Воинство Рассвета - Барбара Хэмбли

Она печально усмехнулась.

– А, это! Так, просто проблески знаний из курса биологии. В колледже нам объясняли, почему мох огнеопасен, вот и все. Это не имеет никакого отношения к Даркам.

– Не имеет? – проворчал волшебник. – Странно. Ты помнишь, Джил, как мы с тобой спускались в Логово Дарков? Ты взглянула сверху, с гор, и увидела в заходящих лучах очертания древних стен, которые подсказали тебе, что здесь когда-то был город. Я счел бы все это просто особенностями ландшафта долины.

– Ну, конечно, – пожала плечами Джил, – ты же не высидел три курса лекций по историографии плюс курс аэрофотосъемок.

Ингольд улыбнулся.

– Нет. Вместо этого я посвятил значительную часть своей разумной жизни составлению гороскопов... кстати, весьма интересное времяпрепровождение, но совершенно не относящееся к нашему делу. Я вот что думаю: ответ на вопрос, как были побеждены Дарки, как их одолеть, вероятно, требует не волшебника, а ученого. Вот поэтому, возможно, ты и оказалась здесь.

– Возможно, – неуверенно согласилась она. – Однако факт остается фактом: ни одни архивы из тех, что я видела, – ни хроники Джованнин, ни древние книги, что ты вынес из Кво, ни записи, найденные нами с Альдой в здешнем хранилище, – не восходят ко Временам Мрака. Им всем меньше тысячи лет.

Отставив чашку с чаем в сторону, Ингольд откинулся на ложе и нахмурил седые брови.

– И как ты это объясняешь?

Джил открыла было рот для ответа, но тут же прикусила язык. «Собака ночью не лаяла... это-то и насторожило Шерлока Холмса...»

В задумчивости она вернулась в комнату гвардейцев.

ГЛАВА 5

Как ни странно, никто иной, как мать Джил дала ей ключ к разгадке тайны архивов Древних времен.

Джил редко видела во сне свою мать и могла месяцами вообще не вспоминать о ней. Они никогда не были близки; в основе отношений миссис Паттерсон со своей дочерью лежал эмоциональный шантаж, который чувствительная Джил воспринимала очень болезненно. И все же она вовсе не удивилась, когда во сне оказалась в доме матери. Джил сидела среди небесно-голубой мебели в большом неудобном старинном кресле и слушала, как мать болтает с низеньким толстеньким студентом-медиком, которого пригласила в гости.

– ...чтобы познакомиться с тобой, дорогая. Я сказала ему, что у меня есть дочка, и он заметил, что было бы очень интересно встретиться с ней.

Джил во сне подумала, что ее мать ни чуточки не изменилась. Изящная и стройная, с золотистым курортным загаром, в модном платье нежно-розового цвета; каждая золотистая прядь с проседью на своем месте, миссис Паттерсон была совершенно не похожа на женщину, чья старшая дочь уже несколько тому месяцев назад бесследно исчезла. Как всегда, она главенствовала в разговоре и сейчас подробно описывала, как прошла новейший курс гипноза для того, чтобы бросить курить, и насколько успешным он оказался – не сравнить с дюжиной других курсов, которые она уже успела перепробовать до этого.

Чувствуя себя, как всегда, неловкой и косноязычной, Джил посмотрела на свои руки, обхватившие стакан с виски. Она видела их такими, какими они стали теперь: худые, жесткие, испещренные шрамами и синяками от упражнений с мечом. Джил заметила, что одета в голубое платье, которое всегда очень плохо на ней сидело. А так как за последнее время от перенесенных тягот и от постоянных физических упражнений она очень заметно похудела, платье на ней сидело еще хуже, чем обычно. Короткие рукава не скрывали шрамов, оставшихся от первого сражения с Дарками. Кроме того, на ней были чулки и туфли на каблуках; один из чулок уже пустил петлю.

– ...конечно же, я ужасно нервничала, ведь моего мужа так часто не бывает дома, а Джил все время в колледже. В какой области ты специализируешься, дорогая?

– История, – спокойно ответила Джил, и на лице матери расцвела улыбка, не уступавшая по красоте композиции из шелковых цветов.

– Ну, конечно. А знаешь, дорогая, что мистер Армбрустер тоже использует гипноз для своих пациентов? И правда, я нахожу это настолько полезным...

Она закурила сигарету. Калифорнийское солнце блеснуло на золоте зажигалки и на ее лакированных ногтях...

Джил открыла глаза. Маленькая жаровня с тлеющими углями отбрасывала слабое мерцание; остальная часть комнаты была погружена в темноту. Из лабиринтов за тонкими стенами длинного подвала до нее доносилась размеренная поступь ночной стражи, совершавшей свой обычный обход.

Когда Джил позже возвращалась в своих размышлениях к этому сну, ей показалось, что тогда она испытала от воспоминаний о своих родителях и мире, который потеряла, укол тоски. Но в тот момент ее голова была занята совсем другим, и она лежала, задумчиво рассматривая в темноте потолок.

– Гипноз? – задумчиво промолвил Ингольд, спотыкаясь на незнакомом английском слове. Он оперся локтем на один из верстаков в лаборатории Руди, задумчиво пощипывая кончик белого уса.

– Господи, мне это и в голову не приходило! – Руди резко повернулся от нагромождения трубок, стволов, самодельных клееных лент и блестящих стеклянных шариков, которые покрывали поверхность стола, и взглянул на Джил с удивлением и восхищением. – Ты думаешь, сработает?

– Почему бы и нет. – Джил отодвинула в сторону горшочек с клеем и четыре странных многогранника, которые они нашли в заброшенном лабораторном уровне. Затем взяла один из кристаллов и стала его рассматривать, вращая в лучах магического огонька, который плавал над головой Руди. – Ты разобрался, для чего они нужны?

– А как же! – весело сказал Руди.

Он намазал клеем один из стволов, пригнал к его концу стеклянный пузырь – камеру сгорания – и, расположив в определенной последовательности три многогранника, аккуратно собрал огнемет.

– Но что такое гипноз?

Это спросила Минальда, она сидела в другом углу лаборатории, около жаровни, обогревавшей комнату. В ее руках поблескивали отделанные золотом ножницы, а на коленях лежала груда тряпок, которые она резала на длинные полоски. Потом их промазывали клеем и склеивали в прочные ремни. Принц Алтир Эндорион, последний отпрыск славного рода, неподвижно сидел у ее ног.

– Ну, тебя вроде как заставляют уснуть... – начала было Джил, но Руди покачал головой.

– Нет, – спокойно возразил он. – Я знал девушку, которая проходила такую терапию: она говорила, что вовсе не спала. Это как будто... как будто ты весь сосредоточен на голосе гипнотизера. Ты расслабился до такой степени, что твое сознание открыто для внушения. Все, что ты услышишь, звучит убедительно. – Он перевел взгляд с волшебника на Минальду. – С его помощью можно выяснить то, что человек давно забыл.