Госпожа Медовой долины. Лапушка - Анна (Нюша) Порохня
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вскоре в доме все затихло. Приглашенные на бал уехали, а слуги принялись заниматься своими делами. Я же сидела на кровати, сложив руки на коленях. Как бы ни хотелось быть смелой и отважной, страх все равно легонько щекотал меня своими острыми коготочками. Ничего… Остаться здесь намного страшнее, чем отправиться в новую жизнь. У меня все получится, потому что по-другому и быть не может.
Ужин мне принесла лично миссис Сигер. Она поставила поднос на столик, сняла с него салфетку, но ее взгляд ни разу не переместился в мою сторону.
- Сегодня на ужин рыба, запеченная в винном соусе, - сказала она. – Граф не узнает, что вы ели, не переживайте, леди.
- Спасибо, миссис Сигер, - искренне поблагодарила я ее за заботу, накрыв колени салфеткой.
- Все-таки некрасиво со стороны его сиятельства не взять вас на бал! – не выдержала экономка. – Бедняжка! Вы, наверное, еле сдерживаетесь, чтобы не расплакаться! Как я вас понимаю!
- Миссис Сигер, после ужина мне бы хотелось лечь спать. Пусть меня никто не беспокоит, - я произнесла это так, словно у меня в горле стоял ком невыплаканных слез.
- Конечно! Конечно, моя дорогая! – горячо заверила меня экономка. – Я распоряжусь, чтобы в это крыло никто не поднимался. Отдыхайте спокойно!
Это было мне на руку.
Поковырявшись в тарелке, я с сожалением отставила рыбу. Пусть думают, что у меня нет аппетита. Миссис Сигер покачала головой, забрала поднос и тихо вышла из комнаты. Теперь можно было спокойно собирать вещи.
Тащить с собой весь гардероб я точно не собиралась. Поэтому положила в саквояж несколько платьев, шаль, нижнее белье и высокие боты. Мне ведь нужно что-то носить в непогоду. Но сначала я зашила в подкладку драгоценности из шкатулки. Кроме цепочки с изумрудным кулоном. Ее я засунула в декольте.
До моста идти примерно пятнадцать минут, но выйти нужно раньше, ведь неизвестно, что ждет меня в пути. Лучше подождать, чем бежать сломя голову.
Как таковой охраны в доме графа не было. Но все слуги мужчины отличались крепким телосложением и высоким ростом. У ворот всегда находился старый привратник, но за него я вообще не переживала. Наверняка, он крепко спит в каменном домике с единственным окошком.
Когда пришло время, я оделась, взяла саквояж и вышла в коридор. Огромная луна, плывущая в темном небе, освещала путь не хуже дюжины свечей. Поэтому на улице нужно быть очень осторожной. До этого мне казалось, что дом спал. Но нет. Со стороны кухни слышались приглушенные голоса слуг. Видимо, они должны были дождаться хозяина и его гостей с бала.
Мое сердце выскакивало из груди, стоило начать спускаться в холл. Если сейчас кто-то появится из коридора, то я уже никуда не успею спрятаться. Да и объяснить свое нахождение здесь с саквояжем тоже не получиться.
Рука дрожала, когда я поворачивала замок в двери. Он тихо щелкнул, и мои ноздри моментально уловили аромат цветущего сада. Теплый ветерок взметнул волосы, приглашая следовать за ним. Что я и сделала, выскользнув из дома.
Оставалось миновать самую открытую часть двора, каждый уголок которого освещался луной. Метнувшись к фонтану, я, сгорбившись, мелкими перебежками переместилась вокруг бортов его чаши. Потом выпрямилась, огляделась, после чего побежала к стене ровно подстриженных кустов. Спрятавшись за ними, я выровняла дыхание, прислушиваясь к тишине весенней ночи. Вроде бы все спокойно. За мной никто не бросился в погоню.
Держась рядом с пахнущими молодой листвой насаждениями, я дошла к домику привратника. В окошке виднелся дрожащий свет свечи, и мне ничего не оставалось, как заглянуть внутрь. Что, если старик не спит?
Но привратник сладко посапывал, сидя в кресле у стола, на котором стояла бутыль вина. Чудесно!
Оставив саквояж у небольшой лестницы, ведущей внутрь, я поднялась и осторожно потянула дверь за железную ручку. Она отворилась, заставив меня на секунду зажмуриться от страха. Дверь издавала ужасный скрип!
Но привратник лишь что-то недовольно проворчал, отворачиваясь в другую сторону. Мой взгляд метнулся по комнате, стараясь разглядеть в полумраке связку ключей. Она в любом случае должна быть, ведь не мог же старик оставить ворота открытыми.
Большое кольцо, на котором болталось несколько ключей, висело прямо у двери на ржавом гвозде. Схватив связку, я бросилась обратно, не переставая дрожать от адреналина.
Два первых ключа не подошли. За то время, пока я пыталась открыть ими ворота, казалось, была готова несколько раз упасть в обморок. Третий ключ стал моим пропуском на волю. Петли на воротах ни издали даже малейшего звука, и я мысленно поблагодарила привратника за то, что он вовремя смазывал их.
- Ну что, леди Анжелика, готова к новой жизни? – прошептала я, а потом припустила по тротуару, стараясь держаться в темноте. Кстати, я не поленилась и вернула связку ключей на гвоздь, иначе привратник мог сразу заметить ее исчезновение.
Чем дальше я углублялась в ночной город, тем становилось страшнее. Он жил своей жизнью, которая разительно отличалась от жизни респектабельных районов. Где-то громко и пьяно смеялась женщина, ей вторил грубый мужской хохот. С другой стороны разговаривали на повышенных тонах, а я шла все быстрее и быстрее, понимая всю опасность своего пребывания в этой части города.
Мне уже были видны белоснежные опоры моста, когда позади раздался мужской голос:
- А ну стой, красотка! Обслужи-ка еще одного жаждущего женской ласки старого моряка!
Я мысленно взмолилась Богу, чтобы это относилось не ко мне, но на этот раз он моим молитвам не внял. Меня схватила за плечо чья-то сильная рука и дернула назад.
- Я говорю: стой, шлюха! – передо мной появился крупный мужчина с неухоженной седой бородой. Его рука больно сжала мою грудь. – Какая аппетитная курочка! Все на месте! Люблю, когда на шлюхе много мяса!
На меня пахнуло перегаром, смешанным с запахом кислой капусты. Тошнота подступила к горлу, и я со всей силы ударила его коленом в пах.
- Я не шлюха, грязное животное! Не смей меня трогать!
Мужчина взвыл, хватаясь за промежность, но его замешательство длилось всего лишь несколько секунд. Он все-таки успел снова схватить меня, и раздался треск рвущегося рукава.
- Я убью тебя, проклятая дрянь!
От понимания того, что сейчас мне придет конец, во мне поднялась волна протеста. Ну уж нет! Так я точно не
