Смертельными тропами (СИ) - Саган Илья

— Единственное, что омрачало жизнь короля, так это отсутствие наследника, — продолжал Верлим. — Каждый день жизни Фимруна и его жены был наполнен горячими молитвами, и Дух Гор смилостивился, послав им сына, красивого и здорового. И вот однажды с заснеженных вершин спустились зенолы, не обычные торговцы, бывшие привычными гостями в королевстве, а воины во главе с сыном вождя черногубых. Они что–то требовали от Фимруна, уж не знаю, что именно, но тогда чуть не дошло до войны. Только вроде все утряслось, как исчезла королева с младенцем–сыном. Ходили слухи, что это дело рук проклятых белокожих горцев. А потом пропал и сам Фимрун, причем вместе с символом власти — алмазной Киркой Удачи. Не уберег народ своего короля…

На лицо гнома легла тень, он уперся пустым взглядом в Столбы Скорби и замолчал. Было ясно, что история вызывает в нем горечь, и я не решался его торопить.

Глава 9. Вуивра, королева змей

— Всесильный Дух Гор разгневался на мой народ, — наконец заговорил Верлим, — ведь правители гномов испокон веков были его главными жрецами и хранителями веры. Он наслал на королевство грозных воинов возмездия — могучих Каменных Гигантов. Они напали внезапно, и гномы не успели подготовиться. Врагов были многие и многие тысячи, каменные исполины заполонили все королевство; казалось, сами горы воспротивились существованию моего народа. Единственное, что смогли сделать защитники — спасти женщин и детей. Пока мужчины держали оборону и умирали один за другим, их жены и малыши по тайному подземному ходу спустились к подножью гор и убежали подальше. Среди них была и моя бабушка. Она рассказывала, как отчаянно сражался мой прадед и его друзья, как ее мать не хотела уходить, как он почти силой заставил их спуститься в секретный ход. А сам… сам погиб, как и все остальные. С тех пор гномы рассеялись по Синеусу, некоторые даже перебрались на другие острова.

Знание мира:+3, текущее значение: 30

— Печальная история гибели целой цивилизации, — вздохнул Леха. — Неужели за все эти годы ни один гном так и не был в горах Безмолвия?

— Нет. Эти места считаются у нас проклятыми — слишком многие там полегли, слишком много там осталось боли и крови.

— Тогда почему ты решил вернуться на земли предков? — спросил я.

— Есть причина… Видишь ли, мне с самого детства, много–много раз, снился один и тот же пророческий сон. В нем Дух Гор говорил, что я должен помочь воспарившему к небесам полумонстру, и тогда мой народ получит новый шанс, а его былая слава возродится. Когда холценгольф унес Амазонку, я понял, что время пришло, — Верлим посмотрел на меня и усмехнулся: — Теперь ты понимаешь, что я не меньше твоего заинтересован в ее спасении?

— Ну, если так, — ответил я, поднявшись на ноги, — то вперед!

Путь к Столбам был таким же каменистым, но еще более крутым, чем раньше. И ни одного куста, чтобы зацепиться, ни одного уступа для передышки.

— Давайте немного обойдем, вон там, — предложил Леха, углядев едва заметную дорожку.

Я с Диогеном на плече бодро двинулся по ней, тимейты потопали следом. Но едва мы прошли несколько сотен метров, как увидели ползущую прямо по тропе змею. При нашем приближении она приподнялась и грозно зашипела. Я выхватил меч и одним махом снес ей голову.

Получено опыта: 8

Лешка за моей спиной облегченно выдохнул.

— Ненавижу змей.

Но радовался он рано: через двадцать шагов появилась вторая гадина, потом еще и еще. Справляться с ними было несложно, главное, успеть, пока она не напала первой.

Перешучиваясь по этому поводу, мы обогнули очередную скалу и встали как вкопанные: перед нами, шипя и извиваясь, ползало не меньше десятка змей, но не обычных, а… двухголовых. У каждой из них на кончике хвоста росла вторая голова, а вдоль лоснящегося чешуйчатого тела сияла надпись:

Амфисбена

— Одна голова — хорошо, а две — страшно, — пробормотал Лекс.

Я в замешательстве попятился, но сзади тоже послышалось шипение. Обернулся: там качались еще три змеи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Леха, за мою спину! Верлим, прикрывай его с той стороны!

