Линии Леи - Евгений Луковцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Упавшее существо не подавало признаков жизни. Поняв это, его сородичи заволновалась ещё больше прежнего. Одно застрекотало высоким свистящим голосом, и тогда несколько существ поменьше с визгом побежали в конец вагона. А другие, самые крупные, загородили остальных своими телами.
Обменявшись серией коротких звуков и жестов, рыбоглазые громилы шагнули в мою сторону. Я отступал, пока было место. Потом упёрся спиной в стену и поздравил себя: дело дрянь. На помойке не зарезали, так в другом измерении удавят.
С большим сожалением я заметил под ногами у надвигающихся монстров свою дубинку. Теперь к ней, пожалуй, не подобраться. Как они собираются нападать, интересно? Ножки коротки, ручки тоненьки. Возможно, я сумею подороже продать свою шкуру, но ведь это только до тех пор, пока наш, с позволения сказать, вагон не причалит к станции. А потом?
Я заорал на самого смелого из рыбоглазых. Ну а что, в прошлый раз сработало же? С этим, кажется, фокус не прокатит. Он лишь немного замешкался, а потом заорал мне в ответ. Во рту его я разглядел три ряда тонких острых зубов. Вот теперь холодный пот к месту, теперь — самое время.
Рыжая девушка появилась в вагоне, когда я уже поднял кулаки к подбородку, чтобы по-боксёрски принять последний бой. Я увидел её за спинами громил не сразу, но узнал мгновенно. Та самая. Спутница Оболтуса, исчезновения которой я всё никак не мог себе простить. Она говорила с синекожими чудищами, изъясняясь быстрым клёкотом уверенно и властно. Грамотный психологический приём, так и надо говорить с напуганным возбуждённым человеком.
Проследив за её жестами, рыбоглазые увидели, что напуганный мной до смерти сородич жив. Особь сидела, хватая воздух широко раскрытым ртом, пялилась в мою сторону, но явно приходила в себя. Обступившие меня громилы неохотно, но всё же перестали скалить зубы и наседать.
Транспорт ощутимо замедлился, звук его двигателя стал на полтона ниже. Рыжая девушка бесстрашно раздвинула в стороны рыбоглазых и оказалась возле меня.
— Прыгай! — приказала она.
— Что?
— Да прыгай же! Быстрее, пока не остановился!
Я обернулся и увидел. Сквозь стену снова просвечивали едва уловимые взглядом окна метропоезда. Совсем рядом. Стоит только шагнуть…
— А ты? — повернулся я обратно.
Она издала рассерженное: "Тьфу!" — и сильно пихнула меня рукой в грудь.
Ухватиться было не за что. Потеряв равновесие, я под хохот десятка-другого пассажиров вывалился из вагона на платформу станции "Выхино".
— Пишут для вас, пишут, чтобы не прислонялись к дверям, а всё без толку, — прокомментировал этот акробатический номер "товарищ майор" Виктор Петрович. И подал мне руку, помогая подняться.
* * *
В кабинете, кроме меня и Виктора Петровича, сидела женщина.
Это была необычная женщина. Весь её внешний вид и манера держаться работали исключительно на то, чтобы подчеркнуть её необычность.
Её платье состояло из набора немыслимых треугольников разных оттенков. Если бы не казённая обстановка, любой посетитель мог бы запросто принять её за модель, ожидающую выхода на подиум в ходе показа модного дизайнера. Платье, явно сшитое на заказ, идеально подходило к фигуре. Подчёркивало талию, визуально расширяло плечи и увеличивало грудь до совершенно уместного, идеально совпадающего с фасоном размера.
Её колготки, всего на полтона темнее цвета кожи, прямо-таки принуждали к мыслям о женских ногах. Её серебристые туфли свидетельствовали, что их обладательница не ступала сегодня в весеннюю грязь, автомобиль представительского класса наверняка подвёз её к самым дверям кабинета, если не прямиком к этому креслу. А сумочка, небрежно брошенная на письменный стол, являла собой образец самой модной коллекции текущей недели.
И вместе с тем, никто в здравом уме не посмел бы заявить, что выглядит женщина слишком ярко, вульгарно или демонстративно-кичливо. Образ, если оценивать его в целом, создавал впечатление делового и вполне уместного. По первому впечатлению я обозначил её для себя как «бизнес-вумен класса VIP».
Что она делала в неказистом кабинете, почему разговор вёлся прямо при ней? А бог её знает. Виктор Петрович поздоровался с ней предельно вежливо, я последовал его примеру, а потом мы занялись своими делами, словно дамы рядом и нет.
Она так и сидела в углу, напротив пыльного, давно не мытого окна. Она закинула ногу на ногу и с равнодушием разглядывала корешки картонных папок в шкафу. Она курила тонкую сигарету в длинном янтарном мундштуке, не обращая внимания, что на столе нет пепельницы и разложены неровные стопки бумаг. И да, она никак не выражала своего интереса к разговору.
Я знал этот приём, но ничего не мог с собой поделать, мне с каждой минутой всё сильнее хотелось, чтобы женщина повернулась в нашу сторону и заговорила. Но говорил здесь только Виктор Петрович.
— Евгений, ну вы же взрослый человек, — сокрушался он. — Ну вы же прагматик, вы не чужды логики. Здравого смысла, в конце концов. Как вы додумались гоняться за обесцвеченными на открытой местности?
— Понимаете ли, в чём дело… Люди-невидимки не входят в круг моих представлений о логике и здравом смысле. Да к тому же, не собирались мы за ними гоняться.
— А зачем тогда полезли к ним? Пострадали, сорвали нашу операцию…
— Мы хотели проследить за ними в метро.
— Ну, проследили? И какой результат?
Я развел руками.
— Что мне, по-вашему, было делать? Вы же моему рассказу тогда не поверили?
— С чего вы взяли?
— С ваших слов, что у меня с головой не в порядке.
— Это не значит, что я не поверил. Это я пытался вас успокоить. Чтобы не лезли не в своё дело.
— Когда меня бьют и душат в пустом вагоне, а полиция посмеивается и не принимает заявление — это уже моё дело! Хотите или нет, а я доведу его до конца.
Женщина бросила на меня очень быстрый взгляд, но тут же сделала вид, что стряхивает пепел. Действительно ли в ее глазах мелькнуло любопытство?
— Вам очень повезло, — заметил собеседник. — Лично вам и вашему товарищу. Он отделался всего лишь сотрясением и трещиной в ребре. Будь при нём не травматический, а табельный пистолет, или опоздай наш сотрудник хоть на минуту… Ведь мы готовили на них засаду непосредственно на станции.
— Значит, и вы тоже?
— Ну а как бы ещё наши люди смогли вас заметить и прийти на помощь?
— Получается, мы следили за ними, они за нами, а вы наблюдали со стороны?
— Учитывая способности к обесцвечиванию, мы даже не стали бы