилась.

Опытная женщина впала в ступор на несколько секунд. По правилам гостеприимства, она должна была налить гостю чай, но то, что ее сын попросил ее остановиться, можно было расценить как явное невежество и прямой намек на то, что гостю в этом доме не рады.

Ирукай скосил взгляд на Хитоми, после чего вздохнул и произнес, стараясь держать ровный и нейтральный тон.

— Чай не бывает обычным. Он всегда разный. Даже если вы его купили в том грязном комбини, в квартале отсюда. Однако, ты прав Нобу-кун. Я не чай пришел к вам пить.

— Я так и подумал, — кивнул парень.

— Меня привело к вам обращение директора школы. Так сложилось, что он видел запись на которой тебя избивают несколько простолюдинов.

— Да, это я ему ее показал.

— Что же, если ты признаешь, что запись сделана тобой, то ее содержание может быть инсценировано. На этом считаю конфликт исчерпанным и...

— Что прости? — нагнулся к нему парень, словно не расслышал.

— Я говорю, что предъявленная запись инсценирована и я...

Нобу не стал ничего говорить и позволил парню заливаться соловьем о том, что запись не может служить доказательством и все его попытки выступить пострадавшей стороной выглядят глупо и могут бросить тень на весь клан. Вместо ответа он под ледяным взглядом собеседника снял рубаху.

— Замолчи, — оборвал он его. — Посмотри на мое тело. Четыре ребра и шесть шрамов.

— Причем тут это?

— Все они получены от рук этих выродков.

— У тебя нет дока...

— Вся школа в камерах. ВСЯ. Ты хочешь сказать, что ни одна камера не засняла их издевательств? Меня избивали через день на протяжении последних лет и ты хочешь сказать, что это не засняли охранные камеры?

— Я не...

— Охрана школы лежит на клане Синяя лисица. А это значит, что в клане есть предатель, который позволяет подобному происходить, либо клан знает, но ничего не предпринимает. Его устраивает, что племянника главы рода избивают толпой простолюдины.

— Ты выворачиваешь факты.

— Тогда объясни мне, как вы могли не замечать того, что происходило на протяжении двух лет?

— Видеонаблюдение не идеально... — начал было Ирукай, но Нобу тут же его оборвал.

— В одном пятиэтажном здании, где разместили восемьдесят три камеры?

Сын главы клана глубоко вздохнул, после чего медленно выдохнул, стараясь спрятать гнев как можно глубже.

— Если видеонаблюдение не зафиксировало то, что они на тебя нападали, значит этого не было, — ледяным тоном произнес он.

— А на видео, значит, постановка?

— Постановка, — кивнул Ирукай — И если эта постановка будет опубликована, то клан будет расценивать это как клевету.

— Считаешь, что сможете доказать мою причастность к публикации?

— А нам не надо ничего доказывать. Это ты решил доказать, что тебя избивают. Это тебя не устраивает отношения в школе. Мы же и так знаем, что видео было показано сегодня директору школы. И он смотрел его на твоем телефоне. Этого достаточно, чтобы ничего и никому не доказывать.

— И что вы мне сделаете? — с хищной улыбкой спросил Нобу. — Из клана выгоните?

— В тебе течет частичка рода Цурай. Пусть ты станешь последним ублюдком, но твоя кровь не покинет клана. — произнес Икурай. — Поверь, у нас найдутся способы приструнить любого.

— Верю, — кивнул Нобу. — Вот только и у меня кое-что есть.

— Тогда принеси это с собой, — хмыкнул гость, поднимаясь на ноги. — Завтра Горо Цурай желает видеть тебя лично. В полдень ты должен прийти в «Сапфировый зал», в нашем поместье. Это приказ.

— Отлично, — кивнул Нобу. — А то я вроде как глава рода, а своего сюзерена до сих пор в известность не поставил.

— Глава рода, — хмыкнул Ирукай. — Оденься поприличнее и возьми с собой хоть что-нибудь, помимо гордости.