В секунду мы выстроились и приготовились обороняться. Раз — и на меня прыгнула одна амфисбена. Не успел я ударить, как атаковала вторая. И тут же третья, четвертая.

Я махал мечом, как заведенный, сзади слышался треск огненных шаров и свист топора Верлима. Диоген в панике хлопал крыльями, нарезая над нами круги. В полете лечить филин не мог, деревьев, куда бы он мог сесть, рядом не было, и бедная птица оказалась не у дел.

Одна из тварей обхватила мою левую руку, другая правую — и я не смог удержать клеймор. Он со звоном упал на землю, а змеи начали обвиваться вокруг моих ног. Попытался оторвать их от себя голыми руками — куда там, они сжимали меня не хуже гидравлического пресса.

Сзади послышался полный ужаса Лехин крик. Брыкаясь и отплевываясь от поднятой змеями пыли, я повернулся к нему и обалдел: он стоял, полностью обмотанный змеями, словно в коконе, и напоминал толстую чешуйчатую мумию. Пока я тормозил, амфисбены обвили меня, уронили, сжав мои ноги, и буквально покатили вверх по тропе. Их кожа зловеще поблескивала на солнце, блики мелькали перед глазами, и в скором времени голова так закружилась, что я поторопился сомкнуть веки.

Удивительно, но убивать нас они не торопились. Просто катили, как три бревна, явно с какой–то осмысленной целью. Слева придушенно вопил Лешка, справа хрипел Верлим. И вдруг их голоса стали удаляться. Я, как мог, шевелил плечами, пытался согнуть руки, но все было бесполезно.

Через несколько минут безумное верчение прекратилось; тихо шипя, змеи ослабили хватку, а потом и вовсе отползли в сторону. Я попробовал встать, но ноги не держали. Пришлось лежать и ждать, когда карусель в голове остановится.

Немного очухавшись, я открыл глаза и обнаружил себя в просторной пещере. Стены поросли мхом, в центре — маленькое озеро, а вокруг него редкая примятая трава. От дыры, ведущей наружу, поступало достаточно света, чтобы все рассмотреть. И увидеть, что я здесь один. Где же Леха и Верлим?

Клеймора рядом не оказалось, зато у ног лежала сума. Выпив зелье здоровья, я восстановил ХП, подошел к выходу и осторожно выглянул. Навстречу тут же поднялась качающаяся змеиная голова. Стерегут, мать их…

Значит, это место моего заточения. Зачем мы им понадобились? Сожрут на ужин? Ладно, подождем. Диогена они схватить не могли, очень возможно, что он полетел за подмогой. Впрочем, смысла в этом нет, Володьке и остальным можно просто скинуть сообщение на бипер, но они далеко, без Василисы им от монастыря добираться придется очень долго.

На мгновение меня охватило отчаяние. Слоняюсь по горам, попадаю в плен к каким–то амфисбенам, а там Аринка. Так много времени потеряно, а Фиолы до сих пор не отправлены. И Маруся… Как ей помочь, когда меня самого в пору спасать?

Со стороны озера послышалось бульканье, и я повернул голову. Вода забурлила, и через секунду над поверхностью показалась огромная змеиная голова. Но не простая, а в короне. Вслед за ней появилось толстое, длинное тело оливкового цвета, и вот уже передо мной выросла огромная тварь, похожая на анаконду из фильмов ужасов. Она выползла на песчаный береги теперь, качаясь из стороны в сторону, внимательно меня разглядывала. Я попятился и схватил валявшийся на земле камень.

— Отвали, тварь!

Глаза гигантской змеи вспыхнули.

— А ты дерш–шкий, ш-штранник, — прошипела она, и у меня по спине пошли мурашки величиной с вишню. — Не ты ли вторгш–ша в мои земли? Не ты ли ш-шгубил моих подданных?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она говорила медленно и певуче, но в ее тоне чувствовалась затаенная угроза, а при каждом слове мелькал черный язык с раздвоенным концом.

— Но преш–шде, чем подвергнуть тебя ш–штраш–шной казни, будет ш-шуд. Ибо я Вуивра, владычица змей, ш-шамая ш-шправедливая королева.

Суд? Что ж, согласен. Затяжка времени мне совсем не помешает. Я положил на землю камень, который все еще сжимал в руке, и вежливо поклонился.