Погребённый великан - Кадзуо Исигуро

Супруги направились обратно к дому Айвора и едва миновали то место, где на них чуть не напали накануне ночью, как услышали, что сверху их кто-то окликнул. Оглядевшись, они увидели Вистана, который забрался на высокий крепостной вал и примостился на смотровой площадке.

— Рад видеть, что вы ещё здесь, друзья мои, — крикнул воин сверху.

— Ещё здесь, — прокричал Аксель в ответ, делая несколько шагов к изгороди. — Но уже торопимся в путь. А вы, сэр? Останетесь ещё на денёк, чтобы отдохнуть?

— Мне тоже скоро пора ехать. Но, если вы позволите, сэр, навязать вам небольшой разговор, буду премного вам благодарен. Обещаю не задерживать вас надолго.

Аксель с Беатрисой переглянулись, и она тихо сказала:

— Поговори с ним, если хочешь, Аксель. Я вернусь к Айвору и соберу провизии в дорогу.

Аксель кивнул, повернулся к Вистану и крикнул:

— Хорошо, сэр. Хотите, чтобы я поднялся?

— Как вам будет угодно, сэр. Я с радостью спущусь к вам, но утро просто чудесное, и вид отсюда поднимает настроение. Если лестница вас не смущает, я посмел бы настаивать, чтобы вы присоединились ко мне.

— Иди узнай, чего он хочет, Аксель, — тихо сказала Беатриса. — Но будь осторожен, и я не лестницу имею в виду.

Аксель принялся осторожно переступать с перекладины на перекладину, пока не добрался до воина, который ждал его с протянутой рукой. Он устроился на узкой площадке и посмотрел вниз, откуда на него смотрела Беатриса. Только дождавшись, пока муж ободряюще ей помашет, она, словно нехотя, направилась к дому Айвора, который Акселю было отлично видно с высоты. Он задержал на ней взгляд ещё на миг, а потом повернулся и посмотрел вдаль поверх изгороди.

— Видите, сэр, я не солгал, — сказал Вистан, пока они стояли бок о бок, подставив лица ветру. — Чудное зрелище, насколько хватает глаз.

Пейзаж, открывшийся перед Вистаном и Акселем в то утро, возможно, не так уж сильно отличался от того, который сегодня можно увидеть из окон верхнего этажа английского загородного дома. Наши два зрителя увидели справа склон долины, бегущий вниз чередой зелёных уступов, а противоположный ему левый склон, покрытый соснами, был для них словно в дымке, потому что находился дальше и сливался с очертаниями гор на горизонте. Прямо перед ними открывался отличный вид на долину, на плавный изгиб русла текущей прочь реки, на просторы болот с заплатками прудов и озёр. У воды росли непременные вязы с ивами, переходившие в густой лес, который в те времена пробудил бы у наблюдателя тревожные предчувствия. А там, где солнечный свет сменялся тенью, на левом берегу реки виднелись остатки давно заброшенной деревни.

— Вчера я ехал вниз вон по тому склону, и моя кобыла ни с того ни с сего припустила галопом, словно чему-то обрадовалась. Мы неслись через поля вдоль озера и реки, и у меня захватило дух. Странное дело, передо мной словно мелькали пейзажи из прошлой жизни, хотя, насколько мне известно, в этих краях я раньше никогда не бывал. Может ли такое быть, что я проезжал этим путём в детстве, когда был ещё слишком мал, чтобы знать, где нахожусь, но уже достаточно смышлён, чтобы сохранить увиденное в памяти? Здешние деревья, и вересковые пустоши, и само небо над головой словно пробудили какое-то забытое воспоминание.

— Возможно, что этот край и тот, на западе, где вы родились, имеют меж собою много схожего.

— Должно быть, так и есть, сэр. У нас в болотных землях нет холмов, что заслуживали бы упоминания, а деревьям и траве не достаёт цвета, который мы в изобилии сейчас видим перед собой. Но во время той радостной скачки моя кобыла и сломала подкову, и, хотя сегодня утром добрые люди подковали её заново, мне придётся ехать осторожно, потому что копыто у неё ушиблено. По правде говоря, сэр, я попросил вас подняться сюда не просто для того, чтобы полюбоваться окрестностями, но и для того, чтобы мы с вами оказались подальше от лишних ушей. Вы уже, верно, слышали о том, что случилось с тем мальчиком, Эдвином?

— Мастер Айвор всё рассказал, и нам было прискорбно слышать, что за вашим храбрым вмешательством последовали такие события.

— Может, вы слышали также, что старейшины, в отчаянии от того, что может случиться с мальчиком, останься он здесь, умоляли меня увезти его с собой. Они просят оставить его в какой-нибудь отдалённой деревне, насочиняв, будто я нашёл его, брошенного и голодного, на дороге. Я был бы рад это сделать, только боюсь, такой план едва ли его спасёт. Слухи разносятся быстро, и через месяц или год мальчик может оказаться в таком же бедственном положении, что и сегодня, или даже хуже, потому что там он будет безродным чужаком. Вы понимаете меня, сэр?