***

Глава клана Синяя лисица выглядел под стать названию клана. Высокий, поджарый, с рыжим оттенком волос и россыпью веснушек на лице.

Да, для коренного японца он выглядел довольно необычно, но о корнях этого клана никогда не стояло вопроса. По легенде, в древние времена, последнюю кицунэ смог укротить глава клана, после чего в каждом поколении появлялись рыжие дети.

Сейчас же Горо Цурай смотрел на своего сына и постукивал пальцами по столу, слушая его доклад.

— ... Мало того, что он не удосужился привести себя в приличный вид, так еще он проигнорировал мое старшинство и статус, поздоровавшись обычным взмахом руки. — с нескрываемым раздражением в тоне, произнес Ирукай.

— Он поставил тебя сразу перед фактом конфликта, — вздохнул отец. — Ты мог больше ничего не слушать и не делать. Все и так было понятно.

— Просто... я решил, что возможно у него нет другой рубашки и...

— Ты только что мне рассказал о том, как он приказал матери не наливать тебе чай, — вскинул бровь глава клана. — О чем еще там было говорить?

— Прости отец, — склонил голову сын. — Я...

— Если загнать в угол крысу и как следует ее напугать, то она бросится вперед, — назидательным тоном произнес Горо. — Вот и наш гадкий утенок решил, что у него нет выбора и бросился в полоумную атаку.

Ирукай закивал головой, принимая слова отца, но когда тот умолк спросил его:

— А не проще было бы выгнать эту крысу из нашего дома?

— Нет. Наш Нобу очень интересный экземпляр. В его жилах течет кровь рода Цурай и Хасимото. Его отец, как и твой дед, были крайне сильными душеловами. Причем у них кардинально отличались подходы к ловле душ. Если Исао Цурай, наш дед, как и все в нашем роде, в прямом смысле ловили души, то вот Хасимото всегда и приглашали.

— Пресмыкаться перед духами? — сморщился Ирукай.

— Не пресмыкаться. Они звали духов к себе на службу. Им платили жалование, с ними подписывались договоры. Это ближе к партнерству.

— Да, но причем тут Нобу?

— Нобу тут не причем, но если у него будут дети, то не проявившийся талант душелова скорее всего проявится в них. Скажи мне, сын. Кто будет контролировать этих душеловов, если мы изгоним Хасимото из клана?

— Те, кто его приютит? — после нескольких секунд раздумий произнес отпрыск.

— А кто его с удовольствием приютит?

— Наши враги, — мрачно отозвался Ирукай.

— Поэтому выход из клана рода Хасимото я изначально рассматриваю как усиление наших врагов. Понимаешь, почему я поступаю именно так, а не иначе?

— Хорошо, но тогда зачем было травить его в школе?

— Как устранить опасную часть клана, если выгнать нельзя, а просто вырезать не позволяют родственные узы и рамки приличия?

Сын взглянул на отца. Тот смотрел на него без улыбки и без привычного прищура.

— Да, сын. Пока ты член клана, пока ты на виду, ты кристально чистая совесть. Ты вместе со всеми осуждаешь, ты вместе со всеми киваешь и держишься рамок приличия. Но как только твоему роду или клану что-то угрожает — любой дворянин просто обязан приложить все свои усилия на благо рода и клана. И вот тут чести нет, правил тоже. Есть только условия, которые загоняют задачу в определенные рамки.

— Это жестоко.

— Жестоко? — хмыкнул отец. — Поверь мне. Я стараюсь действовать в первую очередь, в интересах Нобу. Я мог закончить все пару лет назад, но я не хочу ему такой участи. Для него было бы идеально закончить жизнь самому.

Мужчина поднялся из-за рабочего стола и принялся расхаживать по кабинету.

— Взгляни на наш герб, — указал на стену, где висело полотно с изображением лисицы, свернувшейся клубком. — Вот тут видишь?

Глава клана указал на слова написанные под лисицей.