— Вы правы, что боитесь такого исхода, мастер Вистан.

Воин, который до тех пор говорил, не сводя глаз с расстилавшегося перед ними пейзажа, откинул с лица спутанную прядь волос, переброшенную ветром. И тут он вдруг словно заметил что-то в чертах собеседника и на миг позабыл, что хотел сказать. Воин пристально смотрел на Акселя, склонив голову набок. Потом с коротким смешком отвёл взгляд:

— Простите, сэр. Припомнилось кое-что. Но вернёмся к делу. До прошлого вечера я об этом мальчике ничего не знал, но на меня произвело впечатление, как стойко он выносил все ужасы, которые оказались ему уготованы. Мои товарищи по вчерашней ночи, хоть и храбрились поначалу, но, стоило нам приблизиться к стоянке демонов, как затряслись от страха. Мальчик же, хоть и пробыл во власти демонов столько времени, держался с таким спокойствием, которому я могу только подивиться. Мне было бы очень горько думать, что его судьба решена бесповоротно. Поэтому я и начал искать выход, и, если бы вы с женой согласились мне помочь, всё могло бы отлично устроиться.

— Мы охотно сделаем, что в наших силах. Скажите, что вы предлагаете.

— Когда старейшины просили отвезти мальчика в отдалённую деревню, они, несомненно, имели в виду саксонскую деревню. Но в саксонской деревне мальчик никогда не будет в безопасности, потому что именно саксы разделяют предрассудок насчёт следа от укуса, который на нём остался. Однако, попади он к бриттам, которые не обращают внимания на подобный вздор, опасности никакой не будет, даже если его история пойдёт за ним по пятам. Он силён и, как я уже говорил, обладает завидным мужеством, пусть и неразговорчив. Такая пара рук тотчас же пригодится в любом селении. Итак, сэр, вы говорили, что держите путь на восток, в деревню, где живёт ваш сын. Осмелюсь предположить, что это как раз такая христианская деревня, какая нам нужна. Если вы с женой за него попросите и заручитесь поддержкой сына, это наверняка обеспечит благоприятный исход. Конечно, вполне возможно, что те же добрые люди приняли бы мальчика и от меня самого, но я буду для них чужестранцем, который вызовет страх и подозрения. И кроме того, поручение, которое привело меня в эти края, помешает мне заехать так далеко на восток.

— Значит, вы предлагаете, чтобы мальчика увели отсюда мы с женой?

— Да, сэр, таково моё предложение. Однако моё поручение позволит мне поехать, хотя бы вначале, той же дорогой. Вы сказали, что пойдёте по горной тропе. Я с радостью составлю вам с мальчиком компанию, по крайней мере, пока мы не перевалим через гору. Общество моё довольно скучное, но в горах всегда подстерегают опасности, и мой меч может сослужить вам службу. И лошадь может везти вашу поклажу, потому что, даже если у неё и болит копыто, пожаловаться она не сможет. Что скажете, сэр?

— Думаю, план отличный. Мы с женой расстроились, когда узнали о беде мальчика, и будем рады, если сможем её облегчить. Вы говорите мудро, сэр. Сейчас самое безопасное для него место — среди бриттов. Не сомневаюсь, что в деревне моего сына ему будут рады, потому что мой сын там — уважаемый человек, почти старейшина, разве что не по годам. Я знаю, что он заступится за мальчика и позаботится, чтобы ему оказали радушный приём.

— Я очень рад. Пойду расскажу мастеру Айвору про наш план и поищу способ потихоньку вывести мальчика из сарая. Вы с женой готовы двинуться в путь?

— Жена сейчас собирает провизию нам в дорогу.

— Тогда, пожалуйста, ждите у южных ворот. Я сейчас же вернусь с кобылой и Эдвином. Благодарен вам, сэр, что разделили со мной эту заботу. И рад, что на день-другой мы будем попутчиками.

Глава 4

Эдвин ещё никогда в жизни не видел свою деревню с такой высоты и такого расстояния, и это его потрясло. Она словно превратилась в предмет, который он мог взять в руку, и мальчик, примериваясь, посгибал пальцы над пейзажем, затянутым послеполуденной дымкой. Старуха, наблюдавшая за его восхождением с явным беспокойством, по-прежнему стояла у подножия дерева и кричала, чтобы он не лез выше. Но Эдвин не обращал на неё внимания, потому что разбирался в деревьях, как никто другой. Когда воин приказал ему продолжать наблюдение, он тщательно выбрал именно этот вяз, зная, что, вопреки хлипкому виду, в нём есть скрытая сила и что он примет его, как желанного гостя. Более того, с него открывался лучший вид на мост и на ведущую к нему горную дорогу, и мальчик мог чётко различить трёх солдат, разговаривавших со всадником. Последний уже спешился и, держа беспокойного коня под уздцы, яростно спорил с солдатами.